Изгнанница Муирвуда

Майя не верила своим ушам.

— Что? Николас, я не понимаю…

Он сглотнул и снова принялся мять в руках берет.

— Ваш отец подписал указ, в котором говорится, что дети леди Деорвин — его законные наследники. Леди Мюрэ объявлена принцессой Комороса. А вы… — он буквально выдавливал из себя эти слова, — вы теперь зоветесь леди Майя, дочь короля.

— И отец это подписал? — в отчаянии спросила Майя. — Значит, я… я теперь бастард?

Николас Крид жалобно кивнул.

— Меня послал управляющий королевского двора. Вам воспрещается носить придворные платья и тому подобные наряды. Вы должны сдать всю свою одежду, украшения, посуду, сокровища. Все это переходит к леди Мюрэ. Вы отправитесь в поместье Хэдфилд и будете ждать ее там.

У Майи подкосились ноги.

— Хэдфилд — это поместье родителей леди Деорвин!

— Да. С этого дня они — ваши господа. С этого дня указом вашего отца вам запрещается именовать себя принцессой даже на письме или упоминать этот титул иным образом. У страны есть лишь две принцессы — леди Мюрэ и леди Иолесия, и два принца — их братья.

Отряд уже поднялся по лестнице и строевым шагом направился к Майе.

— Кто эти люди? — резко спросила Майя.

— Они заберут ваши платья и одежду, чтобы вы не испортили добро. То, что на вас, вы тоже должны отдать.

— Что же мне надеть? — в ужасе спросила она.

— Одежду служанки, — печально сообщил Николас. — Мне так жаль, леди Майя. Я больше не ваш мажордом. Вы должны как можно скорее прибыть в Хэдфилд и занять подобающую вам отныне должность.

Ее глаза вспыхнули.

— Ты видел этот приказ, Николас? Своими глазами? Или распоряжение исходило от леди Деорвин?

— Я слышал, как сам король отдал этот приказ, — кивнул Николас и шагнул в сторону, потому что в комнату начали протискиваться солдаты. Они несли с собой деревянные сундуки и корзины. Покои Майи были невелики, и солдаты управились быстро. Окаменев, Майя смотрела, как они заталкивают в сундуки одежду и немногочисленные пожитки. У нее было такое чувство, словно солдаты крали ее память. Майя в ужасе прикрыла рот рукой. Комната была разграблена в считанные минуты.

Как мог отец так поступить с ней? Она давно его не видела — он то путешествовал, то выезжал на охоту, — что же заставило его наконец отречься от Майи как от законной дочери? Живот резануло болью, и Майе показалось, что ее стошнит прямо на тростник, которым был устелен пол.

Сундуки и корзины были закрыты, перетянуты ремнями и выволочены из комнаты. Следом вынесли подушки и покрывала с кистями. Майя осталась в пустой комнате. Одна лишь мысль крутилась в голове: надо узнать, по чьей воле все свершилось на самом деле. Был ли то и впрямь приказ отца или же коварный ход леди Деорвин. Неужели в отцовском сердце нет больше места для дочери?

— Помоги мне, Николас, — шепнула она.

— Что я могу, госпожа моя? — с болью в голосе ответил тот. — Я всего лишь слуга короля.

— Отнеси ему письмо от меня. Пожалуйста, Николас!

Он бессильно пожал плечами.

— Ничего из этого не выйдет, моя госпожа.

— Тогда скажи ему, что я прошу встречи. И умоляю о рассмотрении моего дела.

Николас помялся.

— Я попробую. Но ничего не обещаю. Простите меня, моя госпожа. Вы не заслуживаете… — его голос стих. Николас не осмелился закончить фразу.

Рядом вырос один из солдат и грубо приказал:

— И одежду тоже давайте. Нам велено забрать все до последней тряпки.

Майя посмотрела ему в глаза. Николас ее предупреждал, однако наглость приказа возмутила девушку.

