Как выйти замуж за принца

Белла глядела непонимающе.

– Ты наверняка о нём слышала. С тех пор как вышел фильм, он стал новейшим знойным типом города.

– Не видела. Не забывай, что я жила на расстоянии пятидесяти миль от ближайшего доступа в интернет, Лотти. О телевизоре и кино речи вообще не было.

Лотти содрогнулась.

– Невероятно. Так кого из них ты знаешь?

Фотографии были простые: тренированный игрок в крикет, вытянувшийся к чистому, безоблачному небу; свежеиспечённый миллиардер, производящий программное обеспечение, обаятельно неряшливый, уставившийся пустым взглядом в экран, на котором виден курс акций его предприятия, взметнувшийся вверх; принц Ричард, наследник трона, на какой-то церемонии, удивительно красивый в ярко-красной униформе, которую мог носить любой его предок в последние триста лет, с блестящим, украшенным золотом мечом и всем остальным в том же роде.

– Всех, кроме Мило, – с некоторым облегчением ответила Белла.

Лотти склонила голову.

– Фантастическое фото принца Ричарда, ты не находишь?

Белла задумалась. Он выглядел честолюбивым и решительным.

– Что-то в нём есть, – согласилась она. – Но от этого меча надо держаться подальше.

Лотти чуть не подавилась шоколадом.

– Вероятно, да. Но тем не менее он мега-фантастичен.

– Ну, раз ты так считаешь… – Микроволновка издала очередной писк, и Белла вынула из неё свой стакан горячего шоколада.

– А ты нет?

Белла пожала плечами.

– Аристократы в парадной униформе меня не волнуют. Ребёнком я получила сверхдозу «Пленника Зенды». И не забудь, что я дочь стопроцентного антимонархиста.

– Но… – начала Лотти, но потом, очевидно, передумала.

– Что?

– Ах ничего.

– Я знаю этот твой взгляд. Это не «ничего». Давай, говори.

– Ты была бы по отношению к принцу Ричарду не особенно противной, да, Белла? Я имею в виду, если бы ты случайно его где-нибудь встретила?

Это прозвучало так обеспокоенно, что Белла была тронута.

– Не беспокойся, Лоттс. Так низко я не опущусь. Я даже с Франсисом не была противной, хотя он, как ты правильно заметила, заставил меня голодать. Не говоря уже о том, что он нарушил своё обещание, мерзавец. Боже мой, я даже не обругаю Карлоса, если он снова выкрасит мои волосы в зелёный цвет!

При этих словах Лотти стала действительно выглядеть обеспокоенной.

– Ты и не должна. Ты не представляешь, какую любезность он тебе оказывает, выкроив для тебя время. Он сказал, что делает это ради прежних времён, но ты можешь быть уверена, что сегодняшний Карлос может перебирать клиентами. Поэтому, пожалуйста, будь с ним мила. Ради меня.

Вот так и получилось, что Белла час спустя сидела в шикарнейшем серо-лавандовом парикмахерском салоне и не раз бормотала протесты, пока Карлос, Лоттин многолетний друг и модный стилист, читал ей лекцию о том, как она должна «содержать» свои волосы, и об «особом значении кондиционера». Он пропитал её волосы чем-то пахнущим абрикосами, обернул её голову полотенцем и вручил ей пачку журналов, которые она лениво перелистывала. В отличие от Mondain, эти журналы пестрели фотографиями людей, которых она не знала. С загорелой кожей и белоснежными зубами, которые могли сделать честь рекламе зубной пасты, эти люди были сняты на модных вечеринках и премьерах в Лондоне, Голливуде и южной Франции. Белла не знала ни их имён, ни того, чем они знамениты.

– Я не знаю даже имён дизайнеров одежды, – вздохнула она. – Неужели я так долго отсутствовала?

– Очень долго, дорогая, – ответил Карлос, взбивая её волосы. – С этими волосами надо работать не меньше месяца.

– Хм, попробуй сегодня сделать что возможно. Лотти берёт меня сегодня на вечеринку.

– Ах-ха. Вечеринка. – Его глаза блеснули от этого вызова его способностям, и он начал что-то бормотать.

