Как стать герцогиней или Госпожа-служанка

Я смятенно молчала. Он решил, что я люблю его?

Тирелл улыбнулся.

— Ты ещё не разобралась в своих чувствах. Я рад, что именно мне досталось такое сокровище.

— Ты …меня… смущаешь.

Послышался еле слышный стук, Тирелл тут же отозвался:

— Входи.

Вошла Анита, поклонилась, поставила на прикроватную тумбочку большой поднос:

— Разложить? — предложила служанка.

— Мы сами, — ответил герцог. Анита бросила на меня лукавый взгляд, подмигнула, сделала реверанс и исчезла.

— Вы ведь подруги? — то ли спросил, то ли уточнил Тирелл. Когда я кивнула, он задумчиво произнёс: — Я знал её мать… Ох, непросты эти девушки…

— Я тоже так думаю, — заверила мужа.

Тирелл помолчал, потом резко сел, но тут же повалился на бок.

— Сколько дней ты не ел? — спросила, грозно нахмурив брови.

— Не сердись, я сдаюсь, — поднял вверх руки мужчина.

Осторожно перелезла на край кровати, встала, начала разливать бульон в глубокие миски, покрошив туда сухарик.

— Лежи смирно, буду кормить тебя, — сказала, помогая супругу сесть удобнее, придвинувшись к спинке кровати.

Взяв миску, начала кормить больного, предварительно замотав большой салфеткой его шею и грудь. Он прилежно открывал рот, глядя на меня своими бездонными глазами. А мне хотелось почувствовать вкус его губ на своих губах.

Когда миска опустела, Тирелл закрыл глаза. Я решила, что он устал и хочет уснуть, но через несколько минут муж открыл один глаз, подмигнул:

— Теперь я буду тебя кормить.

Я открыла супницы и горшочки, мысленно облизнулась и спросила:

— Котлеты, индейка или седло барашка?

— На твой вкус, — ответил супруг.

Я положила в плоскую тарелку картофельное пюре, полила ароматным соусом, по краям выложила несколько котлет. Всё это разместила на небольшом подносе и поставила его себе на колени.

Несмотря на возражения Тирелла, кормила его сама, осторожно поддевая вилкой котлету, а когда он отрицательно мотал головой с набитым ртом, я отправляла очередную порцию себе в рот.

Вот так мы ели, не очень аккуратно, зато с удовольствием.

— Такого вкусного обеда у меня ещё не было, — признался герцог.

— Это потому, что не надо соблюдать приличия, — пояснила я.

Когда я сложила остатки и посуду на большой поднос, поднесла чашу с ароматной водой, чтобы муж вымыл руки, позвонила в колокольчик. Тут же вошли горничные, забрали подносы.

Поправив подушку, тихо сказала:

— Я сейчас, — и вышла в ванную комнату.

Вернувшись, увидела в глазах супруга необычный блеск.

— Посмотри, — Тирелл сунул руку под подушку и достал медальон. Он показался мне очень знакомым. Это был тот самый медальон, что дала мне Ариана перед отправлением в этот мир. Я о нём забыла, спрятав среди дорогих вещей в старенькую сумку, которую всё же взяла с собой. Медальон представлял половину круга на серебряной цепочке. Металл потускнел и казался чёрным, поэтому я и не надевала его.

— Ты рылся в моих вещах? — мне захотелось расплакаться: усыпил, а потом полез обыскивать?! А я уже начала доверять ему…

ГЛАВА 19

Обида норовила вырваться наружу в виде горячих злых слёз, но я не позволила себе это сделать. Хватит вести себя как наивная простушка!

Отвернувшись, сжала зубами до крови губы, начала дышать носом, пробуя успокоиться.

— Стоп! — сказал муж ледяным тоном. — Посмотри на меня, Маргарита! Неужели ты считаешь, что я способен залезть в чужие вещи?!

Он не притворялся, когда упал, пытаясь встать, я это почувствовала сердцем. Разве мог он выйти самостоятельно да ещё открыть все ящики шкафов, отыскивая мою сумку?! Нет, он был слишком слаб!

Вспомнила, как брезглив супруг, как чистоплотен и аккуратен, и смутилась:

— У меня есть точно такой медальон.

Тирелл довольно улыбнулся:

— Как я надеялся на это! Ты уверена, что медальон точно такой?!

Я вскочила и босиком рванула в свою комнату. Через минуту в моей руке уже красовался медальон. Он был почти таким же, что и у Тирелла — серебряная цепочка, полумесяц. Вот именно, что полумесяц, а у супруга на цепочке была половинка круга. А я ещё сомневалась в его порядочности!

Мысленно дав себе оплеуху, протянула артефакт Тиреллу. Он взял медальон, внимательно осмотрел, а потом протянул мне, предложив:

— Повесь на руку!

Молниеносно выполнив пожелание, присела на кровать, с интересом наблюдая за действиями герцога. Тирелл ничего не делал. Он раскачивал цепочку с медальоном и посматривал на меня. В его глазах мелькали тёмные сполохи.

Вдруг мой медальон тоже закачался и потянулся к собрату, причём сила, тянущая две половинки, была такой мощной, что я поспешила придвинуться ближе к мужу, опасаясь поранить руку.

Через несколько мгновений половинки соприкоснулись, полетели искры, а потом яркая вспышка ослепила меня.

Когда я открыла глаза, то увидела, что Тирелл с интересом разглядывает медальон. Теперь это был один медальон, и напоминал он плоский бублик — то есть в середине круга имелась большая дыра.

Я с недоумением уставилась на медальон, а супруг удовлетворённо произнёс:

— Всё как в книге.

Я, конечно, ждала объяснений, но Тирелл улыбнулся, покачал медальон на цепочке, она была одна, но стала толще, как будто переплелись две прежние, положил украшение под подушку и протянул ко мне руки:

— Иди ко мне, жизнь моя!

Я прилегла на край кровати, супруг опустился, прижался, а потом я оказалась сверху, чувствуя на своём теле уверенные мужские руки.

Не прошло и нескольких минут, как я оказалась полностью раздетой и недовольно засопела, поняв, что на Тирелле всё ещё домашний халат.

Герцог весело засмеялся, вновь перевернув меня. Теперь я чувствовала горячее мужское тело. Оно так манило, обещая непознанное блаженство.

Тирелл смотрел в мои глаза таким проникновенным взглядом, что у меня замерло всё в груди. Больше не существовало на свете ничего, кроме этих глаз. Они больше не были тёмными, стали сначала чайного цвета, а потом янтарного. Золотое сияние полилось в мою душу, завораживая.