Изменить судьбу

– Этот мусор, что-ли, Дима который? – я намеренно обострил, наливая ему стопарь, посмотрим, как отреагирует.

– Не понял! По фене ботаешь? Блатарь? – он закинул в себя вторую стопку.

– Андрей Витальевич, сейчас по фене ботать начинают с трёх лет. В любой двор зайдите.

– Так что, все, кто в милиции работает – мусор? Я вот тоже работаю – так я, значит, мусор?

– Андрей Витальевич, вы – другое дело. Вы – следак. Так ведь? Вы общество чистите. Санитар леса, так сказать. А вот Дима – мусор.

– Поясни, - сказал Андрей Витальевич, ставя передо мной стопарь, словно ферзя в дамки двигая.

– Ну, Дима – он кто? Да никто. Только от маминой сиськи оторвали, - пояснил я, наполняя стопку, - Ничего ещё не сделал, никак себя не проявил. А форму одел – ходит кум королю. В каждом прохожем преступника видит. Всех-бы пересажал. Потому он – мусор. И, думаю, мусором и останется. Если дожил до своих лет, армию прошёл, и ничего не понял до сих пор – так и будет мусором. И вот из-за таких как он всю милицию так и будут называть ментами и мусорами. Всегда. А вы, вот лично вы, будете его прикрывать и покрывать, все его косяки замыливать, и отмазывать перед руководством. Тоже всегда. Из солидарности. Свой – же. Своих не сдаём.

Андрей Витальевич резко перестал играть пьяненького. Остро взглянул на меня. Потом выпил, чуть расслабился. Через паузу сказал:

– Мы ряды чистим, к нас кумовства нет.

– Вы сами-то верите в то, что сказали? – Он снова остро взглянул на меня. Я опять пригубил коньяка – ну вот того же Диму, вы можете уволить? Вот представьте, он накосячил и попался. Вы, как его начальник, будете его увольнять, или замылить постараетесь? Мне можете не отвечать, себе ответьте. Только честно. Даже не принимая во внимание тот факт, что его родители – партийные работники, вы уволите такого человека?

– Скучно с тобой, - сказал Андрей Витальевич абсолютно трезвым голосом, - всё знаешь, и лапши на уши не навешать. Допивай и пи%дуй к Светке.

Света занималась. Сидела спиной к двери и глядя в учебник что-то писала. Я постарался зайти как можно тише. И подкрасться к ней.

– Я всё слышу – промурлыкала она – не мешай.

– Я – мешать!? Да ни в жизнь! Кто мешает – того бьют. А я боюсь, - я подошёл к Светке и положил руки ей на плечи, стал аккуратно массировать.

– Славка, не мешай, - замурлыкала Света, - мне полпараграфа осталось, и отец дома.

– Он сейчас свалит, - сказал я.

– Откуда знаешь?

– Он один пить не может. Патологически. А раз меня отпустил, значит свалит.

– Света! Я ухожу! Буду поздно! – раздался голос Андрея Витальевича. Хлопнула дверь.

– Ну, вот мы и одни.

– Славка, не мешай, доделаю – сама тебя изнасилую.

– Фи, какая недотрога, - Я отстал от Светки и пошёл исследовать её комнату. Обычная девчачья комната, ничего особенного. Книжки в шкафу в основном профильные. Так, пара художественных затесалась. Трюмо, кровать, шкаф. Ну и письменный стол, за которым хозяйка и сидит. Я вышел из комнаты, сходил на кухню, попил воды, зашёл в зал. Диван остался разложен ещё со вчерашнего дня. Следов Андрея Витальевича не имелось, видимо, Света прибралась. Ну, что-ж, меньше времени на подготовку.

– Славка, я свободна! – Светка вбежала в комнату и повисла на мне, поцеловала в губы, - Ну, показывай, что ты там принёс, будем разбираться, где счастье, где оргазм. – Она опять меня поцеловала. – Слав, а сделай мне снова так…Ну… Как там... Куни… что-то там.

– Развратница – обозвал её я, увлекая на диван.

