Как во сне

– Уля!

– … и демонстрируя, так сказать, товар во всей красе. Может, вы меня за такую приняли? – закончила с некоторой истерикой.

– Да бл… ин! Ну, что ты несешь? Умненькая ведь девочка.

– Спасибо. Я тоже вас очень уважаю. Не будем портить впечатления друг о друге.

Выпалив это, я развернулась и поплелась к своему Фунтику – старому Хендей гетц. Но где там. Калоев не дал мне ступить и шага. Поймал за руку, настойчиво разворачивая к себе, так что на миг я в него впечаталась.

– Уль, послушай! Не знаю, что ты придумала в своей голове, одно понятно – твои выводы совершенно неправильны!

– Ну, так объясните, что я не так поняла. – Губы обиженно дрогнули.

– На виду у всех? – Эльбрус ткнул большим пальцем за спину. В паркинге и впрямь было полно народа. Ну, еще бы – все спешили домой, к семьям праздновать. Да только именно потому, что они спешили, никому до нас особого дела не было. Я пожала плечами:

– Тогда извините, мне надо идти.

Калоев зыркнул на меня из-под насупленных бровей, выругался под нос и пророкотал:

– Это просто подарок, Уля. Тебе от меня. Как ты понимаешь, он совершенно ни к чему не обязывает.

– Спасибо, что прояснили этот момент. Но мой ответ не изменился. Я не могу принять ваш подарок, потому что он слишком дорогой.

– Уль, слушай, я правда рад, что ты такая принципиальная. Сейчас девки сплошь и рядом такие, что… – Эльбрус раздосадовано взмахнул рукой. – Но и ты меня пойми, пожалуйста. Не могу я так. Не могу, и все. Тошно.

– Как так?

– Делать вид, что ничего не случилось! Я себя очень виноватым перед тобой чувствую, понимаешь?

Понимаю, да! Так почему же мне так иррационально обидно?!

– Да мы оба хороши. Какая вина? Это, – кивнула на машину, – правда, лишнее.

– Я так не думаю. И вообще, смотри на это практично.

– Практично?

– Практично. В конце концов, если ты беременна, на этой машине тебе будет гораздо удобнее ездить – она и выше, и комфортнее в разы. Я уж молчу о том, что в твою колымагу даже просто детское кресло впихнуть – проблема. Да и краш-тесты у этой модели не выдерживают никакой критики.

Ошалев от того, что Калоев продумал даже такие мелочи, я как рыба открыла рот. Бросила нерешительный взгляд на хищную морду Лексуса – красивый, зараза. Ну, какое же искушение, а?! Особенно когда так мягко стелют, что даже возразить нечего.

– Ну, решайся! – торопил меня Эльбрус, косясь на часы. Наверное, он, как и я, спешил к семье. Если что могло меня отрезвить, то как раз это.

– Нет, извините.

– Да почему?! – психанул он.

– А как я объясню родителям, откуда у меня новая машина?

– Скажешь, что купила.

– С моей зарплатой я могу купить Лексус, только если продам почку.

– Я мало тебе плачу? – брови Калоева взметнулись вверх. Смешной он. Горячий и очень идейный. Неудивительно, что деньги – последнее, о чем этот мужик думает. И это неудивительно. Ведь за время своей спортивной карьеры Калоев тяжким трудом заработал столько, что, вероятно, даже не поинтересовался, какой будет его зарплата на новой должности.

– Меня все устраивает. Еще раз с наступающим. И извините, если что не так. Ну не могу я…

Пока Калоев окончательно не сломил мою волю, найдя еще какие-нибудь аргументы, я нырнула в машину и покатила прочь. На выезде из паркинга случился затор, который, впрочем, сопровождал меня едва ли не всю дорогу до дома родителей. Была в нашей семье незыблемая традиция – встречать Новый год всем вместе, которая нарушалась разве что Ильей, когда тот играл в НХЛ и просто не мог к нам присоединиться.

Вот и в этот раз толпа собралась приличная. Мама, папа, братья в полном составе. Семья маминого брата и папиной сестры… Одна единственная оставшаяся в живых бабушка. Дом трещал по швам. Шум, гам, включенные на разных каналах телевизоры, гогот… Наверное, какой-нибудь интроверт, попав к нам на праздник, сошел бы с ума. А мне этот галдёж был привычен с детства.

– Привет, сестра, – неловко приобнял меня Илья, пробегая мимо с подносом мясных закусок. – Ты меня избегаешь?

– Ни в коем случае.

– А мне показалось – да.

Потому что я не ответила на парочку его провокационных сообщений в семейном чате. Сказал бы спасибо, что не послала, а ведь очень хотелось!

– Когда что-то кажется, крестятся. Это что – сало? – сощурилась, стаскивая с тарелки лепесток хамона.

– Нет, по-моему, какая-то рыба. А что? У тебя уже проявились какие-то пищевые пристрастия?

– Нет.

– И тебя не тошнит?

– Если только от тебя! – рявкнула, выходя из себя из-за того, что этот придурок опять взялся за свое.

– Эй, вы чего скандалите? – изумился следующий по старшинству брат, стряхивая с ног снег и сгружая дрова у камина.

– Никаких скандалов, – пропела я, шагая в его приглашающе распахнутые объятия. – Привет, Андрюш. Ты сам?

– Сам-сам.

– А куда делась твоя девушка?

– Сдалась под натиском конкуренции, – фыркнул Андрей.

– Только не говори, что бросил ее в Новый год! – ахнула я.

– Не, это раньше случилось. Кажется, на католическое рождество. Но мы же его не празднуем, правда? Так что, считай, приличия я соблюл. А у тебя что новенького?

– Да ничего особенного. Работа, дом, все как всегда. О, теть Даш, привет! Шикарно выглядите. А где дядя Коля?

– Они с твоим отцом разжигают мангал. Говорили им, говорили – рано, так кто нас слушается, да, Марина?

– Ой, да пусть что хотят делают. Сядем пораньше. Привет, дочь, – выскочила мне навстречу из кухни мама. – Ты как? Хорошо выглядишь. Румяная… Мороз там, что ли?

– Минус пять всего. Отличная погода. Тебе чем-нибудь помочь?

– Ага, сходите с Илюшей в кладовку… Наберите чего захочется на стол, ага?

Я без задней мысли поплелась вслед за Илюхой в кладовую, где у нас помимо всякой дребедени вроде пылесоса, ведер и гладилки хранилась закатка.

– Улька… – в порыве чувств брат прижал меня тяжелой лапищей к боку. Такая порывистость была Илье совершенно не свойственно. Вот почему я напряглась:

– У тебя что-то случилось?

– У меня? Господи, ну что у нас может случиться? Ты мне лучше расскажи, как сама, уже что-нибудь понятно?