Изменить судьбу

– Тонкий намёк?

– Да куда-уж толще. Этот дурак распугал всех. Я на стену иногда лезу. В прямом смысле. Ты никуда не спешишь?

– А что, есть место и возможность?

– У меня сейчас никого дома. Папа поздно приходит, а мама… Она вообще не приходит. Она ушла от нас. Да не мучься, я не переживаю уже. Это был просто вопрос времени. Она давно кого-то на стороне нашла. Отец тоже чувствовал, но работа у него. А я его оставлять не хотела. А у мамы и так всё хорошо.

– А в каком звании у тебя отец?

– Майор. Он – начальник отдела.

За разговорами мы незаметно повернули в сторону Светиного дома. И сейчас уже подходили к подъезду.

– Так что, зайдёшь?

– Конечно зайду, от такого не отказываются.

Глава 10

10.

– Утро у меня выдалось замечательное – сказал я.

Мы со Светой лежали на разложенном диване голые и удовлетворённые. Света меня не разочаровала. В сексе была раскрепощённой, обладала замечательным телом, с длиннющими ногами и грудью под тройку. Удивила меня тем, что не постеснялась орального секса, даже как-то с энтузиазмом отнеслась. И со струйным окончанием у нас всё сошлось.

– Уже не утро. Обед заканчивается.

– Ну так покорми своего мужчину.

– Вот так… Стоит один раз дать – и всё, кухонная рабыня.

– Женщина должна знать своё место. Киндер, кюхе, кирхе, как говорят немцы.

– И что это обозначает?

– Дети, кухня, церковь. В лучших традициях домостроя.

– Фу, мужики. Вам бы только женщину подавлять и угнетать. А мы, между прочим, тоже человеки. А ты немецкий знаешь?

– Нет, немецкого не знаю. Английский, арабский немного, испанский учу.

– Ну ты заучка. Зачем? За границу сбежать собираешься?

– А чего туда сбегать, скоро все, кому не лень ездить будут. И в отпуска, и по работе, и по прочим причинам. Кстати, тебе тоже рекомендую на английский упор сделать.

– Ну-ну, мечтай.

«Ля! Палюсь на ровном месте» - Ну правда, Свет, давай хоть чаю попьём. Ты разве не проголодалась?

– Ладно, уболтал, чёрт языкатый.

Вскоре мы сидели на кухне и ели бутерброды с колбасой. Я смотрел на Светку. Красивое лицо, красивая фигура, всё при ней, умна, образована. «Почему у меня не возникает влюблённости? Она ведь совсем не хуже Катьки». Света поняла мой взгляд по-своему.

– Эй-эй! Не влюбляться, а то выгоню. Хватит мне одного воздыхателя.

– Свет. Я ведь тебе серьёзно про него сказал. Откажи наотрез, пока не поздно. И с карьерой у его родителей ничего не получится.

– Не ревнуй. А с чего ты взял, что с карьерой у них не заладится, там, как я слышала, всё согласовано.

«Ля! Вот кто за язык тянул! И не говорить-же ей, что КПСС осталось менее десяти лет, как и ВЛКСМ» - Ну, Лен, райком – это даже не горком. У меня тётка родная в горкоме, тоже инструктор, и что ты думаешь? Уже, вот с десяток лет никуда не движется, хотя на хорошем счету. Ну, двинут их на ступеньку, может на две, ну в горком переведут. Там таких же блатных и приблатнённых сколько хочешь. И все наверх хотят, что характерно. А как поженитесь, они все свои обещания забудут, если таковые давали. Так что не ведись. Мой тебе совет, найди, пока учишься, хорошего парня из зуботехов. Ты, кстати, на кого учишься?

– На патанатома.

– Врушка.

– Чего это «врушка»?

– В патанатомы уходят перегоревшие хирурги.

– Ну вот и я перегорю, и стану патанатомом. Кстати, на спине у тебя хирургический шов заметила. Что за операция?

– Это мне в тринадцать лет опухоль удалили. Здесь, в областной. Теперь вечные проблемы с медкомиссиями. Зато в армию не идти.

– Какую опухоль? Где? Кто резал?

– Опухоль, вроде, называлась эпендинома, но я не уверен. В поясничном отделе спинного мозга. Резал Беляйков под контролем Тугаринова.

– И что, ты вот так ходишь, всё у тебя нормально?

– Я тебе больше скажу, я спортом занимаюсь интенсивно. В двух секциях.

Света посмотрела на меня с каким-то восхищением: – Вообще-то, после таких операций люди ходить заново учатся, и далеко не у всех получается.

– Ну вот, у меня получилось.

– Трудно было?

– Да нет, не особо.

– А как… Ну, преодолел?

– Ну, вообще, операция удачно прошла. А ещё… Верил… И не мог представить себе, что не хожу. Это у меня вообще не укладывалось.

– Блин! Я тебя опять хочу – Света переместилась ко мне на колени – пошли в постель.

– Дай хоть чай допить.

– Дам, конечно, а потом ещё дам. А чай оставь в покое. Не последний.

– А зачем в постель? Здесь место не хуже – моя рука поползла по её бедру ей под халатик, и я почувствовал нарастающую эрекцию. У Светы на лобке волосы были какие-то тонкие, почти прозрачные, и это почему-то, здорово заводило. Она наклонилась ко мне за поцелуем, обнимая меня за шею одной рукой. Другую руку она опустила мне на пах. Почувствовала мою эрекцию, полезла в трусы, обхватила член ладошкой и стала водить ею вверх-вниз. Через некоторое время оторвалась от меня, потянула мои семейники вниз, оголяя член, распахнула халатик, и сев на меня верхом, направила член в себя. Затем была всё убыстряющаяся скачка. Её груди с напряжёнными сосками подпрыгивали и опускались перед моим лицом. Светка, стонала всё громче, и в конце, почти закричав, обхватила мою голову и прижала к груди. Бёдра её мелко затряслись. Кончив, она отпустила мою голову и долго и нежно поцеловала в губы.

– Теперь моя очередь – шепнул я ей. Поднял её на ноги, повернул лицом к стене. Света поняла мою задумку и отвела назад попку, подставляя её мне, уперлась руками в стену, согнув локти. Я поцеловал её в затылок, спустился поцелуями ниже, до лопаток, затем выпрямился, обхватил её спереди, погладив грудь. Света, отреагировала стоном и плотнее прижалась попкой к моему стояку, начала елозить по нему круговыми движениями. Я отодвинулся от неё, опустив руки ей на талию и резко, рывком вошёл в неё.

Света застонала от боли и удовольствия, сгибаясь сильнее в тазобедренном суставе и отталкивая меня назад. Но я нажал и толкнул её вперёд. Она оттолкнулась руками от стены, снова отталкивая меня. Этот тяниколкай надо было прекращать. Я вышел из неё и развернув к себе лицом, прижал спиной к стене. Одной рукой держа её согнутую ногу я опять вошёл в неё, уже спереди. Она активно помогала мне, закрыв глаза и постанывая. Наши движения становились всё интенсивней, и мы, оба одновременно пришли к финалу.

И вдруг услышали скрежет ключа в замочной скважине. У Светки было такое выражение лица, что словами не передать. Одновременно наслаждение и испуг боролись друг с другом на её лице, а она всё не могла остановить свой оргазм. Её живот и бёдра тряслись и тряслись в оргазмических судорогах. Я давно выдернул из неё свой член, выстрелив ей на лобок. Наконец, оргазм закончился.

– Это папа – Света панически посмотрела на меня – Что делать?

– Надо открыть, если он сам открыть не может – я спокойно смотрел на неё.