Как стать злодейкой

– Ты чего? Отойди! Не видишь, что творится? – взъелась я на него. – Это же вроде твоя страна, почему ничего не предпринимаешь?

– Вот именно, - спокойно ответил Светозар. – Это моя страна. И я позволяю подданным самим разбираться в своих делах. Я не могу скакать по городам и лично вмешиваться во всё происходящее, не находишь?

Я скрипнула зубами. Ну что за демагог?! Нашел время!

– Разумеется! Но сейчас этот беспредел происходит на твоих глазах, так что мог бы и вмешаться! Но если не хочешь, то прочь с дороги и дай это сделать мне!

– Ника, всем не поможешь.

Не став тратить время на дальнейшие препирательства, я оттолкнула светлого. Тот отступил назад, но с пути не отошел. И чего это я? Про магию забыла совершенно, физически пытаюсь решить вопрос. Собрала вокруг себя тьму – здесь, в светлых землях, её было меньше, но она всё же была - и шагнула на утёс. Магически раскидав толпу, кинулась к двум мужикам, удерживающим извивающееся связанное тельце, но было поздно: раскачав, они закинули свою ношу в море. Обездвиженный ребёнок с кляпом во рту скрылся под водой. Каковы шансы, что он сможет выплыть в таком виде, думаю, ясны. В ярости, я столкнула палачей с обрыва, но те, не будучи связанными, отделаются лёгким испугом. А вот за ребёнком мне пришлось нырять, потому как я не была уверена, что могу перемещаться при помощи тени под водой, и сейчас не самое подходящее время для экспериментов.

Я ныряла снова и снова, проверяя дно в том месте, где ушёл под воду ребёнок, но всё было безрезультатно. В какой-то момент я поняла, что если нырну еще раз, то просто не вынырну. Из последних сил погребла к берегу, вышла из воды и ничком повалилась на песок. Сколько я так лежала, не знаю, но, когда стала приходить в себя, увидела перед глазами черные сапоги. Мне даже не надо было поднимать взгляд, я и так знала, кто рядом. Светозар. Светлый, мать его, Властелин. Какого хрена он мне помешал?

В груди разгоралась злость. Я резко перевернулась на спину, и швырнула в светлого сгусток тьмы. Тот явно был готов к этому, так как легко отбил нападение. Я атаковала снова и снова, но этот гад просто уворачивался, при этом смотрел на меня так понимающе-сострадательно, что бесил меня только сильнее. Наконец, я выдохлась и почувствовала опустошение. Злость ушла, но осталось… разочарование? И тяжесть на душе – оттого, что не смогла спасти ребёнка, не остановила несправедливость. Толпа добрых людей в праведном гневе – гораздо хуже любого монстра и маньяка-одиночки. Они ведь даже не понимают, что совершают что-то не то, считая себя правыми. И что самое паскудное – никто из так называемых добрых и хороших людей их не осудит. Вот и светлый туда же:

– Это был преступник, Ника.

– Откуда тебе знать? – устало огрызнулась я. – Даже наши цивилизованные суды ошибаются, а толпа вообще не воспринимает аргументов. Что такого мог совершить этот ребёнок? Украл на базаре булку? Вряд ли его проступок, каким бы он ни был, заслуживал смерти – да еще такой.

– Люди умирают каждый день, - пожал плечами светлый, присаживаясь рядом на песок. – Так какое тебе дело до одной-единственной жизни? Если бы ты сегодня не переместилась сюда, ты бы об этом даже не узнала.

– Но я была здесь! Как ты не понимаешь? Любая жизнь ценна, особенно, если это юная жизнь. У этого паренька было столько возможностей: он мог стать великим ученым, или художником, или магом. Мог сделать много полезного – гораздо больше, чем успел причинить вреда.

