Как приручить дракона 5

— Мадмуазель, — непонятно с какой стати на галльский манер обратился к бойкой чернявой паненке я. — Не подскажете, где тут фонтан с шампанским?

— Пане? — она повернулась ко мне, и ее свободная юбка взметнулась до колен. — Если хотите выпить — я бы предложила «Вдову Клико», я могу провести вас к столику, где как раз стоит парочка непочатых бутылок. Говорят, в фонтане — сущая кислятиина.

— И все же…

— Ну, если вы настаиваете… — в ее голосе слышалось разочарование. — По аллее прямо.

И я пошел прямо, услышав фырканье паненки. А! Действительно, я же должен быть у ее ног, а не за бурбалками бегать. Ну, бывает. Бывает, что мужчина занят делом, а еще бывает, что мужчине плевать на других женщин, когда у него есть своя собственная.

Поглядывая время от времени на потрескивающие над головой тесла-фонари, я продвигался вперед, внимательно осматривая окрестности в поисках белого пальто. И увидел его — сидящего на бортике фонтана с фужером игристого в руках. Фонтан шипел и пузырился — бурбалок там и вправду было предостаточно. Пальто, а точнее — его носитель, черноусый импозантный мужчина с седыми висками — старательно производил впечатление на стайку каких-то совсем молоденьких шляхтичей и шляхтенок, что-то самозабвенно вещал, размахивая руками и фужером.

И снова я поймал себя на мысли, что видел когда-то и эту манеру жестикулировать, и похожую одежду!

Перехватив тросточку поудобнее, я быстрыми шагами пересек поляну, с трудом игнорируя ломящиеся от угощений фуршетные столы, и — пристроился в непосредственной близости от интересующего меня господинчика.

— … нельзя обвинять в измене, поскольку состава преступления князя Андрея так и не было обнаружено. Тем не менее, до сих пор существует стереотип… — он дернулся, взглянув на меня, вскочил, облившись шампанским, и вдруг заистерил: — Мы же решили все вопросы с вашими коллегами! В чем дело? Почему вы меня преследуете? В конце концов, я тут как частное лицо!

Вот это было для меня крайне неожиданно! Так или иначе — шоком следовало воспользоваться: я ухватил его за локоть и потащил в кусты, значительно произнеся:

— Нет уж, пройдемте!

За спиной я слышал удивленные ахи и охи и отнес их к своим решительным действиям. Однако, оказавшись за пределами поляны и взглянув в лицо моему визави, понял, в чем была суть удивления почтенной публики: вместо импозантного мужчины с усиками и седыми висками на меня смотрел молодой человек с грустными глазами, крючковатым носом и тонкой линией нервных губ.

— Курбский! — пришло озарение. — Ипполит Матвеевич!

— Да что вы прицепились-то, Гос-с-споди Боже! Я вашему Сыскному приказу, будь он неладен, подписку о невыезде дал, и регулярно отчеты о своем местонахождении высылаю! Я что уже — и на прием сходить не могу? Вообще — в чем я виноват? Подставили меня, подставили! Да, сглупил! Но глупость у нас по закону не карается, я никого не убил, ничего не украл! Чего вы хотите-то? Это невыносимо, право слово!

За спиной Курбского появились две страшные орочьи рожи, и я не успел среагировать — Ипполит Матвеевич обернулся и «страциу прытомнасць», как говорят белорусы. Потерял сознание и рухнул на траву. Интересно, это на него так общение с собственными наемными охранниками повлияло, что он теперь от вида уруков в обморок падает.

— Зараз адбудзецца вынас цела, — прокомментировал я.

— Йак? — удивился Бахар на черном наречии.

Но мне это сильно напомнило наше белорусской «як?» Пришлось переводить и пояснять:

— Сейчас произойдет вынос тела. Это Курбский, метаморф. У него лицо менялось не из-за лярвы, а из-за природной магии. Метаморфы они. Хотя — погодите-ка…

Я достал из кармана переданный мне собачий свисток, наклонился к самому лицу Ипполита Матвеевича и свистнул. Я ничего не почувствовал, а орки — они хором выругались на черном наречии. Надо же, какие чувствительные! Курбский, впрочем, тоже ничего не услышал, он не приходил в себя.