Белла поняла, что её участие в разговоре больше не требуется, и углубилась в Sherlock, сатирический журнал с едкими карикатурами и язвительными комментариями в адрес политиков и медийных людей. Этот журнал покупал её отец. Но даже здесь имена были ей незнакомы. Она почти вздохнула с облегчением, когда увидела статью о королевской семье. По крайней мере, в ней ничего не изменилось, даже несмотря на то, что Sherlock был о них не очень высокого мнения. Журнал опубликовал нечто вроде пародии на «Королевскую сказочную игру – бегство Белоснежки», причём роль Белоснежки играла темноволосая девушка с блестящими глазами по имени Дебора, а король с семьёй были изображены в виде семерых гномов. Белла никогда не слышала о темноволосой Деборе.

– Такое впечатление, что я потеряла год жизни, – мрачно сказала она Карлосу.

Он бросил взгляд на картинку в журнале, где самые молодые гномы отбивали чечётку. По их лицам можно было узнать принца Джорджа, принцессу Элеанор и принца Ричарда, наследника престола. Подпись гласила: «Глупый, Глупец и Тупица». Карлос скорчил гримасу.

– Бедный парень. Всякий раз, когда его снова оставляют, это появляется в броских заголовках. И теперь Sherlock называет его тупицей. Это, конечно, ранит. И остаётся в памяти.

– Наверное, – ответила Белла, не особенно заинтересованная в PR-проблемах старшего королевского сына.

Правда, остальные клиенты салона были другого мнения.

– Кто сказал, что это она его оставила? – возмутилась седовласая женщина справа от Беллы.

– Она встречается с другим, – ответил Карлос.

– Вот как? Возможно, это принц Ричард её бросил!

– Зачем бы ему это делать? Знойная женщина, круче не бывает!

– А сейчас она встречается с другим. Хм, что-то быстро. Может быть, принц узнал, что она неразборчива, и бросил её!

Карлос не был убеждён.

– Но почему он это не скажет? Я бы сказал.

Седовласая женщина сморщила нос.

– Потому что он джентльмен.

Карлос фыркнул.

– Я считаю, что он выглядит очень хорошо, – мечтательно проговорила одна из парикмахерш. – Темноволосый, задумчивый, как будто у него есть тайная печаль.

Она положила Белле на колени какой-то журнал. Он был раскрыт на странице, где красовалось чёрно-белое фото принца Ричарда.

– Очень мило, – без интереса заметила Белла. – Что с моими волосами?

– Разве ты не находишь, что он выглядит как-то печально… подсознательно?

Белла ещё раз посмотрела на фотографию. Она была, в отличие от других фотографий, снята не на вечеринке, нет, это была студийная фотография, в которой портретируемый смотрит прямо в камеру. Чуть сжатые губы, твёрдый рот и скулы, которые вызвали бы восторг у художников Ренессанса.

– Тайна? Возможно. Печаль? Нет, никогда. У него дома лежит ярко-красная униформа и хорошенький сверкающий меч для забав.

Седовласая женщина заметила:

– Все эти вещи только для шоу, дорогая. Тем не менее он может быть в печали.

– С чего ему быть печальным? Он богат, прекрасно выглядит, и он знает, что ему в жизни надо. – Ничто из этого не было верным для Беллы, но она не стала об этом говорить.

– Ну, он только что потерял великолепную Дебору, – задумчиво заметил Карлос. – Не важно, кто кого бросил, как серьёзно у них всё было – такое не может не сказываться на настроении.

Про «кто кого бросил» Белле не хотелось слышать. Ну да, между ней и Франсисом не было серьёзных отношений. Совершенно. С самого начала они договорились – вернее, он объявил, а она согласилась, – что они не будут ничего делать в связи с их взаимной склонностью, пока они работают вместе. Это бы дестабилизировало команду. Это не было бы честным по отношению ни к кому, сказал Франсис, выглядя при этом благородно, красиво и ужасно ответственно. Сейчас же она думала: другим он говорил то же самое? Половине? Всем двадцати? Она вздрогнула. Как она могла быть такой наивной? Как она только могла? Она мысленно застонала.