Избранные стихотворения

Перевод А. Кокотова

iii

Новобранец

Оставь родимый Ладлоу, С друзьями распростись, Иди — и счастлив будь, пока Здесь башня смотрит ввысь. Вернешься в воскресенье, Когда заря светла И колокольня Ладлоу Звонит в колокола. Иль, может, в понедельник Вернешься ты домой, И зазвонят колокола: «Вернулся наш герой». Вернись домой героем — Иль вовсе не вернись. Ты будешь памятен, пока Здесь башня смотрит ввысь. Узнай в полуденных краях Про плод своих побед: Жалеет враг Британии, Что ты рожден на свет. А коль в полуденных краях Твой смертный час придет, То на сердца твоих друзей Тяжелый ляжет гнет. Оставь родимый Ладлоу, Друзей в домах, в полях: Ты всем им памятен, пока На башне реет флаг.

Перевод Г. Бена

iv

Побудка

Просыпайся: сумрак мглистый Тьмы завесу приподнял, И корабль зари лучистый На востоке воссиял. Просыпайся: тень короче, Тяжкий шаг ее слабей, И шатер разбитой ночи Истлевает вместе с ней. Встань, ленивые убоги; Утро в барабаны бьет, Сокрушаются дороги: «Кто-то там по нам пройдет?» Просят города, селенья, Колокольни, маяки; Нет их чувству утоленья, — Всех друзьями нареки. Милый, встань: не преуспели Те, кто солнцу изменил; Стыдно нежиться в постели, Если свеж и полон сил. Крови странствовать охота, Впрок дыханье не сберечь, — Милый, встань: в конце похода Всё равно придется лечь.

Перевод А. Белякова

iv

Reveille

Сумрак ночи в высях тонет. Просыпайся, лежебока. Солнце плещется в полоне Алых отмелей востока. Хватит нежиться в дремоте. Свет расшвыривает дранки — Крыша ночи вся в лохмотьях, Пали наземь тьмы останки. Полно, полно спать, ей-богу! Чу! Подъем уж барабанят. Ждет пустынная дорога — Кто за край холмов заглянет? Хоть маяк во мгле пролива Виден с нашей колокольни, Никогда еще сонливый Не пленялся миром вольным. В солнцем залитой постели Спящий — счастья не имущий. Просыпайся, в самом деле, Спать — достойно ли живущих? Глина спит, а кровь бродяжит, Грудь покой хранить устанет. Кончим путь, тогда и ляжем, Спать нам времени достанет.

Перевод А. Кокотова

v

О, глянь, как лютики собой Украсили простор, Как с одуванчиками свой Лелеют разговор! О, можно ль мне с тобой пройти Цветущим сим путем? Мы налегке, рука в руке… «Пойдем, мой друг, пойдем». Ах, наша родина — весна, Кровь — золотой нектар! У счастья сходная цена, Покуда мир не стар. Но первой молодости цвет, Увы, не навсегда. Могу ли я обнять тебя? «О да, мой друг, о да». Есть и такие парни тут, Горазды обокрасть: Цветы бесстыдно оборвут — И остывает страсть. От них подальше сердце спрячь, Любовь другая есть. И в дождь, и в зной она со мной. «Бог весть, мой друг, Бог весть». О, ты, ей-Богу, не права! Но затянулся путь. Как зелена вокруг трава! Пора и отдохнуть. Что жизнь? Цветенья сладкий зной. Мой свет, пообещай: К мольбе убогой не будешь строгой. «Прощай, мой друг, прощай».

Перевод А. Белякова

v

Везде одуванчики — только взгляни, И в поле, и на меже. Прислушайся, шепчут нам тихо они: Такому не быть уже. В том нету дурного, давай обойдем Луга, соберем букет. Ужели бояться нам за руки взяться? — О да. Отчего же нет? Для девушек день этот и для парней, В крови — золотой пожар. И будем сейчас веселиться скорей, Пока еще мир не стар. Весна простоит еще долго, но всё ж Расцвет не вернуть никак. Я руку свою вокруг обовью. — Всё так, мой дружок. Всё так. Ах, есть и такие, мне стыдно сказать, Волочатся, чтоб украсть. Как много готовых цветы оборвать И бросить! Ну вот напасть! Но будет спокойно со мною вдвоем, Ты прочих должна забыть — И всё для тебя отдам я, любя. — Возможно, всё может быть. Неужто не веришь? И город далек, Ведь добрая миля есть. Зачем мы стоим, словно нам невдомек, Что проще намного сесть? Весна отцветет, и ее не вернешь, Вся жизнь наша как цветок. Меня пожалей. Ты будешь моей! — Нет, нет. И прощай, дружок.

