Как достать архимага

— Сергей Геннадьевич? — память заботливо подсказала мне нужное имя. — И чем же вам не угодил законный император?

Раздалось грозное мычание, виконт выпучил глаза и дернулся.

— Да откройте ему рот, в конце концов!

— Он узурпатор! — крикнул Аникин, едва повязку разрезали.

— Это я уже слышал, но хотел бы узнать подробности.

Я говорил спокойно, даже вежливо, и мне правда было интересно, что он ответит. Он, вообще, должен быть благодарен, что все еще жив! Пока еще жив.

— Мне стало известно, что вы заколдовали камень и кто бы его сейчас не коснулся, он признает его императором!

— Неожиданно. Я бы сказал даже смело. Молодой человек, а образование у вас какое?

— Я архитектор!

— Да врет он все, — крикнул кто-то из зала. — Он даже не смог сдать программу второго курса!

— Спасибо, неизвестный мне доброжелатель. Вижу, что Сергей Геннадьевич плохо знает историю империи и ее традиции. Жаль. Кто еще согласен с тем, что я наложил заклятье на Камень Власти? Кто еще хочет похвастаться своей тупостью? А?

Над залом повисла зловещая тишина.

— Историю для кого пишут? Для кого рассказывают о принципах работы магии? Для таких идиотов, как Аникин. Вот учился бы ты хорошо, может, это тебе бы жизнь спасло. А теперь уже…

Позади меня раздались шаги. Виктор Иванович вышел вперед, оглядел всех и ледяным голосом произнес:

— Я принимаю на себя полномочия императора Объединенной Московии. Клянусь хранить и защищать ее и всех ее подданных, клянусь быть ее верным слугой, — зрители ахнули. — И первым своим указом я повелеваю следующее.

Он посмотрел прямо на Аникина, и тот сжался в комок. Если еще полминуты назад он мог просто умереть от руки архимага, то сейчас его и всю его семью может постигнуть нечто более ужасное — кара императора.

— Восстановить виконта Аникина в статусе ученика императорского училища, а также обязать его в течение десяти лет изучить все дисциплины, кои преподают в этом учебном заведении. Экзамены он будет сдавать лично главному декану.

— И никаких смертей? — удивленно пробормотал я, а потом выпрямился и громко добавил, — щедрость и доброта его императорского величества не знает границ! Еще у кого-нибудь есть возражения?

По лицу Сергея Геннадьевича текли слезы. Он был одновременно зол и счастлив, но мне уже было не до него. Нам уже несли символы императорской власти — артефакты старого времени, которые имеют права брать в руки только истинные владельцы трона.

Виктор Иванович принял их со всей аккуратностью, даже пальцы не дрогнули. И только после этого зал взорвался аплодисментами. Каждый понимал, что сейчас нужно не просто держать лицо, а всем своим видом показывать безграничное счастье.

Я же глянул на Мережковского. Его лицо все также было бледным, губы поджаты, а взгляд тверд. Из него выйдет прекрасный император, чтобы ни показал ему камень.

В течение следующего часа Виктор Иванович принимал присягу от оставшихся на плаву, (или просто в живых, ха!), самых важных лиц в столице. Они все с опаской на меня поглядывали, а потом уверенно произносили слова клятвы. Самых робких я добродушно подгонял.

Правда, не обошлось и без инцидентов: двое упали в обморок, а один священнослужитель бросился мне в ноги и умолял не разрушать его приход. Я изумленно смотрел на него, а потом вспомнил. Да, двенадцать лет назад я действительно спалил несколько домов вместе со всем добром, и несколькими особо отличившимися работниками церкви. Ладно бы просто воровали, так они еще и умудрялись местными детьми торговать. История была некрасивая, грязная, зато после нее обо мне все в столице узнали.

— Болезный, а чьих будете? — я присел рядом со стоящим на коленях священнику.

— Так из Дорогомиловского монастыря. Мы все за нашего императора-батюшку. Вот те крест!

— Не «те», а вам, — ответил я и глянул на ближайшего гвардейца. — Есть что на Дорогомиловских?

— Никак нет, господин архимаг!

— Проверить еще раз, а этого в допросную.

— Как прикажете, господин архимаг, — священнослужителя быстренько уволокли в сторону, давая проход другим.

— Посмотрим, как сильно они за императора, — проворчал я. — Знаем мы таких, ярых поклонников. И не таких вешали. Кто там следующий?

Виктор Иванович заметно устал слушать и принимать клятвы, но такова судьба сидящего на троне. Надо бы ему обед организовать. Я подозвал гвардейца и распорядился сделать перерыв на полчаса. Этого, конечно, мало, но время поджимало.

Мережковский с благодарностью на меня посмотрел и снова стал внимать речам очередного графа. На всякий случай я поставил у трона защитный артефакт, один удар он точно выдержит, а там уже и бойцы подоспеют.

Вся эта кутерьма снова напомнила о былых деньках, когда я почти каждый день приходил во дворец, улаживать конфликты между богачами. Аристократы — народ нежный, чуть что, сразу жаловаться и не кому-то, а сразу императору. Лучше б в спортлото шли, чесслово.

Вдруг артефакт связи, про который я почти забыл, зашуршал голосами.

— Что у вас?

— Поймали шпиона! — бодро раздался голос связного.

— Тащи в мой кабинет.

На моих губах появилась улыбка.

* * *

Спустя почти два часа я с чувством глубокого удовлетворения вышел из допросной. Ее организовали в моем бывшем кабинете, который за все годы ни капли не изменился. В него просто боялись заходить, зная, кому он принадлежит.

Доволен, правда, я был не только по этому поводу. Шпион оказался и не шпионом вовсе, а князем соседней губернии, который решил под шумок стащить одну из учетных книг казначейства. После сорока минут отговорок князь Ильинский признался, что серьезно проигрался в карты и брал деньги прямиком у Константина, которому приходился, ни много ни мало, четвероюродным братом.

Теперь мне предстояло еще и с деньгами разбираться. Чует мое сердце, что родственнички бывшего императора знатно потрясли казну. Ничего, после сегодняшних событий, обысков и конфискаций, будет чем залатать дыры в бюджете.

Наконец, я дошел до нужных дверей и пинком их отворил. В главном кабинете министра казначейства как раз все были в сборе и доедали документы. Буквально. У всех десятерых управляющих во рту я видел обрывки бумаг.

Едва они меня увидели, то застыли изваяниями, не смея даже пошевелиться.

— Приятного аппетита, — сказал я, оглядывая их. — Много съесть успели? Мне ничего не оставили?

Тощий очкарик не выдержал, вдохнул воздуха и неудачно поперхнулся, начав захлебываться жутким кашлем. Но я же не зверь какой-то! Я сразу же оказал первую помощь одни резким ударом по спине. Через мгновение у меня на ладони оказался обрывок финансового отчета месячной давности.

Высушив его заклинанием, я внимательно его прочитал, а потом посмотрел на остальных.

— А ну, выплюнули все. Живо.