Как я стал хозяином странного замка в другом мире. Книга 3
Шрифт:
Точнее, не совсем его.
Больше всего это напоминало продвинутую голограмму, фантастический образ, который так и не смогли до конца воплотить в реальности. Полупрозрачная фигура застыла в центре небольшой камеры — в той же позе и с тем же выражением лица, с которым была сюда помещена. Худой человек в возрасте, с кое-как причёсанными седыми волосами и куцей бородкой, несчастный и напуганный. Надо сказать, по вопросам причёски он и Надзиратель могли консультироваться у одного и того же специалиста…
Я помахал рукой перед глазами «голографического» Геннадия. Тот никак не отреагировал.
— Частично
— Кошмарный сон?
— Для столь ничтожного нарушителя? Нет, ему снятся самые обычные, самые скучные сны.
Я представил, каково это — несколько веков подряд видеть «самые скучные сны» и внутренне содрогнулся.
— Когда проходит срок, Полночь сама воплощает узников, — продолжал Надзиратель. — Для досрочного освобождения приходится принимать… экстренные меры.
Прежде чем я успел уточнить, какие именно меры, старик вновь потащил левую руку ко рту. Но теперь он не засунул конечность внутрь глотки, а «всего лишь» сомкнул зубы вокруг большого пальца и резко потянул в сторону. Раздался отвратительный хруст, и через секунду на месте пальца осталась большая открытая рана, сочащаяся густой чёрной кровью. Надзиратель небрежно махнул повреждённой рукой в сторону Геннадия — так, что несколько капель угодило на руки и лоб пленника. Там, где они упали, полупрозрачность исчезала, сменяясь на обычную кожу. И этот эффект постепенно «расползался» по всему телу.
— Это займёт… какое-то время, — устало сказал Надзиратель.
— Не больше часа?
— Меньше.
— А что, нельзя было просто уколоть руку?
Он раздражённо хмыкнул, сунув мне под нос четырёхпалую конечность. Теперь рана на ней выглядела так, словно её нанесли тысячелетней мумии.
— Во мне осталось не так много крови, и с каждым годом она восстанавливается всё хуже. Скапливается в определённых местах. Ещё будут идиотские вопросы?
— Конечно будут, — легко согласился я, с любопытством наблюдая за постепенным возвращением Геннадия в реальность. Его голова была «готова» примерно наполовину. — Когда он воплотится, Жнец не посчитает его за нарушителя?
— В этом и суть досрочного освобождения.
— И это единственный способ пообщаться с заключённым?
— Без очищения — единственный. Следовательно, других не будет никогда.
— Я бы на твоём месте не зарекался, — задумчиво сказал я.
— Благодари бездонное тёмное небо, что ты не на моём месте, — осклабился он. — Ты сдержал своё слово, лорд Виктор, и я это ценю, но тебе никогда не прыгнуть выше головы. Забирай своего пленника, оставь себе Оковы и убирайся из моей темницы.
— Нашей темницы, — невозмутимо поправил его я.
Раздражение на его жутком лице почти преобразилось в злобу, но затем он запрокинул голову и расхохотался, хрипло и громко, позволив эху подхватить его смех и разнести по всем уголкам уходящего вниз «каньона» с бесконечными камерами.
— С возвращением, Вик.
— Привет, Кас.
Я почти не заметил, как промелькнул очередной день и пришло время возвращаться в Полночь, настолько погрузился в размышления о предстоящем разговоре. Геннадий, благополучно воплощённый и чувствующий себя настолько нормально,
насколько мог в таких обстоятельствах, дожидался меня в гостевых покоях. Но перед этим стоило кое-что уточнить.— Кас?
— Да, Вик?
— Я собираюсь свести вместе Геннадия с Инзором, — прямо сказал я. — И как следует расспросить их о других замках, а также истории самой Полуночи. Как думаешь, это безопасно?
— Они — гости, а не слуги, — ровно ответила она. — Их уста не закрыты проклятием, над ними не нависает тень неотвратимой кары. Вы можете обсуждать с ними всё, что посчитаете нужным.
— Просто в прошлый раз Геннадия утащили ровно в тот момент, когда я начал задавать неудобные вопросы…
— Совпадение.
— Просто совпадение? — с подозрением переспросил я.
— Очень… неудачное совпадение. Но если гости ничего не нарушили, Полночь более не станет вмешиваться в ваш разговор.
Кажется, впервые за всё время существования гостевых покоев в них оказались заняты все четыре комнаты. Инзор с семьёй, Кара и Кром, новички Аллуин с Нидрэ, да Геннадий Белый. Если ко мне попросятся новые беженцы, посетители или наёмники, придётся отказывать, либо помещать кого-то в казармы. Несмотря на стабильный приток частиц души, накопленное всё равно быстро уходило на жуть как необходимые постройки, причём их список не уменьшался, а постоянно рос. Карательный поход против Оррисса и его каменных стражей увенчался полным успехом, только вот частиц почти не принёс, по вполне понятным причинам. Устроить, что ли, рейд на мимиков в зоне возле библиотеки, а заодно и прикинуть возможный маршрут?..
Ладно, пометим как задачу на недалёкое будущее и пока отложим. Сегодня надо полностью сосредоточиться на предстоящей беседе.
Дочка Инзора, Нилли, с радостью приняла предложение поиграть с дракончиками и убежала в тронный зал в сопровождении мамы. Я, Инзор и Геннадий расположились в комнате альва-лингвиста за уже знакомым небольшим столом, а Кас принесла нам поднос с дымящимся кувшином глинтвейна и тремя бокалами. Раньше я такой посуды в замке не видел, неужели прилагалась к трапезной?
Инзор вежливо молчал, ожидая, когда завяжется разговор, а Геннадий выглядел на удивление расслабленно, словно и в самом деле отоспался впервые за несколько лет.
— Скажу как есть, — начал я, не желая затягивать вступление. — Хотя я владею Полуночью, но мне до смерти надоело блуждать в потёмках. Мне нужна вся возможная информация об этом и других замках, и я искренне надеюсь, что сегодня её наконец получу. Геннадий?
— Да? Викт… лорд Виктор?..
— Можно просто «Вик». У вас, помнится, были какие-то бумаги, а также зашифрованные носители с записями?
— Всё так, всё так, — мелко закивал сомнолог, выдав самую неуверенную из своих улыбок. — Только вот…
— Что не так?
— Видите ли, почти все мои наблюдения на Земле касаются, как бы это сказать, чтобы не было обидно… обывателей. Обычных людей. Несчастных душ, что как мотыльки летят на огонь, пока не спалят крылья. Или, в данном случае…
Геннадий сделал жест рукой, словно хватает что-то из воздуха. Эта сторона дела мне была уже известна: Полночь притягивала души из других миров, поглощала и порабощала многие из них. Хотя спустя секунду до меня кое-что дошло.