Как выйти замуж за принца

– Я думала, что всё наладится, когда я вернусь домой, но нет. Я мёрзну. В журналах полно людей, которых я не знаю. Моя мать слишком занята организацией благотворительного бала, чтобы ждать меня домой. – Голос подвёл её, и она громко высморкалась.

– Ох, – больше он ничего не сказал. Но у неё было такое чувство, что он понимает, о чём она говорит. Это придало её сил.

Она глубоко вздохнула.

– Да. Но не всё на острове было плохо. Мне будет не хватать детей из деревни. Ещё нескольких человек. Но ужасное осознание, что я была просто наивной идиоткой… и что все остальные это знали… это было самое тяжёлое.

Он неподвижно сидел рядом. Она всхлипнула и разгладила носовой платок, бездумно складывая его уголок к уголку. У неё было неудержимое желание рассказать эту печальную историю хоть кому-нибудь.

– Проблема в том, что мужчина, которого я уважала, сделал из меня дуру. Мне понадобилось слишком много времени, чтобы это разглядеть, и намного больше времени, чтобы это осознать. Это правда. И это причиняет боль, понимаете?

Он прижал её поближе к себе.

– Да. Я понимаю. Со мной тоже такое было.

– Я имею в виду, если бы он сказал: «Давай работать вместе, денег у нас нет, поэтому мы будем зарабатывать на богатых детишках, которые придут к нам практику», – это было бы честно. Но он меня обманывал, рассказывал мне, какой я замечательный исследователь, и что я могу многое подвинуть вперёд, и что он позаботится о том, чтобы в конце концов я получила настоящую работу. При этом ему просто нужен был кто-то, кто бы считал за него эту чёртову рыбу. – Её голос прозвучал громче. – При этом я совсем не люблю рыбу.

– Могу себе представить, как он от вас убегает.

Белла подняла голову.

– Вы снова надо мной смеётесь? – подозрительно спросила она.

– Может быть, чуть-чуть. – Он заправил светлую прядку ей за ухо.

Она снова опустила голову на его плечо.

– Знаете, я кажусь себе такой нереальной. Не здесь и сейчас. И не там. Словно я фигура во снах других людей. Когда они проснутся, я исчезну. – Она прищёлкнула пальцами. Правда, это у неё получилось только с третьего раза. Удовлетворённая, она глянула в темноте на него. – Это звучит странно, да?

– Это звучит так, что мне пора отвезти вас домой.

Но Белла, казалось, действительно была не здесь и не сейчас.

– Вы актёр?

– Боже мой, почему вы так решили?

– Голос… Ваш звучный, тёплый голос.

– Вы знаете, я бы чувствовал себя польщённым, если бы у вас не заплетался язык, – сказал он, немного отодвигая её от себя. – Пойдёмте, девочка-сон.

– Я знаю! Вы психиатр.

– Почему, чёрт побери…

– Вы ставите правильные вопросы и умеете слушать.

– Да, я хорошо умею слушать. Это, наверное, единственное, что я делаю.

– Вы это делаете действительно хорошо, – сказала Белла. – Очень, очень хорошо. – Она уютно устроилась на его плече.

– О нет! Вы не можете сейчас заснуть! Давайте, встаём, девочка-сон. У вас есть дом, и пора вас туда отвезти.

Он уже хотел поднять её, но тут ей вспомнилась Лоттина сумочка.

– Моя сумочка! Впрочем, она не моя. Боже, она лежит где-то в плюще!

– Подождите минутку, я разыщу её для вас.

Он снова беззвучно прошёл через тёмный дворик и вскоре, ухмыляясь, вернулся.

– Нашёл!

Он отдал ей сумочку и повёл её обратно в дом.

В тот момент, когда он открывал дверь, ей вспомнился мини-кэб.

– Мини-кэб! Он будет здесь в любую минуту и спросит про Хендред Ассоциацию. Я им сказала, что буду их ждать. Где я оставила моё пальто?

– А, автомобиль для вас? – спросил один из проходящих мимо официантов. – Он ждёт снаружи. Ваше пальто висит в столовой. Я покажу.

Белла сразу же поспешила за ним, чтобы забрать пальто, а когда вернулась, Шёлкового рукава нигде не было видно. Она огляделась, высматривая его, но мини-кэб её ждал, а она не видела никого такого же крупного или носящего белоснежную шёлковую рубашку. Видимо, он ушёл, не попрощавшись с ней.

Ну и ладно, подумала она мрачно. Паника немного уменьшила действие шампанского. Сейчас Белле живо вспомнилось, как она, уютно устроившись у него на плече, рассказывала ему историю своей жизни.

Она, слегка сбитая с толку, попрощалась с хозяйкой дома и благодарно уселась на заднее сиденье мини-кэба. Она сказала себе, что просто устала. Она сказала себе, что она слишком остро реагирует.

Но в её голове звучал внутренний голос, холодный, как голос школьной директрисы, зачитывающей её аттестат об окончании учебного года. Замени людей… смени континент… но Изабелла Гринвуд всегда выставит себя дурой!

Впору было завыть!

3

Когда свидание – это не свидание?

Tube Talk

На следующее утро Белла проснулась с таким вкусом во рту, словно она проглотила песочницу. Она застонала, ворочаясь в постели туда-сюда, но вкус во рту не исчезал.

В какой-то момент она, опершись на локоть, скосила глаза на стоящий у кровати будильник. Но даже сощурившись, она не смогла разглядеть цифры, расплывавшиеся перед её глазами. Она откинулась назад на подушку – и тут что-то царапнуло её по уху.

– Ой-ой-ой! – тут же вскричала она.

Выпрыгнув из постели, она поискала глазами какой-нибудь предмет, которым могла бы прибить жука. Если, конечно, это был жук, а не какой-нибудь ужасный скорпион или ядовитая многоножка…

Только когда она наклонилась над подушкой, рядом с которой лежал самый толстый том Гарри Поттера, который она смогла найти на книжных полках, её мозг снова включился. Разумеется. Она находилась уже не на острове: не было ни палатки, ни кастрюль, ни шаткого стола со стопками бумаг, не было никаких крабообразных. Она находилась в гостевой комнате у Лотти, где самой опасной вещью был фен.

Она выпустила Гарри из рук и показалась себе очень глупой.

Но даже если Пимлико был зоной, свободной от скорпионов, что-то её всё же укусило. С привычной осторожностью она подняла одеяло. И от отвращения замерла.

Постель выглядела так, как будто на неё вытряхнули стакан со здоровой смесью от бабушки Джорджии, причём прямо туда, где Белла спала. Там находились кусочки сухих листьев, маленькие веточки и даже земля. Зелёное пятно на простыне заканчивалось полураздавленным лавровым листом. Там, где лежала её голова, подушка была запачкана коричнево-зелёной пылью. И всё это было украшено пятнами от помады и золотой пудры.