Глава 14

14.

– Алло, Палыч! Палыч, это я, Слава Мисин... Тренировка сегодня в силе?.. Отлично!.. Да-нет, наоборот, баскетбола больше не будет, мне нагрузок не хватает… А чо сразу «особую заботу» ?.. Ну спасибо, барин, век не забуду… Палыч, я чего звоню, Парень один хочет заниматься… Но он раньше уже ходил, он по семейным… Палыч, ему в армию скоро, ну пусть позанимается… Обещаю, он не бросит… Есть, под мою ответственность… Договорились.

– Алло, Паша, это ты?.. Ну ты как, готов?.. Сумку приготовил?.. Хорошо, я с Палычем только что говорил, ждёт он нас… Сказал, под мою ответственность… Давай я к турникам подойду к часу дня, вместе и пойдём… Договорились.

Пашу, оказывается, помнили. Парни все с ним поздоровались, называя по имени. Вскоре все собрались, и кросс начался. Паше было непривычно, я старался не бросать его, но он меня здорово тормозил. Что поделаешь – он под моей ответственностью.

– Давай, Паша! Надо нажать, отстаём, - то и дело подгонял я его. Паша сжимал зубы, пыхтел, но не сдавался. Упёртый.

Прибежали мы, конечно, последними. Палыч посмотрел неодобрительно:

– Паша, давай, в форму приходи. В армию когда тебе, осенью?

– Ф-фу-ух… нет… весной… я думаю.

– Ничего, подтянем до весны. Так! Разминка! Бабаскин, показывай! Начали!

После разминки был бег с нагрузкой. Разделились на пары и таскали друг друга на плечах по пять минут. Потом челночный бег. Потом отжимания на счёт. Особенно нравился счёт «полтора». И надо было простоять секунд пятнадцать. Приседания, также на счёт. И наконец Палыч разбил нас на тройки и достал альпинистское снаряжение из тайника. У нас было всего пять комплектов обвязки, и те ремонтированные на несколько кругов. Репшнура, конечно, не было, использовали обычную верёвку канатного плетения.

– Так! Осмотр снаряжения! Слава, объясни подопечному.

– Паш, смотри. Прежде чем начинать тренировку надо осмотреть и проверить снаряжение. Сначала обвязку. Просмотреть все швы на предмет разрывов. У нас старое всё, сами ремонтируем, поэтому надо особое внимание. Чтоб не сверзиться с верхотуры. Потом проверяем поясной обхват на предмет разрывов, перетёртостей и деформаций. Затем также ножные петли. Страховочное кольцо. Затем переходим к пряжкам и карабинам. Проверяем на деформацию, изгибы, заломы. Затем уделяем внимание верёвке, проверяем всю длину. Видишь где-то протёртую прядь – верёвкой не пользуемся.

Тренировка прошла без травм и увечий, впрочем, как и обычно. Палыч никогда не пренебрегал безопасностью. «Какой смысл готовить вас к войне, и при этом покалечить на тренировке», часто говорил он. После тренировки была растяжка и заминка. И обратный кросс в лёгком темпе. Я подбежал к Палычу.

– Палыч, Пашу на воскресение заряжать?

– Заряжай, - подумав сказал Палыч, - со снарягой помоги.

Я подбежал к Паше. Чувствовалось, что он устал, но доволен.

– Ты как?

– Бля… Не ожидал… Крутая треня… Буду ходить… Как штык…

– Завтра тебя ломать будет.

– Знаю… Похрен…

Прибежав, все переодевались за трамвайной остановкой. Вовка Бабаскин вдруг обратился к тренеру:

– Палыч, в пятницу у меня экзамен. Сочинение. Возможно, я на тренировку не успею

– У меня тоже – подал голос Паша, - блин, забыл совсем.

– Так, у кого ещё в пятницу экзамены? – спросил Палыч. Несколько человек подняли руки.

– Понятно. Значит, делаем так. Следующая тренировка в воскресение. Тема тренировки как обычно. Всем всё понятно? – ответом был нестройный хор голосов о том, что всё ясно.