Измена. Наследник для дракона

— Я с ним уже год, Софи. А ты всего месяц. Не тебе открывать на меня ротик. Обломаешь зубки. И вообще, зачем нам ссориться? Собственно, за этим я здесь. Хочу поговорить, по-дружески.

— По-дружески?! — из горла рвётся нервный смешок. — Да с такими друзьями и враги не нужны!

— Ой, брось, — отмахивается Амара, аккуратно складывая платок Роланда и пристраивая его на столике. — Ну, подумай. Пока ты будешь безвылазно сидеть в деревне, я буду здесь, рядом с твоими детьми, когда они начнут подрастать. Тебе выгодно дружить со мной, иначе... Дети такие доверчивые и беззащитные, и такие хрупкие, сама понимаешь, возможно всякое…

Амара откидывается на спинку кресла. Сидит, развалившись, явно довольная собой. Смотрит на меня с превосходством. Её зелёные глаза горят триумфом и лихорадочным блеском.

— Ты… ещё угрожать будешь? Мне? — спрашиваю осипшим голосом, чувствуя, как закипаю.

Я бы многое снесла в память о былой дружбе. И всеми силами старалась бы сохранить лицо. Но когда эта дрянь открыла рот на моих с Роландом детей, пусть и ещё не родившихся, она открыла портал в Бездну.

Ноги сами делают шаг к столу. Хватаю первое, что подворачивается под руку — пустую чашку Амары. Швыряю в неё с размаха, не глядя.

Амара уворачивается. По залу разносится звон битого стекла. Амара ошарашенно на меня смотрит.

— Совсем рехнулась?

— А ну-ка, пошла вон отсюда!

В груди печёт. Кровь кипит. Я вспотела от злости. Хочу вцепиться в волосы этой рыжей ведьме. Вторая чашка летит вслед за первой. На этот раз мне везёт больше, а Амаре — меньше.

Прежде, чем разлететься вдребезги, чашка по касательной задевает её руку. Амара отскакивает в сторону и раздражённо вскрикивает:

— Ай! — она трёт запястье. — Психованная! Я расскажу Роланду! Всё-всё про тебя расскажу!

— Ты ещё здесь? — хватаю чайник, полный горячего чая. Судя по аромату, фруктового. — Забудь сюда дорогу!

Поднимаю пузатый фарфоровый чайник высоко над головой. Амара так пучит глаза, что, кажется, они сейчас выскочат из орбит. Её визгливый вопль тонет в звоне бьющегося вдребезги фарфора.

На шёлковых оливковых обоях расползается уродливая тёмная клякса. Потёки чая неровными струйками стремятся вниз, то и дело, обгоняя друг друга.

Успеваю заметить рыжую копну волос, скрывшуюся за поворотом, когда в дверной косяк ударяется пустой поднос.

Тяжело дыша, стою в разгромленном каминном зале. Грудь вздымается вверх и вниз, меня всю трясёт.

Снаружи доносится шум. В зал вбегает запыхавшийся дворецкий.

— Леди Эварр? — хлопает на меня глазами. — С вами всё в порядке?

— Никогда, — проговариваю дрожащим голосом, — никогда больше не пускайте в дом эту женщину. Вы меня услышали, Кордон?

Вероятно, что-то в моём взгляде заставляет мужчину склониться в почтительном поклоне. Слышу громкий звук хлопнувшей входной двери.

И только после этого обессиленно опускаюсь вниз. Прячу нос и рот в сомкнутых ладонях. С благоговейным ужасом осматриваю пятно на обоях и усыпанный осколками пол.

В ушах шумит, на меня вдруг накатывает странная апатия. Будто силы оставляют меня после недавней вспышки.

— Пусть мне принесут совок и веник, — прошу безжизненным голосом. — Нужно подмести до прихода Роланда.

— Что вы, леди Эварр! — Кордон бросает на меня испуганный взгляд. — Здесь всё приберут!

— Хорошо, — забираю платок Роланда. Подношу его к лицу, втягивая знакомый жгуче-пряный аромат мускатного ореха. — Сообщите мне, когда муж вернётся.

— Как будет угодно, леди Эварр. Завтрак…

— Принесите в комнату. Пожалуйста.

— Конечно, леди Эварр.

Молча выхожу из зала. На повороте едва не сталкиваюсь с двумя молоденькими горничными в белоснежных чепцах, которые при виде меня отскакивают к стене, словно ошпаренные, и приседают, низко склонив головы.

Ну, вот. За несколько секунд заработала себе репутацию психованной истерички.

Поднимаюсь наверх. Нервно меряю шагами комнату.

Очень хочется бросить всё и поехать к маме. Хочется, чтобы меня выслушали и пожалели. Вот только, судя по нашему с мамой последнему разговору, от неё едва ли стоит этого ждать. Ведь сегодня я повела себя как угодно, но точно не как мудрая женщина.

Нет. Я никуда не поеду. Я должна дождаться Роланда и задать ему вопрос, который не даёт мне покоя. Это правда, что он был прошлой ночью у Амары и обещал ей, что она будет жить в нашем доме, когда я уеду?

Или это просто наглая ложь рыжей ведьмы с богатой фантазией?

Я должна знать, что это не так. Мне это важно. Важно получить от него подтверждение тому, что всё изменилось. Что он передумал. Что тот поцелуй в карете что-то значил.

Бездна! Как же мучительно долго тянется время!

Чтобы занять себя чем-то и не сойти с ума в ожидании, достаю с верхней полки корзинку с пряжей. В нашей с мамой прошлой безденежной жизни вязание здорово нас выручало. Беретик, шарфик, добротный шерстяной джемпер своими руками — почему бы и нет?

Вооружаюсь крючком, устраиваю на коленях моток голубой пряжи. Потому что — мальчик. Голубые пинетки будут как нельзя кстати.

Вязание успокаивает. Я настолько расслабляюсь, что вздрагиваю от неожиданности, когда раздаётся стук в дверь.

Тиара опасливо заглядывает внутрь:

— Леди Эварр? Господин Кордон просил вам передать, что хозяин вернулся. Он у себя в кабинете.

— Спасибо, — улыбаюсь горничной и откладываю в сторону готовые пинетки. Любуюсь на результат своих усилий. Аккуратные и ровненькие. Должны быть впору.

Довольно поглаживаю живот. Пусть ещё плоский, но я-то знаю, что уже не пустой. Я не одна. Никогда больше не буду одна.

Подхожу к зеркалу. Убеждаюсь, что выгляжу хорошо. Разве что щёки бледные. Щипаю себя за скулы, прикусываю поочерёдно верхнюю и нижнюю губы.

Вниз по лестнице. Налево по затемнённому коридору. Замираю перед входом в кабинет Роланда. Два торопливых удара по красному дереву, и я захожу. Плотно прикрываю за собой дверь.

За окном смеркается. В кабинете горят магические светильники, один на столе и один, побольше, на потолке.

Роланд сидит за столом из тёмного дерева. Перед ним пачки листов пергамента, открытая чернильница и печать. Рука с чёрной перьевой ручкой занесена над каким-то документом.

Брови нахмурены. Бросает на меня быстрый взгляд. Не слишком-то рад мне.