Измена. Право на истинную

Я не могу сдержать улыбку, потому что героиня при первой встрече убегала от отца и толкнула Абрахама в фонтан.

— Но да, поняли они, что влипли, после драки, — Ивар тоже улыбается.

Ему тоже после уединенных вечеров хотелось с кем-то поговорить о прочитанном? Молчу несколько минут и тихо спрашиваю его об этом. Ивар отвечает не сразу.

— Нет. Я наслаждался уединением, чужими жизнями и у меня не было желания обсуждать книги, которые читал. До недавнего времени.

— До недавнего времени? — переспрашиваю я

— Мне было интересно послушать твое мнение о “Дождливом утре”. Оно было очень эмоциональным и гневным. А сейчас мы будто обсудили близких знакомых, за которых рады, что у них все хорошо.

Я не замечаю, как он оказывается совсем рядом. Солнечные зайчики теперь у него на волосах.

— Но я бы не рекомендовал тебе ночами не спать, какой бы интересной книга ни была.

— Постараюсь, — шепчу я, — но не обещаю. Кроме книг у меня два голодных волчонка, которые особенно прожорливы ночью.

Ивар целует меня, коснувшись теплыми пальцами щеки. И это поцелуй легкий, ласковый, как и это утро. Я вдыхаю его выдох, и у меня кружится голова. Из мимолетной слабости меня выдергивает плеск воды и рык. Я оборачиваюсь, стыдливо прижав пальцы к губам, которые горят будто обожженные.

Под воду восторженно уходит Вестар в волчьей шкуре, а через секунду выныривает возмущенным человеком:

— Это надо остановить! — встряхивает влажными волосами. — Ивар! Черт тебя побррррр…

И в пруду вновь неиствует с рыком белый волк, который ловит рыбок, фыркает и встряхивает ушами.

— Это он тебе мстит за все те годы твоей тирании, — насмешливо отвечает Ивар.

Вестар выплывает из пруда, отряхивается и скачет в кусты мимозы, в которых затем раздается крик:

— Вот гад! Ты либо уже становись главным и убегай с концами в лес, либо прекррррр...

— На охоте то же самое было, — Ивар вздыхает. — Вестар особенно опечалился, когда он пришел в себя с сырой оленьей печенью в зубах.

— А он придет в себя?

— Придет. Это странно, но его зверь не желает дичать и давить человека.

Он подозрительно замолкает, и моей ладони касается влажный волчий нос. Отвлекаюсь от кустов, в которых Вестар ведет войну с упрямым зверем, и смотрю на Ивара. Облизывает пальцы, а затем поднимает морду, навострив уши. Он забавный в рубашке и штанах, что сползают с его задней части.

— Ты тоже решил поупрямиться?

Взгляда голубых глаз не отводит и ждет свою мохнатую красавицу, которая требует, чтобы я ее выпустила. Она терпела мои бессонные ночи с книгами, не мешала и не бузила.

— Надеюсь, мы не полезем в пруд, — вздыхаю я и опускаюсь на четыре лапы, путаясь в платье.

Ивар касается своим носом моего, лижет морду и вновь всматривается в глаза.

“Ну, побежим в лес или нет?” — проскальзывает мысль под волчьим восторгом. — “И надолго ли?”

“Не думаю”, — улавливаю Ивара в его звере.

“Ивар?” — фыркаю в его морду.

“Не признала?”

“Такого раньше не было”

“Не было”

“И это все, что ты можешь сказать?” — Возмущенно интересуюсь я, а моя волчица ласково бодает Ивара. — “Что это такое?”

“Не знаю”

Прижимается щекой к моей шее, и в беседку заглядывает любопытная морда Вестара. Открывает пасть, вываливает язык и тяжело дышит:

“Я сожрал стрекозу. И она была мерзкой на вкус”

“Пошел прочь!” — огрызается Ивар на него.

“Я бы с радостью, но сейчас я под властью этого пушистого идиота. И ему очень любопытно, что тут у вас происходит”

“Ничего,” — глухо рычит Ивар. — “ Ты и в образе зверя надоедливый”

“А ты зануда” — Вестар обнажает резцы и убегает резвыми скачками. — “А теперь мы намерены пугать садовников!”

Ивар вновь вглядывается в мои глаза, и недоумение со смущением пересиливает желание побегать с ним по саду, и я возвращаю себе руки и ноги. Торопливо поправляю платье на груди, приглаживаю юбку и отползаю в угол. Я напугана. Я была на грани слияния со зверем. Стремление волчицы подурачиться в кустах и на траве чуть не стало моим, а мои чувства и эмоции почти переплелись с животным началом. Разум и инстинкты не боролись против друг друга.

— Уходи, Ивар, — шепчу я, когда он тянется ко мне мордой.

“Это зверь хочет лечь тебе на колени” — глаза Ивара разгораются голубым огнем.

— Только он?

Замирает, прижимает уши и в следующую секунду сбрасывает шерсть. Натягивает штаны, сапоги и встает, раздраженно одернув рубашку. Приглаживает волосы пятерней, разворачивает и размашисто шагает прочь:

— Сегодня к вечеру явятся мои родители, — голос сухой и тихий.

— Когда не знаешь, что сказать, пугай гостями, — слышу над головой голос Верховного Жреца.

Поднимаю лицо. Стоит по другую сторону перил и жует травинку.

— И вы тут? Вы, что, подслушивали? Где вы прятались?

— Секрет, — хитро улыбается. — Ты в курсе, что о Верховном Жреце ходит много легенд?

— Например? — сдавленно отвечаю я.

— Например, что Верховный Жрец не один.

— Это как?

— Без понятия, милая, но мне нравится теория, что я призрак, — умиротворенно шелестит, затем округляет глаза и рявкает. — Бу!

Я вскрикиваю, вскакиваю и убегаю под его хохот. Оглядываюсь. Из зеленого лабиринта в глубине сада выныривает кухарка Даза. Прячется в тенях и торопливо семенит в сторону беседки, суетливо поправляя чепчик на голове.

— Отвратительно, — слышу голос Вестара из зарослей черной смородины. — Он же старый.

А затем вновь раздается рык и мимо пролетает белая тень.

Глава 45. Некрасивые слухи

— Признали нас, да? — воркует Рада, моя свекровь, укачивая Анрея на руках.

Вся в шелках и драгоценностях. И ей дорогой наряд и кричащие украшения идут. Каждый раз удивляюсь тому, что любая другая на ее месте выглядела бы нелепо, но не она. Может, дело в ее бледной коже и почти белых волосах. Кстати, в подарок она привезла мне ожерелье из золота и огромных изумрудов. Вот и думай теперь, как его и с чем носить.