Как я стал хозяином странного замка в другом мире. Книга 6

— Мы проходим сквозь старый город лишь раз в год, — сказала Имаани, проводя короткой сандаловой указкой маршрут каравана с северной окраины до восточных ворот. — Мы останавливаемся здесь, дабы вознести хвалу Близнецам, а затем спуститься в недра великой кузни и сотворить тайное ремесло. Время бурь безжалостно, оно несёт гибель тем, кто замешкался и запоздало пустился в путь. Если Зун’Кай и Полночь заключат союз, нам придётся пережидать здесь.

— Это безопасно?

— Это… допустимо. В исключительных случаях.

Она вновь указала на карту.

— Старый город пал много веков назад, но в нём всё ещё теплится древняя магия. Магия, частица которой может помочь Зун’Кай, укрыть от чужого взгляда.

— Дайте угадаю. Сами вы не можете добыть эту частицу.

— Вы пробыли в старом городе совсем недолго, владыка ночи, и сами столкнулись с Белым Жалом, — сказала Имаани с лёгким укором. — Для вас этот бой едва ли стал вызовом, но нам понадобилось бы два десятка воинов, дабы одолеть мантикору.

— Могу расчистить для вас округу.

— В этом нет нужды. Но только вы способны добраться до центра и проникнуть в большую башню…

Если я что-то понял за следующие полчаса объяснений, то империя Зун’Кай предпочитала творить серьёзную магию методом крайностей. В глубинах города располагались кузни артефактов, где и создавались знаменитые ювелирные украшения. В нынешние времена — в год по чайной ложке, но тем не менее. А вот на вершинах самых высоких башен некогда активировали «потайные камни», укрывающие целые участки столицы от посторонних глаз, когда многочисленные враги империи подводили свои армии слишком близко. И если сегодня в распоряжении Зун’Кай осталась минимум одна крупная подземная кузня, то доступ к башням и потайным камням был бесповоротно потерян. Большая часть из них обрушилась под натиском времени, на пути к уцелевшим свили логова опасные чудовища, из которых мантикоры были даже не худшими. Но что важнее — в самих башнях были установлены многочисленные защитные механизмы, не позволяющие чужакам похитить потайные камни и узнать их секрет. В роли чужаков в данном случае выступали и потомки империи, давно забывшие пароли и подходы к собственным башням.

О потайных камнях слагали легенды, но в конце концов жрецы Близнецов запретили вылазки за древними артефактами — слишком много людей пропадало без вести. А вот для хозяина Полуночи… это выглядело посильной задачей.

От меня требовалось принести единственный потайной камень, по слухам уцелевший на вершине «большой башни». На карте нужное здание напоминало классический четырёхгранный минарет, но, если верить пропорциям рисунка, высотой с современный небоскрёб. По словам Имаани, устойчивость башни сквозь века являлась косвенным доказательством наличия на вершине того самого древнего артефакта.

Если же его там не было, вся затея летела мантикоре под хвост.

Верховная жрица принесла клятву, без малейших напоминаний с моей стороны. Имаани клялась, что если я принесу потайной камень, то от лица Зун’Кай она немедленно заключит союз с Полуночью и приступит к изготовлению нового поискового амулета. С меня клятв брать не стали — не справлюсь с задачей, значит, так тому и быть. Воля Близнецов, все дела. Зато перед новым походом плотно накормили — филе мантикоры не хватило надолго — и дали запасы с собой в дорогу. Путь до центра города занимал не более двух часов по прямой, но пролегал через самые опасные места.

Заново отрастив белоснежную чешую и «пескоступы», не обращая внимания на поражённые взгляды зун’кайцев, я выдвинулся к цели.

— Лита?

— Я здесь, Вик!

— Кажется, я начинаю понимать, почему местные решили отсюда свалить.

— Я думаю, восемьсот лет назад здесь было поменьше чудовищ…

— А вот я вовсе в этом не уверен!

