Как воспитать приют и мужа

– Что ты имеешь в виду? И что это такое? Свадьба у шаманов?

Митрий стоял в тени, и его зрачки дрожали. То в точку, как от пера, то на всю окаемку. Похоже, недавно экспериментировал с очередной запретной магией. Юлиану даже думать не хотелось, на ком.

– Да. При перемещении кое-что пошло не так, и мне пришлось спасать Элеонору с помощью ритуала. Она стала моей женой. И теперь это дополнительный козырь, понимаете? – он подошел ближе, понижая голос. – Девушки верят своим мужьям. Вот я и пытаюсь с ней по-доброму, чтобы сама рассказала все, что знает…

Митрий слушал, отстраненно кивая, но брови все сильнее сдвигались над переносицей. На последней фразе он не выдержал. Взгляд полыхнул гневом.

– По-доброму?! Как думаешь, а с нами будут по-доброму?! – прошипел Митрий, едва не задыхаясь от возмущения. – Когда кто-нибудь найдет Огненный Цветок! Тогда все захваченные территории взбунтуются! И когда повстанцы свергнут нас и поведут на эшафот, не думаю, что твоя милая Элеонора тебе чем-то поможет! Или скажешь, я не прав?

Они замерли друг напротив друга. Взгляды – одинаково упрямые и яростные. Юлиан сцепил зубы, понимая, что не отдаст, не позволит… Стоило представить хрупкую девичью фигурку в кандалах, как сжалось сердце.

– Позвольте мне действовать наиболее выгодно, – процедил он, больше требуя, чем прося.

– Не позволю! – Митрий саданул кулаком по резной спинке кресла, чудом его не перекинув. – У нас нет времени! Она должна рассказать все, что знает! А если ничего не знает, то ищи карту. Мне нужен Огненный Цветок. Чем быстрее, тем лучше. Этот артефакт может уничтожить нас… но может пойти и на пользу.

В глазах загорелся жадный огонек, а пальцы поджались. Суховатое вытянутое лицо стало выглядеть не то вдохновленно, не то одержимо.

– Я понял, – сухо бросил Юлиан.

– Нет, не понял, – недовольно рыкнул Митрий, прищурившись. – При всем уважении к твоему отцу… поведешься на красивые глазки Элеоноры – увидишь ее в петле на главной площади. Рядом с твоим же братом.

Он посмотрел с легкой усмешкой, оценивая реакцию.

У Юлиана сбилось дыхание, как от удара в живот. Пальцы стиснулись в кулаки до побелевших костяшек. В тоне появились стальные, даже скрежещущие нотки:

– Они ни при чем.

– Вот и подумай об этом, если захочется проявить милосердие, – сказал Митрий прежде, чем выйти за дверь.

***

Дамиан оставил меня в башне, строго-настрого запретив выходить. Я с тяжелым вздохом подошла к подоконнику, присаживаясь на край. Из узкого и высокого окна открылся вид на столицу. Она расстелилась, как на ладони, совсем рядом. А дальше – какие-то пустоши, желто-серые, как выгоревшие на солнце занавески, и силуэты скал.

Глядя на неподвижную картинку, я постукивала пальцами по колену и думала о Юлиане. Точнее, волновалась.

«А может, он сейчас же отдаст тебя императору? – внутренний голос прозвучал очень ехидно. – Помнится, на уроках истории про средневековые пытки ты в окошко смотрела? Вот и наверстаешь пропущенный материал».

– Юлиан не раз спасал мне жизнь. Даже вон, в жены взял… – прошептала я, пытаясь убедить саму себя. – Он не предаст меня.

Снизу донеслись детские голоса, а потом – вскрик. Слишком знакомые интонации. Сразу вспомнилось, как однажды в детдоме одну малышку зажали в кольцо ее соседки по комнате, собираясь «проучить».

Подобрав подол платья, я поспешила вниз по винтовой лестнице. Правда, успела увидеть только детские фигурки, нырнувшие за дверь. Похоже, ту самую, за которой был спуск в подземелья.

– Черт! – выругалась я под нос. – Они же там заблудятся.

Пришлось прошмыгнуть следом. Спеша на голоса, я постаралась запомнить, куда сворачивала. Все-таки полутемные тоннели с редкими факелами слишком похожи.

Очередной поворот – и я увидела двойняшек. Мари наступала на Клару. А та вжималась в стену с перепуганным взглядом. В руках что-то тихонько пищало.

– Отдай! Быстро! Я старшая, значит, мое! – топнула ножкой Мари.

– Неправда! – у Клары задрожали губы.

Она еще сильнее прижала к груди крохотное создание.

– Правда-правда! Бабушка всегда говорила, что старшая, что первая родилась! Дай сюда! – не церемонясь, Мари сцапала сестричку за волосы.

– Прекратите! Обе! – я бросилась к двойняшкам.

Дело опыта – разнять дерущихся детей. Точнее, оторвать извивающуюся Мари и успокоить уже ревущую Клару.

– Она… она забрать хотела-а-а! – завыла она.

– Ябеда! – Мари показала язык. – Я тебе еще покажу!

– Успокойтесь! Иначе вам точно придется помириться! Когда будете помогать на кухне. Знаете, сколько там овощей нужно чистить? Хочешь-не хочешь, научитесь работать сообща! – пригрозила я.

Девочки мигом примолкли. Обе. Мари сплела руки на груди, недовольно насупившись. Клара громко шмыгнула носом. А из-за ее ладони показалась маленькая чешуйчатая мордашка. Существо коротко пискнуло, поудобнее устраиваясь на руках.

– Кто это? Покажешь? – мягко предложила я, присаживаясь перед Кларой.

С опаской покосившись на Мари, она приоткрыла ладони. В них оказалась крохотная черная ящерка с огненно-оранжевыми крыльями и хвостом.

– Они сейчас только летать учатся. Вот она и залетела ко мне в комнату. А Мари… в клетку сказала! – всхлипнула Клара.

– А вдруг это дракон? Представляешь? – уперлась Мари. – Будет наш собственный дракон, когда вырастет!

– Да это обычный огнехвост!

Понимая, что они сейчас опять сцепятся, я вздохнула со словами:

– Давайте так. Вы сейчас идете к себе, и пусть эта ящерка пока побудет у вас. А потом я приду, и мы вместе ее выпустим.

На моих губах появилась самая сладкая улыбка из всех возможных. Клара просияла, прижимая огнехвоста к груди. А Мари разочарованно скривилась:

– Просто выпустим?

– С самой большой башни замка! Представляешь, как там высоко? – я решила сыграть грязно.

Ответом послужили мигом загоревшиеся азартом глаза. Мари с энтузиазмом закивала. Забыв о ссоре, девочки убежали наверх. Я собралась последовать их примеру, как вдруг в отдалении послышались голоса.

– Юлиан? – губы шевельнулись почти неслышно.

Я пошла на звук и быстро обнаружила почти незаметную лестницу. Она привела наверх, в какой-то узкий и темный коридор.