Качели судьбы. Каторжанин

— Как это я не понимаю, Бронислав Ярославович? Да я с этими скупердяями постоянно дела веду, и если бы не Виталий Иннокентьевич, не видать бы мне даже тех скромных заработков, что я имею с походов по Пустошам.

— Вань, а для чего тебе деньги? — поинтересовался Шувалов-Волынский. — Насколько мне известно, жизнь в ваших Дубках вполне себе дешева, к тому же, у каждого жителя имеется кусок земли с которого при здешнем благоприятном климате можно получать неплохие урожаи разных сельскохозяйственных культур. Сдается мне, что при соответствующем подходе и в Пустоши ходить необязательно, чтобы прокормить своё семейство. Я имел удовольствие по прибытии сюда наблюдать как ваши бабульки лихо сбывают домашнюю еду пассажирам поезда. И ведь, прямо нарасхват.

— Не, Бронислав Ярославович, торговать вареной картошкой, рыбой, пирогами и прочей снедью — не мое. Да и кто купит продукты питания у калеченного урода. Тут от морды моего лица местные шарахаются, хоть знают Ваньку Силаева всю жизнь. Что же касаемо незнакомых людей, так сами понимаете, перепугаются, еще и полицию привлекут. А деньги мне нужны и много денег, как раз для того, чтобы маг-целитель отрихтовал мою физию и удлинил ногу.

— Понятно. Ну, в общем-то я так и предполагал. — задумчиво пробормотал чародей. — Но боюсь, что нужной суммы для… гм-м… устранения дефектов твоей внешности тебе, Ваня, вовек не собрать, ибо целителей на всю Россию раз-два и обчелся, а нуждающихся в их услугах пруд пруди.

— Я понимаю, что будет непросто, но я все-таки постараюсь. — Разумеется, раскрывать свои планы насчет будущих самостоятельных походов в Пустоши за хабаром я не стал. Да и кто я для этого человека? Обычный наемный рабочий, о существовании которого он забудет через полчаса после окончания нашего контракта. Так что нефиг откровенничать с кем попало.

— Ну коли ты такой целеустремленный, от всей души желаю тебе, Ваня, исполнения твоих самых сокровенных желаний.

На этой оптимистической ноте наши посиделки у костра подошли к своему логическому завершению. За день практически непрерывной ходьбы мы оба изрядно умаялись, так что после сытного ужина дружно отправились на боковую. Чародей в свою палатку. Я устроился в спальнике рядом с кучей хвороста, чтобы, не вылезая из мешка, иметь возможность ночью подкидывать дровишек в огонь. Оно для меня привычно, чтобы во время ночевки постоянно горел костер. Твари Пустошей реагируют на огонь также, как всякое обычное зверье. Так что в случае каких-либо непредвиденных обстоятельств головешка под рукой всяко будет не лишней.

Глава 18

Вонючий лог вовсе не то место, куда стремятся основные группы ватажников во время своих походов в Пустоши. Причина тому, как несложно догадаться, густой навязчивый запах тухлых яиц, иными словами, сероводорода, источаемый окрестными болотами. По мере продвижения к нужному нам месту вонь заметно усиливалась. Неприятно, но терпимо, человек вполне себе адаптивное создание, ко всему привыкает.

Ивану однажды «повезло» здесь побывать в составе отчаянной ватаги, решившей заглянуть в один из здешних Разломов-Гнездовищ. Как зашли, так и не вышли в полном составе. Пришлось бедному парню, согласно договоренности, целых трое суток дышать сероводородом и любоваться по ночам всполохами метана на поверхности гнилого болота. Благо твари Пустошей, за редким исключением, не жалуют эти места. По истечении оговоренного срока мой реципиент собрал вещички ватажников и вернулся в Дубки.

Плохое место. Из-за отравленного воздуха, растительность здесь выглядит весьма угнетенной. Лишь осока синего цвета, и какие-то странные камыши, произрастающие вдоль берега болотины, вполне вольготно себя чувствуют.