— Пойду, макну его в фонтан, может, очнется, — сказал Бабай и аки младенца подхватил метаморфа на руки. — Я не очень люблю Курбских, у меня с ними личные счеты, но… Этот какой-то малахольный. Не верю я в его злонамеренность, кишка у него тонка. А вы — продолжайте. Минус один подозреваемый, это уже плюс. Следующая цель — бледный шляхтич! Давай, Бахар, держи дистанцию!

И пошел к фонтану. А мы двинули на поиски бледного — я по дорожке, Бахар — в тени деревьев.

* * *

Бледного обнаружили через минут десять, за наблюдением за экстравагантными развлечениями почтенной публики. Пара шляхтичей — скорее всего, боевых магов — со страшной силой и скоростью швыряли столовые ножи в официантку. Точнее — в стол. Стол поставили «на попа», официантку поставили плотно к столу и попросили принять пикантную позу. И швыряли — соревнуясь, кто попадет ножом ближе к телу. Ножи были тупые, закругленные — но боевых магов это не смущало, они бы и подкову швырнуть могли так, чтобы она в доски воткнулась.

Девушка стояла ни живая, ни мертвая, по щекам у нее текли слезы, но… Я вспомнил проводниц в поезде и подавил бешеное желание вмешаться. Тем более — бледный реально вел себя пугающе. Глаза его налились кровью, язык время от времени облизывал губы… Какой-то стремный!

— На упыря похож, — подсказал Гоша.

— ТАК ОН ТУТ ПО СОЛНЦУ РАЗГУЛИВАЛ, КАКОЙ ИЗ НЕГО УПЫРЬ? — резонно заметил дракон.

Я подобрался поближе к эпицентру событий. Тут вообще все в порядке было с развлечениями: между деревьями по проволоке ходила девочка в ярком клетчатом трико, жонглировали горящими головнями мускулистые молодчики в колпаках с бубенчиками, вокруг какого-то джентльмена в громадном цилиндре выплясывали дрессированные собачки, а две девушки — то ли одетые, то ли раздетые — делали вид, что показывают акробатические этюды на фонарных столбах, но на самом деле — форменным образом выдавали стриптиз. Еще один лысый и тощий циркач при этом пускал изо рта огонь.

— Да-а-а! — обрадовался один из боевых магов. — Я победил!

— Гляди, она чуть не описалась! — возразил другой. — Грязно работаешь! Но прядь волос — это сильно, признаю. Иди сюда, красавица, теперь — можно! Я тебе сто денег дам.

— Да-а-а? — официантка шмыгнула носом, утерла слезы и приблизилась к шляхтичам.

— Давай, не тушуйся! — на каждую из ладоней девушки легло по монете в пятьдесят денег, а потом оба мага поцеловали ее.

Один — в щечку, второй — взасос. И обнял ее за талию.

— Пошли с нами, милая! — девушка, кажется, не возражала.

Ну и ладно. Бес с ними и с их порядками. Я особенно не расстроился, а вот бледный — тот огорчился очень сильно. На его лице проступила явная гримаса злости, он сделал шаг назад — по направлению к кустам, а потом я моргнул — а он исчез!

— Зараза! — я рванул следом за ним, обежал толпу и циркачей по кругу, нырнул в кусты черемухи, огляделся — никого!

— ДАЙ ПОСМОТРЕТЬ! — потребовал дракон, и я позволил.

…фигуры гостей выделялись яркими пятнами на фоне темных деревьев, нечеткими штрихами пробегали меж фонарями электрические дуги, мощно полыхал силуэт Бахара, который ломился ко мне сквозь заросли. Бледного нигде не было видно! Вдруг, краем глаза, я увидел смутную тень слева, дернулся и…