Изгой Проклятого Клана. Том 6

Но смерть Вершителя стала последней каплей для Сталиновых. Как только их командиры увидели гибель своего главного козыря, началось массовое отступление гвардейцев их клана. Тех, кто мог отступить. А тех, кто был в окружении или зажат между площадью и стеной — сдавались.

Потому что исход был очевиден. А сражаться насмерть — бессмысленный выбор. В данном случае здесь не было даже капли героизма.

— Господин, — ко мне подбежал один из людей Владислава, протянув мне артефакт связи.

Я взял его и приложил к уху.

— Император хочет тебе кое-что сказать.

Оп-па…

Через двадцать минут я поднялся на верхний этаж одного из офисных зданий «Москва-Града» — бизнес-комплекса в центре столицы.

Здание было заполнено императорскими гвардейцами и сотрудниками служб безопасности. Здесь же я встретил Владислава в компании его неизменных спутников — Борея и Пса. Владислав кивнул мне и поманил за собой. Я двинулся следом. Он бросил мне несколько фраз:

— Мой брат нездоров. Он очень хочет сказать тебе кое-что. А заодно сделать объявление на всю страну.

Объявление на всю страну?

Ха! Где он был, когда в центре столицы кипела битва?

Где он вообще пропадал последние дни, оставив Империю, по сути, без присмотра?

В просторном зале, куда мы зашли, защелкали вспышки фотокамер. Император сидел на троне в своём привычном облике взрослого крепкого мужчины. Однако всё говорило о том, что он переживает сильное недомогание. Он осунулся, по лицу прошли морщины. Руки выглядели слабыми, причём это же прослеживалось и по его энергетике. Она была гораздо слабее, чем я привык ощущать.

Он поднял на меня взгляд — пронзительный, внимательный, ничуть не слабый. Это не был взгляд больного человека. Но при этом в нём не было и привычного для Импрератора безумного азарта.

— Подойди, — сказал он.

Я спокойно подошёл, глядя ему прямо в глаза. Журналисты жадно снимали, вытирая пот. Сегодня у кого-то будет сенсация.

Чтоб её…

— Ты — герой, который спас столицу от переворота, — сказал император.

Герой? Где ж был ты сам, император? Если бы ты только показался, все заговорщики мигом сложили бы оружие. Это не я — герой. Это ты сделал всё, чтобы я им стал.

«Зачем?» — этот вопрос бился у меня в голове.

Что-то походило на спектакль. Император поднял руки и объявил:

— Народ империи неоднократно видел твои подвиги. И я, император Российской империи, желаю, чтобы ты получил самую великую награду из возможных.

Все в зале напряглись ещё сильнее. А Император продолжил:

— Ты возьмёшь в жёны мою дочь Аду, а также займёшь место моей правой руки при императорском дворе.

Послышались восхищённые и полные удивления возгласы журналистов.

Сенсация… да…

Даже гвардейцы пооткрывали рты, а Владислав вытаращился на меня, как на экзотического зверя. С каждым словом Его Величества реакция окружающих становилась всё более ошарашенной.

Самое паршивое, что и отказать здесь было равноценным плевку ему прямо в лицо. Прилюдно. Император очень хорошо подобрал момент, чтобы объявить о браке, когда отказ равен государственной измене.

Он заранее это задумал.

Сукин сын.

— А теперь все вон! — объявил император. — Я должен поговорить с наследником.

— Наследником? Наследником?! — воскликнул Владислав, но его тут же стали оттеснять императорские гвардейцы, как и всех журналистов, как и всех остальных, кто был в зале.

Как только они удалились, а двери закрылись на механические и магические замки, император снял маску, представ передо мной в своём молодом облике. И тяжело вздохнул.

— Ты мог заметить, граф, что я нездоров, — мрачным тоном произнёс он, глядя на свои руки. Теперь сквозь них просвечивались синие энергоканалы. Да, видок не самый здоровый. Он поднял на меня взгляд. Энергоканалы, просвечивались в том числе через кожу его лица.

— Вижу, — кивнул я.

— Моё время близится к концу, граф. А значит, Империю нужно оставить в надёжных руках.

Я впервые видел императора настолько серьёзным.

— У меня нет прав на престол, — сказал я.

— Теперь есть, — усмехнулся он, поднимая лист пергамента, до того лежавший у него на коленях, и взмахнул им. — Будет непросто. Понадобится время. Но ты заслужишь признание и любовь народа. А сейчас…

Ну и бред.

Если этот безумный психопат задумал посадить меня на престол, значит здесь не просто подлянка, здесь какая-то большая афера!

— Ваше Величество, — сказал я, — никаких заслуг не хватит, чтобы люди поверили в моё право на трон. Это невозможно. Я совсем недавно не был даже бароном. О каком престоле вы говорите?

Но император только улыбнулся:

— В том-то и дело, граф. У меня есть план. И его поддержат все. Мои дети — просто змеёныши, недостойные власти. Почти все, подавляющее большинство. Поэтому наследницей престола будет Ада, а ты начнёшь с того, что будешь её супругом-консортом. Ваши дети унаследуют мою фамилию и род. А ты — власть над кланом Вознесенских.

Но ведь Ада… и сама не легитимна, как следует. Она — признанный бастард! И вообще — женщина! В этом мире они не могли править, даже через супруга-консорта!

Император что, вознамерился перевернуть вверх дном вековые законы престолонаследия Империи?!

Он продолжал говорить:

— Сталиновым конец. Самым назойливым, самым вездесущим и многочисленным, — он скривил лицо в презрительной гримасе. — С остальными управимся, пока я ещё жив. А ты… — он пристально посмотрел на меня, — пока научишься власти. Сейчас же подойди ко мне. Я должен передать тебе особенный дар.

На всякий случай я приготовил свою энергетику. Не разгонял её, чтобы император не почувствовал, но был готов в любой момент использовать «Северный Ход». Я подошёл ближе. А он… достал… из сумки, висящей на троне, маску. Очередную. Бледную, словно сделанную из матового стекла. Серо-белую. Она выглядела непримечательно.

— Вот так выглядит маска настоящего императора, граф. Возьми её, надень — и ты познакомишься с памятью, которая сделает тебя мудрее любого правителя этого мира.

Маска… очередная из. И я помнил, что в каждой из них могла содержаться ментальная ловушка. Как в той, которую Император уже пытался подсунуть мне.