Перевод А. Кокотова

vi

Если парень, бледен, слаб, Рад от страсти удавиться, Только ты одна могла б Излечить его, девица. Есть любовник у тебя. Заплати за представленье, И представит, не любя, Он любовное томленье. Заплати сполна, сполна, Вспыхнут страсти не задаром… Ночью ляжешь спать одна, А любовник — с гонораром.

Перевод Е. Фельдмана

vii

Когда туман от Тима До Ладлоу стоял, Я в поле торопился — На солнечный овал Упряжку направлял. Где черный дрозд укрылся В листве от черных бед, Насвистывал я песню, И он свистел вослед — Был прост его ответ: «Приляг, веселый йомен! Что толку зря вставать? Друг тысячи рассветов В конце ложится спать, И в этом благодать». Я пение услышал, Клюв желтый уследил, Схватил тяжелый камень И бросил что есть сил: Песню погасил. Но душа осталась Мелодией больна: Где над тропой росистой Тумана пелена, Опять звучит она: «Приляг, веселый йомен! Ведь солнцу не свернуть, И путь, к труду ведущий, Принудит отдохнуть, — То будет лучший путь».

Перевод А. Белякова

viii

Прощайте, дом, амбар, родник! Прощай, Северн родной! Запомни, Теренс, этот миг — Я не вернусь домой. Пылает солнце на лугу: Кровь высохла — гляди! А Морис всё лежит в стогу: Мой нож — в его груди. В урочный час нас дома нет, Мать горевать должна: Двух сыновей увел рассвет, Останется одна. Вот грешная рука моя — Простимся в тишине; Впредь ни покоса, ни жнивья Моим рукам и мне. Будь сильным, сохраняя стать, Взыскуя чистоты, До Ламмастайда доскакать К закату должен ты. Стог будет ждать меня вдали, Овчарня помнить след, Тарелка пребывать в пыли И прокисать обед.

Перевод А. Белякова

ix

Уныньем залил лунный свет Овцу и всё, что мог, Хоть виселицы больше нет У четырех дорог. Вот так же раньше свет луны Оберегал овец ^{2} , И неподвижно с вышины На них взирал мертвец. Мы в Шрусбери повисли в ряд, Был глух последний стон, — Здесь ночью поезда скорбят О тех, кто днем казнен. А тот, кто жив, не может спать, Судьбы постигнув зло: Он лучше многих мог бы стать, Да вот не повезло. И будет утренний финал Затягивать нули Вкруг шеи, что Господь создал Отнюдь не для петли. Прервется жизнь одним рывком, И мертвый воспарит Так твердо, будто босиком На лестнице стоит. Я буду караулить тьму, И колокол пробьет Наутро другу моему Последних восемь нот. Пусть спит от сущего вдали Ровесник тех парней, Которых овцы стерегли В ночи минувших дней.

Перевод А. Белякова

x

Март

В зените — Солнца божество, И два предвестника его Засеребрились чистотой На шерсти Овна золотой. Крик буревестника… И вот Разбит вещей привычный ход. Все звери взволновались вдруг Вступает мир в свой новый круг. Лишь только хлынул свет с небес — Искать нарциссы в дальний лес Мальчишки двинулись гурьбой, И в полдень — принесут с собой. А вербы серебрятся, ждут — За ними девочки идут. Ломают ветки над прудом — И каждая приносит в дом. В домах, в полях — везде сейчас Сердец желанья видит глаз. Мое — сбылось бы… Мне нужна В любви взаимность. Лишь она.

Перевод И. Поляковой-Севостьяновой

xii

Если снова толчея, И народ возвеселился В тех местах, где нынче я Ненадолго поселился, И в дому, где плоти пир, Похоть с ненавистью правят, — Пусть в дому, что пылен, сир, Одного меня оставят. Если люди те, что есть, Позабыли тех, что были, Значит, ненависть и честь Люди тоже позабыли. Кто есть кто у пар двоих, Не гадай, застав их вместе: Там всю ночь лежит жених И не тянется к невесте.