Измена в новогоднюю ночь
Шрифт:
Уже умирая, она говорит, что прожила не зря. Ведь эта ночь была в её жизни…
Последними идут кадры её воспоминаний. Их первый поцелуй, взгляды, редкие встречи. И та самая ночь. Полная любви и страсти.
Сцены очень откровенные. Нет, это не порнушка. Это намного опаснее. Кадры наполнены такими яркими чувствами, что меня прошивает ими насквозь. Слёзы текут ручьями, но я как будто живу этими минутами вместе с героями, наполняясь их страстью, болью, разрывающей душу нежностью, фатальностью и острым сожалением от невозможности что-то изменить.
И рядом
– У нас будет по-другому, обещаю. Дай только шанс…
Его порочные губы собирают мурашки по моей шее.
Господи, как я оказалась в его руках, я же специально сбежала на другой край дивана…
Кто теперь разберётся…
А меня трясёт от переизбытка эмоций. Как-то всё так взрывоопасно накладывается и резко выходит из-под контроля. С экрана раздаётся полный страсти стон героини, слова любви…
Гордей беззвучно повторяет их вслед за героями, и мне хочется верить, что он искренне адресует их мне. Мы ещё так мало знаем друг друга, но фильм транслирует идею, что душам не нужно много времени для понимания, что они родные.
Да, может, я наивная идиотка, но сейчас мне хочется верить в эту сказку. Снова вспоминается новогоднее предсказание, и я беззвучно молю Бога, чтобы на этот раз я открыла нужную дверь.
Гордей разворачивает меня лицом, усаживает к себе на колени. Чувствую, как его трясёт от возбуждения, но он не переходит границы, только нежно-нежно поглаживает меня по спине.
Но при этом так смотрит… просто сжирает взглядом. Я чувствую его желание, потому что сижу на том месте, которое не позволяет это скрыть.
Меня саму трясёт от потребности отдаться его рукам и поцелуям. И я уже совсем не помню, почему нам нельзя…
Что там было? Все аргументы сейчас мне кажутся мелкими и незначительными.
А бабочки снова устраивают бунт внутри. Бьют крыльями в грудь, порхают в животе, и ниже…
Боже! Я же там позорно мокрая и готовая.
– Малышка, – шепчет Гордей.
И всего лишь слегка меняет позу, проходясь своим каменным пахом по моей возбуждённой, просящей ласк промежности.
– М-м-м, – закусываю губу, чтобы не застонать в полную силу.
– Скажи только одно слово…, – дьявольский шёпот в ухо.
А я поплывшим мозгом даже не помню, какое слово… Какое…?
– Скажи: «я хочу»…, – влажный поцелуй в губы. Всасывает мою нижнюю, играется с ней языком, отчего я чувствую прострелы внизу живота.
Боже… Кажется, мы сейчас подпалим диван.
– Можно, я с тобой немного поиграю, – шепчут его порочные губы. – Чуть-чуть…
– О… М….
– Это да? – ловит мой невменяемый взгляд.
– М-да, – шепчу тихо, боясь спугнуть вот то хрупкое, что зародилось между нами, боясь вернуться в реальность и вспомнить, почему нам нельзя…
И тут же на меня обрушиваются эти алчные губы. Они жадно исследуют шею, спускаются на грудь…
О, вот оно! То, о чём я так мечтала… Его горячий язык на моих сосках.
Боже… Выгибаюсь как кошка, стараясь поймать больше этого влажного, сводящего с ума трения. По телу проходит волна дрожи. Я уже лежу на спине, и
не совсем понимаю, как он оказывается ещё ниже.Его язык забирается в мой пупок. Чёрт! Никогда не думала, что это может быть та-а-ак эротично. И пупок тоже можно беспощадно трахать… языком. Проклятый искуситель!
Его палец кружит в опасной близости от моих текущих складочек. Но он сознательно не переходит границ, мной же и обозначенных. И мне хочется убить его за это.
Я нетерпеливо верчу бёдрами. Сама же выпрашиваю, уже не стесняясь стонать и требовательно сжимать волосы мужчины, направляя его в эпицентр шторма.
– Скажи только одно слово, и я утоплю тебя в нежности и ласке! – шепчет он, возвращаясь к моему уху.
А палец снова проходится скользящим движением по моим мокрым трусикам, отодвигает полоску и замирает.
– Скажи «я хочу», и я покажу тебе рай…
Пытаюсь двинуться вперёд, чтобы поймать ускользающее от меня удовольствие… Поглаживает чуть сильнее и снова убегает…
– М-м-м…, – впиваюсь ногтями в его спину, меня трясёт.
– Давай, детка… Всё зависит только от тебя… Скажи…
– Да, – всхлипываю я сдаваясь… – Я х-хочу…, – почти рыдаю я.
Чувствую его облегчённый выдох…
– Моя умница… Иди ко мне…
Глава 26.
Это минута моего триумфа!
Да! Да! Да! – хочется закричать, но я боюсь спугнуть это отчаянное, нерешительное “да”.
Моя девочка…
Меня трясёт от нетерпения прикоснуться к ней, но я понимаю, что если сорвусь, то не дам ей того, чего так хочу.
Эта ночь должна стать особенной. Нежной, страстной, но главное, срывающей с нас последнюю броню. Чтобы прорасти друг в друга и больше не отпускать.
Распинаю её на диване, придавая более удобную позу. Сползаю поцелуями вниз. Девочка всхлипывает, когда касаюсь губами её бесподобной груди.
Какие чувствительные сосочки. М-м-м, хочется застонать мне. Зацеловываю нежную прелесть.
Эти охуительные упругие троечки, покрытые мурашками, я их преданный кумир до конца своих дней. Девочка в целом очень чувствительная, и я уже предвкушаю, как охренительно нам будет улетать.
Но сначала я хочу мою принцессу ещё немного подогреть, чтобы совсем потеряла голову, чтобы умоляла, и не сомневалась в своих желаниях.
Сейчас мы разбудим твоих демонов, Анечка.
Стягиваю её промокшие трусики.
– М-м-м! – подношу к лицу, жадно вдыхаю пьянящий запах её возбуждения.
Аня смотрит на меня, поражённо хлопая глазами.
– Да, – киваю с коварной улыбкой, – это мой трофей! – засовываю в задний карман джинсов.
И пока девочка не пришла в себя, опускаюсь над ней, топя её в страстном поцелуе. Снова проделываю путь вниз.
Развожу её ножки в стороны, Аня сопротивляется.
– А ну не смей себя прятать! – кусаю её за бедро.
– Ай, – расслабляется, и я резко развожу её колени, жадно рассматривая открывшуюся моему взгляду розовую плоть.