Говоря об «опасных местах» Имаани скорее преуменьшила проблему, а не преувеличила её. Спустя час, когда контуры большой башни только замаячили в мареве впереди, на меня успели поохотиться все, кому не лень. Две мантикоры, явно помоложе и менее опытные, чем Белое Жало, зато атакующие одновременно и с разных сторон. Одну даже пришлось испепелить, после чего вторая в ужасе свалила. Никакого мне перекуса на этот раз. Целая стая «черве-пиявок», выбравшаяся из песка, когда я пробирался по затенённому участку под рухнувшим участком храма. Похожие твари недавно охраняли подступы к сокровищнице Полуночи со стороны механической души, и скорее вызывали омерзение, чем представляли серьёзную угрозу. А вот «песчаный удильщик» оказался для меня в новинку — монстр, в основном состоящий из огромной зубастой пасти, которая едва не оттяпала мне правую ногу.

Пасть я разорвал надвое, но осадочек, как говорится, остался.

— На кого они обычно охотятся? Зун’кайцы в эти места не заходят, живность тут не водится. Жрут друг друга?

— «Единый бестиарий» гласит, что некоторым пустынным чудовищам требуется пища лишь раз в несколько недель.

— И все они посчитали, что я стану отличным главным блюдом?

— Как по мне, так вы очень вкусный на вид, — смущённо хихикнула паучишка.

— И ты, Брут?!

— Кто такой Брут?

Два часа дороги незаметно превратились в четыре. Я достиг башни, когда «Близнецы» на небе уже заходили за горизонт, окрашивая руины цветом крови. На последнем отрезке пути концентрация монстров начала превышать все границы приличия, и я на автомате накинул «Вуаль» после очередной стычки. К моему огромному удивлению, способность сработала даже несмотря на активный «Метаморф» — чего раньше никогда не удавалось. Кажется, визит к сердцу Полуночи оказал больший эффект, чем казалось сперва. Я получил лучший контроль над своими способностями, и каждая из них работала сильнее.

Под покровом невидимости оставшиеся пятнадцать минут прошли в относительном спокойствии. Теперь понятно, зачем Имаани хочет получить потайной камень — если не от Полудня прятать караваны, то хотя бы от пустынных тварей.

Большая башня была в самом деле исключительно большой. Сто метров в высоту? Сто пятьдесят? Огромный каменный перст, бросающий вызов темнеющим небесам, ветру и песку, что поглотили город вокруг. Даже жаль лишать это чудо архитектуры артефакта, который скорее всего защищал башню столетиями. Но я по жизни придерживался принципа, что вещи должны служить живым людям в настоящем, а не оставаться воспоминаниями о далёком прошлом.

Теперь полная ерунда — найти вход в здание, в котором отсутствовал видимый вход.

Полупрозрачная проекция паучка спрыгнула с моего плеча на стену башни и задумчиво по ней потопталась, разворачиваясь то к вершине, то к основанию.

— Каков вердикт? — спросил я. — Копаем?

— Похоже, что нет, — протянула она. — Видите, башня стоит на возвышении, основание почти не засыпано… Возможно, это тоже воздействие артефакта.

— Допустим. Тогда лезем до ближайшего окна?

— Окна защищены магией. Считайте, что там глухая стена.

— Да ты шутишь.

— Хотела бы я!

На пробу я легонько пнул стену передо мной. С тем же успехом можно было бы пинать каменные блоки, из которых была сложена сама Полночь — прочные, надёжные, идеально подогнанные друг к другу. Строили не то, что на века — на грёбаные тысячелетия. Нет, конечно, если приложить силушку богатырскую, да ещё и «Траву, что крушит камни» подрубить, авось что и выйдет. Но это очень грубый, очень долгий и утомительный способ — а ведь мне ещё потребуется разбираться с тем, что ждёт внутри.

Вход наверняка имелся — для избранных, владеющих тайным знанием. Будь это видеоигра, я бы быстренько решил головоломку из светящихся под луной плит или чего-нибудь в таком духе, и дверь бы открылась. Но последний носитель нужного знания скончался столетия назад. Имаани явно не была в курсе, иначе бы предупредила заранее.

И всё-таки, что-то тут не сходилось.

— Сколько там народу пропало без вести, пытаясь добыть потайной камень?

— По словам жрицы, не менее ста человек за три года, а что?