– А мог бы стать серийным убийцей, - подхватил светлый. Толпа на берегу давно разошлась, но у меня перед глазами всё еще стояла эта сцена. Помотав головой, ответила:

– Мог бы. Но нельзя наказывать за то, чего еще не случилось и, возможно, не случилось бы никогда. У всех есть право выбора, и должна быть возможность это право реализовать. Иначе, если так рассуждать, то можно договориться до того, что стоит убить всех, а то вдруг кто-то что-то нехорошее совершит.

Зар усмехнулся:

– Вот теперь ты рассуждаешь, как тёмная.

Я промолчала. Зар же вдруг сделал пасс рукой, и из воды показалась сфера размером с мяч для фитнеса или чуть больше и медленно поплыла к берегу. Я с лёгким интересом проводила её глазами и подскочила, едва та лопнула, оказавшись на берегу: из сферы выпал тот самый связанный ребёнок. Он шлёпнулся на попу и ошалело огляделся вокруг широко раскрытыми голубыми глазами.

– Ты забыла, что мои стихии – вода и воздух, - тихо сказал Зар. – Незачем было нырять, Ника. В водяной сфере я обеспечил приток кислорода. Привыкай решать вопросы при помощи магии.

Я медленно подняла на него полный ярости взгляд. И этот гад меня ещё учить будет после такого?!

– Я ведь просила тебя что-нибудь сделать! Естественно, что не дождавшись от тебя помощи, я действовала сама – так, как умела!

– И это правильно, - кивнул Светозар. – В критической ситуации, когда надо действовать, используешь все возможности. Я просто хочу, чтобы ты привыкла к мысли, что у тебя есть магия, и училась решать проблемы с помощью неё.

Не ответив, я встала и направилась к сидящему на песке ребёнку, которого давно пора избавить от веревок. О кислороде этот гад подумал, а о том, что веревки ограничивают кровоток – нет.

23

При ближайшем рассмотрении «мальчик» оказался девушкой лет шестнадцати-восемнадцати. В заблуждение меня ввела её мальчишеская одежда, короткие взлохмоченные волосы, хрупкое телосложение и невысокий рост. Девушка исподлобья настороженно нас рассматривала, потирая затекшие руки. Думаю, если бы не тот факт, что её конечности затекли и потеряли чувствительность, она бы давно уже попыталась сбежать – это угадывалась во всей её позе.

– Как тебя зовут? – спросила я.

– Ри, - ответила коротко девушка.

– И за что тебя схватили, Ри? – спросила снова я, прекрасно понимая, что Ри – не настоящее её имя, или, по крайней мере, не полное.

– По ошибке, - солгала девчонка, вздёрнув подбородок. Ну, нет, так дело не пойдёт. Я бросила взгляд на светлого, и тот без слов меня понял.

– Она воровка, - бросил мне Зар через минуту ментального сканирования девушки, - профессиональная.

Последнее слово Светозар выделили интонацией и выразительно на меня посмотрел, словно припоминая мне мои ранее сказанные слова. «Художник, учёный?... Ну-ну!» - читалось в его глазах. Но я не обратила на него внимания, заинтересованно разглядывая девушку и кое-что прикидывая.

– И насколько профессиональная? – промурлыкала я в ответ, мысленно потирая руки.

– Лучшая в городе! – гордо ответила девчонка, выпрямившись и оставив попытки отмазаться. Вот это я понимаю! Сообразила, что раскрыта, и смело признала это, да еще и бахвалится. Хотя, может и не бахвалится, может и правда лучшая. Мелкая, юркая, незаметная – она словно родилась для этой профессии. Пожалуй, мне такие специалисты пригодятся.

– Как же ты, будучи лучшей, допустила, чтобы тебя поймали? – ехидно поинтересовалась я. Девчонка помрачнела и сжала кулаки, рот странно дёрнулся, словно она хотела ругнуться, но сдержалась в последний момент. Мне же эта Ри начинала всё больше нравится: что-то в нас с ней было общее.