Животный мир здесь также скуден и представлен в основном здоровенными слизнями, обитающими в прибрежных травяных кущах, червями и какими-то мелкими тварюшками, питающимися червяками и слизняками. Еще какие-то создания обитают в воде, но Ивану так их и не удалось их тогда хорошенько рассмотреть, лишь следы от всплесков на водной глади. Нам же с магом нет нужды спускаться к болоту, чтобы начать изучать тамошнюю фауну. У нас иные задачи.

Я, было, приготовился терпеть, жуткую вонь, но, как оказалось, предусмотрительный чародей заранее озаботился обонятельным комфортом нашей группы. В какой-то момент он залез в свой рюкзак, извлек оттуда пару невзрачных амулетов на веревочках для ношения на шее. Магические штуковины были изготовлены из кости неизвестного мне животного, добытого, вне всяких сомнений, в какой-нибудь Пустоши. Один из них Шувалов-Волынский протянул мне со словами:

— Надень, Ваня, дышать станет значительно легче. — Второй амулет он тут же определил на свою выю.

Перед тем, как воспользоваться артефактом, я не удержался и посмотрел на него астральным зрением. Увидел лишь довольно яркое свечение в центре костяной бляхи, а по периферии замысловатое переплетение энергетических линий. Короче, ничего не понял. Когда же надел амулет на шею, вокруг моей головы будто кокон образовался, который буквально отсек от моего обонятельного органа все окружающие запахи. Неожиданно воздух стал стерильным, как в реанимационной медицинской камере, даже озоном вроде как фонить начало. Даже запах пропахшей потом одежды перестал ощущаться носом. М-да, очень полезная штука.

— Ну нихренасе! — Не удержался я от восторженного восклицания.

— На десять часов непрерывной работы вполне хватит, — пояснил маг, — надеюсь, этого времени будет достаточно для выполнения нашей миссии. Скоро окажемся на месте. Что нужно будет сделать конкретно, я тебе там же и объясню.

Вонючий лог по своей сути длинный довольно глубокий, шириной до километра овраг с относительно пологими краями. Местный рельеф был сформирован за прошедшие тысячелетия спускающимися с окрестных возвышенных участков паводковыми и дождевыми потоками, подпитывавшими местные болота.

Пологие склоны оврага местами поросли чахлыми деревцами, кустарниками и пожухлой травкой. Изредка на них отмечались осыпи с выходами на поверхность скальных пород. К одной из таких осыпей, как объяснил мой наниматель, и лежал наш путь.

— Ну вот мы и добрались! — Сверившись в очередной раз с картой, восторженно воскликнул наниматель. — Судя по геологическим признакам, это именно то, что нам нужно. Скидывай рюкзак, Ваня, и доставай инструменты. — После чего он указал рукой в направлении скалы, затем азартно потер ладошки. — А вон и проход в расселину, о которой мне рассказал тот бессовестный ватажник, не постеснявшийся содрать с меня… Впрочем, проехали. Плевать на деньги, наука важнее любых финансовых затрат.

На вид для меня обычная гранитная скала, какие в здешних Пустошах встречаются довольно часто. Высотой метров около двадцати, длиной чуть больше сотни. У подножия кучи щебня и довольно крупные каменные обломки. В одном месте скальный массив рассекала извилистая трещина шириной у основания около пяти метров.

Лагерь разбивать не стали. Побросали вещички на землю. Из рюкзака мага я извлек кирку с прочной рукояткой из углепластика и совковую лопату, изготовленную полностью из титана, с полой телескопической ручкой.

Вооружившись киркой, лопатой и матерчатой сумкой для транспортировки добытых кристаллов к месту стоянки, я потопал внутрь расселины вслед за весьма и весьма возбужденным Брониславом Ярославовичем. От радости чародей махал руками и восторженно сыпал непонятными для меня геологическими терминами. Талдычил что-то невнятное про специфическую геологическую складчатость, в процессе которой образовался этот скальный массив, к настоящему моменту практически засыпанный осадочными породами. Поведал про какую-то особую среднюю кислотность здешних горных пород, способствующую образованию ортоклазов. Я даже поднял с земли небольшой осколок гранита и проверил кончиком языка. Со всей ответственностью заявляю, вообще никакой кислоты не почувствовал.