Как во сне

Глядя на дорогу, Уля повела рукой, приглашая меня коснуться ее ладошки. Сплетя пальцы, я поднес наши руки к губам и оставил поцелуй у нее на запястье. Когда Ульяна была рядом, она вытесняла собой все: боль, вину, скорбь… Не представляю, как бы справлялся с уходом Риммы, и справился ли вообще, если бы не эта девочка. Своей бешеной энергией она зажигала меня. Заставляла вставать каждый божий день и куда-то двигаться. Уля находила за меня новые смыслы… Она единственная, кто со мной говорил без жалости. И единственная, кто мог заставить меня улыбнуться. Насколько бы все было проще, если бы я смог понять и простить то, как быстро в мою жизнь вошла другая женщина! Не Римма… А так выходило, что не сильно я ее и любил. Скорбел недостаточно долго. Но ведь это было не так. Я ощущал безумное опустошение от того, что ее не стало. Просыпался среди ночи, вспоминал, что ее нет… и выл в кулак. По тому, что было. От горечи, что еще могло бы быть, но не случилось. От боли. И вселенского одиночества, которого я не чувствовал, лишь когда память выталкивала на поверхность образ Ули, будивший во мне искушающий трепет перед возможностью начать все заново, тогда как еще совсем недавно я считал, что лучшее осталось для меня в прошлом.

Замкнутый круг. Без Ульки я бы мог и не справиться. Но именно ее присутствие в моей жизни раздувало огонь вины, в котором я горел заживо.

– Что-то случилось?

– Нет.

– Ты очень хмурый.

– Задумался о работе.

– Юра справляется?

– Более-менее. Но после тебя меня бы полностью не устроил и сам Господь бог.

– Неужели я была так хороша? – зарделась от удовольствия Улька.

– А то ты не знаешь.

– Ну, ты как шеф – тоже ничего будешь.

Усмехнулся:

– Выходи давай. Приехали.

Уля окинула взглядом ничем не примечательное приземистое здание.

– Это же то, о чем я думаю? Тот самый зал? – вздернула бровки, выделяя интонацией фразу «тот самый». И ведь угадала. Это действительно был спортзал, в который наши спортсмены приходили, когда хотели отдохнуть от публичности, потому что сюда не было хода посторонним. Никаких девок, которые в обычные спортзалы ходили как на охоту, никакого выпендрежа. Только железо. Только хардкор.

– Тот самый.

Улька взвизгнула на радостях. Ломанулась к дверям в неприметный подвальчик, интуитивно понимая, где вход. Я старался не сравнивать их с Риммой. Потому что это было неправильно. Но подсознательно все же делал это. И получалось, что если отбросить темы для обсуждения, неизбежно появляющиеся, когда двадцать лет ведешь с женщиной общий быт, с Улькой у меня оказалось гораздо больше общего… Признать это было нелегко. Какая-то неудобная выходила правда.

– Там кто-нибудь есть?

– А что?

– Боюсь, как бы не вышло конфуза, – засмеялась зараза. Я в один миг подобрался. Отодвинул ее с прохода и сам толкнул дверь. Похрюкивая от смеха, Улька уткнулась носом мне между лопаток. Вот так, да?! Какого черта я не подумал, что она, в общем-то, может оказаться права?

Насупившись, окинул зал придирчивым взглядом. Народа было немного. И голым никто не бегал.

– Мужики, у нас в гостях дама, – крикнул на всякий случай. – Ну что ты застыла? Давай проходи. Иди, переодевайся. Я тебе пока перчатки найду.

– Предлагаешь встать с тобой в спарринг?

Энтузиазм в голосе девочки меня, признаться, немного пугал. Отбитая она совершенно. Но в этой готовности ввязаться со мной в любую авантюру было что-то невыносимо трогательное.

– Ну, помнится, ты напрашивалась.

– Так то когда было?! Я уже и не надеялась, – пробормотала, шустро стаскивая с себя куртку и олимпийку. И вот тут я, конечно, офигел. Потому что в моем понимании спортивная форма подразумевала что угодно, но не кроп-топ и лосины в облипочку. В которых Улькины ноги казались просто бесконечными.

Я бегло огляделся. Может, это была плохая идея – притащить девчонку сюда. Она же овечка невинная, а тут – матерые волки. Ну, или… щенки. Что еще хуже, потому как чисто по возрасту ей такие вот сопляки подходили гораздо лучше.

И я сам, по доброй воле, привел ее к этим хищникам в клетку?!

– Олимпийку накинь. Здесь прохладно.

– Нормально. Она будет сковывать движения. – Уля осмотрелась. – Вон там свободно.

– Сначала разомнемся, – оттеснил девочку в угол за стойкой с матами. Этот закуток практически не просматривался из общего зала – то, что надо.

А дальше что, Калоев? Паранджу на нее, да?

Если бы… Я, пожалуй, впервые в жизни пожалел, что православный.

Смешно то, что я реально привел сюда Улю, надеясь выпустить пар. Выпустил, ага… Тут как бы не задымиться. Улька тянулась во все стороны, как пластилиновая, а я, как последний маньяк, прокручивал в голове все варианты того, как можно использовать ее гибкость в нашей интимной жизни.

– Я все. Ты сам перебинтуешь мне руки?

Как будто я мог позволить кому-то еще прикоснуться к этой девочке!

– Угу. Дай сюда…

– На! Может, какие-то напутствия будут? – болтала Улька как ни в чем не бывало.

– Какие еще напутствия? – помрачнел я.

– Ну, я не знаю… Не бить тебя в пах? – поиграла бровями.

– Это запрещено правилами. Да у тебя и не получится. Не переживай.

– В смысле – не получится? – подбоченилась Уля, упираясь перчатками в бедра.

– Меня достать.

– Пф! Господин Калоев, вам кто-нибудь говорил, что вы ужасно самоуверенный тип?

– Миллион раз. Ну как, не туго?

– Нормально.

– Тогда в стойку! Стойка – вещь универсальная, у каждого боксера она разная. Ноги важно держать не широко, но и не слишком узко. Широкая стойка не даст тебе нужной мобильности, а с узкой тебя будет легко вынести. Оптимально – держи ноги на ширине таза. Вот так…

Я встал посреди ринга, показывая, как нужно.

Рисовался? Ага. Как пацан. Римма не любила бокс, на нее было сложно произвести впечатление. А Улька смотрела на меня, натурально открыв рот. Даже стало жаль на секунду, что она не видела меня, когда я был на пике спортивной формы.

– Чтобы не распыляться, надо знать, куда наносятся самые продуктивные удары.

– Это куда же? – просипела девочка.

– В солнечное сплетение, – направляя ее руку, я сделал резкий выпад. – Область ребер и печени.

– А как же голова?

– Это еще надо допрыгнуть.

– Пф. Я смогу! Против тебя что, выставляли гномов?

Я захохотал. Удивляясь тому, что, дожив до сорока лет, даже не догадывался, насколько сближает, когда женщина разделяет твои пристрастия. Когда с ней можно обсудить плюсы и минусы румынской тяги… Это же просто база! Ну, а о том, сколько общих тем у нас появилось в процессе совместной работы, даже и говорить не стоит.