— Вы что же, снимете его с меня силой?

— Надо будет, так и силой. У меня приказ от леди Шилтон. Вы должны явиться к ней в платье служанки. Давайте, снимайте.

— Нет, — возразила Майя. — Я — принцесса Комороса.

Николас болезненно скривился.

— Моя госпожа, вы же не будете оспаривать королевский приказ.

— Вы больше не принцесса, — ухмыльнулся грубиян. — Не отдадите по доброй воле…

Он протянул руку. Майя шарахнулась прочь.

— Дай мне переодеться, нахал! Убери руки!

Отзываясь на клокочущую в сердце ярость, кистрель на груди налился теплом. Надо было успокоиться. Усилием воли Майя смирила поднимающуюся внутри волну силы. Нельзя, чтобы глаза налились серебром: солдаты сразу все поймут. И если они сорвут с нее платье, то увидят висящий на шее кистрель и лепесток тени на груди. Тогда — смерть.

— Как хотите, — сухо отозвался грубиян.

— Позвольте же ей хотя бы уединиться! — потребовал Николас. — Или мы дикари? У кого платье на замену? Ах, вот оно. Давай сюда, ну же.

Николас вырвал у солдата из рук платье, серое с прозеленью. По воротнику и по краю рукава шел узор, но больше ничем оно украшено не было. Майя дико уставилась на тусклый бесформенный наряд. Леди Деорвин хотела, чтобы унижение было полным и окончательным. Девушка сжала зубы и решительно взяла платье.

— Выйдите, — твердо велела она. Солдаты попятились наружу и захлопнули за собой дверь. Майя прижалась к ней спиной и попыталась усмирить болезненные спазмы в животе. Чтобы не заплакать, девушка зарылась лицом в грубую ткань, приказывая себе сохранять спокойствие и невозмутимость. Платье пахло ничуть не лучше, чем выглядело — пылью и плесенью.

Понимая, что солдаты ждать не станут, Майя быстро сбросила платье. Не было даже зеркала — его уже унесли. Майя закрыла глаза и постаралась овладеть собой. В дверь громко постучали.

— Нам тянуть не велено! — это определенно был голос грубияна.

Майя натянула платье служанки. Оно не прикрывало ни щиколоток, ни запястий и было тесно в груди. До шнуровки на спине было не дотянуться. Однако медальон и темный лепесток были надежно скрыты. Майя открыла дверь.

— Помоги мне, Николас, — попросила она.

Крякнув, грубиян подобрал с пола сброшенное платье и сунул его под мышку.

Николас нахмурился, кивнул и неловкими пальцами, путаясь, взялся за шнурки. Майя горела от унижения, однако старалась сохранять спокойствие. Когда Николас закончил, она поблагодарила его.

В последний раз, в тоске, она окинула взглядом свою комнату; новый наряд был непривычен и тесен. В сопровождении Николаса она спустилась во внутренний двор, где ждал эскорт, чтобы увезти ее в Хэдфилд. Она узнала нового графа Форши, Корда Шальера. Старый граф был лишен титула и брошен в башню Пент со всеми своими сыновьями — всеми, кроме одного. Майя знала, за что новый граф получил титул. Он раболепно подчинился ее отцу и исполнял любые его приказы. От него сочувствия ждать не приходилось.

Новый граф Форши был крупным мужчиной с крючковатым носом и серыми, как сталь, волосами. Спрыгнув с седла, он окинул Майю равнодушным взглядом и улыбнулся.

— Вы готовы принести заверения в своем почтении принцессе Мюрэ, леди Майя? — свысока спросил он, и уголок его губ дрогнул в улыбке.

Майя выпрямилась и посмотрела ему в глаза. Взгляд ее разил как кинжал.

— В Коморосе есть лишь одна принцесса, и это я. Дочери леди Деорвин не имеют никаких прав на этот титул.

Как ни странно, этот ответ доставил графу удовольствие.