Измена. Право на истинную

— Вот как ты хочешь… Увидеть незнакомку и пронести через года ее загадочную улыбку?

— Что? — недоуменно спрашиваю я.

— Или у тебя уже есть такая незнакомка, которая тебе улыбнулась?

— Что? — повторяю я.

— Если так, то… — вытирает слезы и шепчет, — найди ее, Ивар.

— Что? — опять говорю я.

— Не надо мне тут умирать в старости, — толкает меня в грудь, — таким печальным и вспоминать ту, которую по своей глупости взял и упустил!

Теперь недоумеваю не только я, но и мой зверь, потому что он улавливает в Илине праведный и истинный гнев. Она злится на меня за то, что якобы в кого-то влюблен и от этой кого-то отказался.

— Да, мы женаты, у нас дети, и мы Нареченные, — хмурит брови, — но что-нибудь можно придумать.

— Илина, — отвечаю я, — нет у меня загадочной незнакомки, по которой я тоскую. Это просто книга и ко мне она не имеет никакого отношения. И читаю ее не из-за того, что герой был влюблен. Мне нравится атмосфера, настроение книги. Я будто наблюдаю за чужой жизнью со стороны.

Недоверчиво вглядывается в глаза и зло шепчет:

— И всю эту атмосферу испортила смерть главного героя.

— Пойдем, — хватаю ее за запястье и тащу за собой.

— Куда?

Она упирается, хочет вырвать руку из моего захвата, и оглядываюсь:

— Идем.

Для убедительности выпускаю из себя волчий рык.

— Ладно, — неуверенно отвечает она и неохотно следует за мной.

Я веду ее в разгромленную библиотеку. Прогоняю слуг, которые разобрали часть книжных завалов и решительно приступаю к поиску.

— Что ты ищешь?

— То, что тебе придется по душе и перебьет впечатление от “Дождливого утра”.

— Не стоит.

— А это я уже сам решу.

Через минут десять вручаю ей стопку из пяти книг:

— Вот.

— О любви? — с опаской спрашивает Илина.

— Чуток трагизма, капелька приключений и много любви, —уверенно киваю.

— Ты и такое читаешь? — переводит взгляд с книг на меня.

— Я много читаю, Илина.

— Это я знаю, — сводит брови вместе. — Вечно в библиотеке торчишь.

— Я так отдыхаю.

— Нет, тут ты прячешься от меня, — невесело хмыкает. — Хотя одно другому не мешает. От надоедливой жены тебе тоже было важно отдыхать.

— Ты пытаешься вывести нас на скандал? — устало спрашиваю я.

— Я думаю, что тебе, как мужчине, не стоило играть весь этот спектакль со мной, — с серой тоской всматривается в глаза. — И да, я хочу скандалить. Хочу по камушку тут все разнести. Хуже смерти — это жить во лжи. Ты поэтому и перечитываешь “дождливое утро”, потому что герой жил честно.

— Возможно, — убираю выбившейся локон ей за ухо, а она отступает и торопливо выходит из библиотеки, но я все равно замечаю ее легкий румянец на щеках.

Минуту вслушиваюсь в свое учащенное сердцебиение и в зверя, который удивленно затихает.

— Ну и бардак у тебя тут, — в библиотеку вальяжно входит Верховный Жрец, ковыряясь в зубах мизинцем. — Слушай, тебе бы брата выгулять в лесочке, чтобы он там за зайчиками побегал. Подозреваю, что предпримет попытку сбежать, но он там у тебя внизу буянит и требует кровавой охоты.

— Может, ты им займешься?

— Прости, но у меня тут свиданка намечается, — Жрец расплывается в улыбке. — Я почти сломил оборону этой пышечки. И мне сейчас срочно нужна поэзия, — уверенно шагает к разбросанным книгам. — Женщины любят ушами.

Глава 44. Так не должно быть

— Ну, ты читаешь те книги, которые я тебе дал? — раздается за спиной голос Ивара, и я вздрагиваю.

Я стою в беседке, которая оплетена плющем и вьюнками и наблюдаю за белыми рыбками в пруды. Подныривают под кувшинки, затем всплывают и вновь уходят на дно. Я, наконец, выползла из спальни после двух бессонных ночей за чтением. Хотела выйти к пруду незамеченной, отдышаться, но, похоже, Ивар караулил меня.

— Илина.

Я не хочу, чтобы Ивар видел мое красное лицо. Я смущена. Я вышла подышать свежим воздухом, потому что книга “Алые розы” меня взбудоражила. Перед финалом меня ждала красивая, чувственная сцена близости между главными героями, которые, наконец, объяснялись друг другу в любви. Нет, в строчках не было никакой пошлости, которая бы могла отвратить от чтения. Все было тонко и красиво, как кружева на бархате, и я очень впечатлилась.

Впечатлилась и вспомнила объятия Ивара, его губы и горячее дыхание.

— Алые розы прочитала, — тихо отвечаю я. — Мне понравилось. Красиво и трепетно. Наверное, она тебе показалась скучной.

— Если бы она была для меня скучной, то она бы не оказалась в твоих руках.

Недоверчиво оглядываюсь.

— Тогда тебя, вероятно, впечатлили сцены поединков?

— Нет, мне понравилась история любви, — спокойно отвечает он. — Ради поединков я бы почитал что-нибудь другое.

— Хочешь сказать, что ты переживал, объяснится ли герой в любви или так и будет гордо молчать и вляпываться в проблемы?

— По-моему скромному мнению, вляпывалась в проблемы героиня.

— Да они оба хороши, — фыркаю я.

Солнечные лучи пробиваются сквозь плющ и яркими пятнышками падают на лицо и шею Ивара. Квакают лягушки, стрекочут цикады, и ветер дышит запахами зелени, воды и листвы.

— Это было глупо со стороны Зольды выпрыгивать из кареты… — шепчу я. — Ногу вывернула…

— А Абрахаму не стоило уходить после танца и ввязываться в драку с пьянчугами у таверны, — Ивар не отводит взгляда.

— Но Зольда оскорбила его, — едва слышно отвечаю я. — Это еще глупее, чем из кареты сигать.

— А после драки лечила его раны.

— Думаешь, они тогда поняли, что влюблены?

Я едва дышу. Мне нравится этот разговор, и я не хочу его случайно оборвать какой-нибудь глупостью. Я прочитала хорошую книгу, и мне важно сейчас поделиться своими впечатлениями, обсудить героев, чтобы их затем отпустить и начать новую историю.

— Влюбились они при первой встрече на ее первом балу, — Ивар делает шаг.