Как вы мне все надоели !

– Не повезло!
– объяснил он.

– Вожак, ты куда?
– изумился Дедуля, притормаживая.
– Там же южное крыло! Оно нежилое! Загонят нас в тупик и повяжут перед запертой дверью!

– Не повяжут!
– без особой уверенности отвечал Жилло.
– Скорее, черти вы немазаные!

Им удалось-таки хорошо оторваться от погони. Но теперь шли они заброшенными замковыми покоями, где все покрывала невероятной толщины пыль.

– Как ты нас отсюда выводить собираешься?
– полюбопытствовал Дедуля.

– Когда вы коллекцию воровали, то вопросов мне не задавали, огрызнулся Жилло.

– А теперь стали вдруг такие любопытные! Ну, какого лешего понадобилась вам коллекция?

– Малыша вон спроси, - посоветовал Дедуля.

– Ну?
– грозно спросил Жилло, обернувшись на ходу.

– Само получилось, - объяснил Малыш.
– Руки балуются, понимаешь? Я даже не всегда украсть хочу, а они как-то сами...

– Вырвать бы с корнем такие самостоятельные руки...
– и Жилло остановился перед закрытой дверью.
– Ну-ка, Дедуля, давай вдвоем попробуем. Сдается мне, что она не на запоре. Я буду за ручку тянуть, а ты, наоборот, ее удерживай, а то скрипу будет...

Дверь медленно поползла, выписывая по пыльному полу дугу.

Малыш, опершись на деревянную штуковину - сундук не сундук, стоит на высоких ножках, но крышка имеется, - наблюдал за движением двери. И, очевидно, не соврал он про свои руки - правая нашла замочек крышки, что-то в нем сдвинула, левая же за спиной Малыша эту крышку приподняла. Тогда правая под нее скользнула и замерла...

– Пошли, Малыш, - приказал Дедуля.
– Чего это ты?..

Но Малыш стоял, закрыв глаза. Правая рука бродила под крышкой, что-то ощупывая и, видимо, узнавая.

– Опять куда-то залез!
– рассвирепел Жилло.
– Что это еще за штуковина?

Малыш повернулся лицом к сундуку на ножках, откинул крышку и положил обе руки на желтоватые клавиши.

– Да, да...
– прошептал неизвестно кому.
– Ну вот же оно...

– По-моему, это клавесин...
– пробормотал Жилло.
– Что-то такое оставалось у нас после старой графини. Там еще мыши поселились... Малыш! Ты в своем уме?!

Но окрик запоздал - Малыш, откинув крышку, уже ударил двумя пятернями по клавишам. И второй раз, и третий! Он брал звучные аккорды, они сложились в музыкальную фразу, и фраза эта была безупречна.

Ощущение было такое, будто от клавесинных звуков загудел весь Коронный замок!

– Ну, все...
– обреченно прошептал Жилло.
– Тут нас и возьмут...

– А шиш им!
– с таким вот словечком Дедуля схватил в охапку Малыша и поволок его к открытой двери. Крышка клавесина с треском рухнула.

– Бежим!
– велел Жилло. Теперь уж соблюдать тишину было незачем.

Как они вылетели на черную лестницу, как забрались на чердак - этого все трое впопыхах и не уразумели. Но, стоя у чердачного окна, они знали дальше бежать некуда, а сюда за ними сейчас явятся.

– А все ты!
– костерил Дедуля Малыша.
– Руки у него, видите ли, сами балуются! Вот у меня тоже тянулись, так я им знаешь что сказал?

Малыш молчал, глядя на давно не мытые лапы. Шевелил пальцами. Вспоминал, как именно они растопырились, ударяя по клавишам. И руки вздрагивали.

На лестнице загрохотало.

– Ну вот...
– неуверенно сказал Жилло.
– Вот и настало время пробовать пернатое зелье...

И вынул пузырек.

– Ты это собираешься пить?
– спросил Дедуля.
– А зачем?

– Сам не знаю, - признался Жилло.
– Велено в беде выпить. А если сейчас беда не приключится, то я уж и не знаю, что такое беда.

Он отвернул крышку и понюхал. Запах был - как у куриного бульона.

Жилло набрался отваги - и отхлебнул.

Первое, что с ним случилось - он стал дышать иначе. Как будто раньше делал это вполгруди, а теперь раскрылась и остальная половина. Потом же он ощутил, что не может удерживать в пальцах пузырек.

– Держи скорее!
– велел он Малышу.

– Ну, держу... Ох, Жилло, да это же колдовское зелье!
– завопил Малыш.
– Что с твоими руками делается?! Вожак!!!

– А что с ними делается?
– изумился Жилло, потому что ощущение была скорее приятные.

– Да они у тебя на целый фут выросли!

Не поверив, Жилло поднял правую руку, посмотрел на нее - но это уже была не рука. Старуха правильно назвала свой бульончик пернатым зельем куда-то сгинул рукав, а прямо от плеча начиналось широкое и сильное крыло.

– Вот и замечательно!
– дрожащим голосом ответствовал Жилло.
– Вот и расчудесно!.. Пейте скорее, не слышите разве - по лестнице какой-то битюг топочет...

– Так это, выходит, и у нас такое вырастет?
– обрел дар речи Дедуля.
– И навсегда?

– Понятия не имею!

Жилло с трудом выпихнулся из узкого чердачного окошка на замковую крышу и крылья, за спиной сложенные, выволок.

– Ты куда, ты куда?
– загалдели братцы-воришки.
– А мы? А нас?

– Там зелья еще на два глотка станет, - сурово отрубил Жилло.
– Не хотите опять в лапки к Думе угодить - так пейте!

– Как же мы без рук-то?
– запричитал Малыш.
– Как без них работать, а?

– Работничек!
– одернул его Дедуля.
– Шумовых дел мастер! Куда ты, вожак?..

Не желая слушать нытье, Жилло встал на карниз и взмахнул крыльями. Они удивительно легко подняли его фута на два. Больше он не сделал ни взмаха - и приземлился на то же место. В полете его больше всего поразило то, что он перестал ощущать собственные ноги, а в особенности - подошвы.

Желая повторить, он сделал еще два сильных взмаха - и поднялся довольно высоко над крышей. После чего лег грудью на воздушный поток и заскользил прочь, ехидно думая, что даже если красномундирные гвардейцы и увидят его силуэт на закатном небе, то пусть себе на здоровье поднимают пальбу - мушкетные пули до него уже не долетят.

Обернувшись, он увидел в чердачном окне смертельно перепуганного Дедулю.

– А как бы хорошо было через форбург уйти!
– запричитал вдруг Дедуля.
– Мы бы и лошадей на конюшне позаимствовали!..

– Пей, скотина чертова!
– заорал, делая круг над крышей, Жилло. Пей, кому говорю! Очень вовремя тебе лошадей захотелось! Трусы вы, и больше ничего! Штаны еще на намочили? Мешки потихоньку разрезать - тут вы храбрые!

Дедуля с каким-то нечеловеческим всхлипом отхлебнул из пузырька, сунул его обратно в окошко и вытянул перед собой в жутком ожидании руки. Зелье подействовало так же стремительно.