Календарь Морзе

Я не стал рассказывать депутату про контекстную рекламу, только покивал понимающе — да, мол, так оно все и было в интернете этом. Жопа на жопе сидит и хреном погоняет.

А тот сел на стуле ровно, сделал пафосное лицо и жестом разрешил мне включить диктофон. Неофициальная часть, видимо, была окончена.

— Избавившись от тлетворного влияния Запада, мы должны использовать наше уникальное положение, чтобы построить идеальное общество на основе идеалов православия и марксизма, — важно изрек он. — И вот тогда врата отверзнутся и пойдет отсюда в мир правильная жизнь! Ибо сказано: «Никуда не годится народное воспитание через посредство государства. Наоборот, государство нуждается в очень суровом воспитании со стороны народа»! 5

5

Карл Маркс

Депутат приосанился, гордый тем, что запомнил такую длинную цитату.

— Так и скажите на своем радио, — завершил он. — У вас-то там хоть нормальные? Или тоже эти, альтернативные, как в телевизоре?

— Нет, — заверил я правкома, — у нас с этим строго. Ежели кто от баб из бухгалтерии нос воротит — сразу выводят в коридор и расстреливают. Скрепками из степлера.

— Да? — с подозрением уставился на меня депутат. — Ну ладно тогда…

Чото с вечернего эфира отпросился, так воровато кося глазом, что я сразу догадался куда. Потащит свои яйца в гнездо. В гнездо порока, разумеется. В «Поручика».

Его девушка — суровая молодая леди, телосложением похожая на армейскую тумбочку, а лицом — на солдатскую задницу, держала моего ассистента в строгости, чему немало способствовали два старших брата. Братья тоже имели мебельную форму, но пропорциями ближе к шкафу, лица же им заменяли черные бороды и горбатые носы. За честь сестры братья могли зарезать, а пиздюлей хлипкому ухажеру вламывали периодически просто так, чтобы не расслаблялся. Но Чото расслаблялся все равно.

— Я тут записал вечерний новостной блок, поставишь в десять, а? — попросил он, застенчиво ковыряя ножкой пол.

— Алиби обеспечиваешь? — хмыкнул я.

Чото покраснел и начал было неумело врать про какие-то курсы, но я только рукой махнул:

— Ладно, прикрою, иди, развлекайся. Только помни — если вышибала стоит чернявый, то лучше сразу домой иди. Он с братьями Марамоевыми в одну качалку ходит.

— Так вот откуда… — сразу спалился Чото. — Спасибо, Антон, я побежал!

Глава 5

— Доброе утро, с вами Радио Морзе и Антон Эшерский. Сегодня все еще тринадцатое июля, а не, например, второе мая, День борьбы с микроагрессией. Микроагрессия — это любое поведение, намек на поведение, то, что может быть воспринято как намек на поведение, то, что может ассоциироваться с намеком на намек на поведение…

В общем, все, что может вызвать самомалейший душевный дискомфорт у человека, считающего себя обиженным по умолчанию. Потому что он негр, женщина, гей или просто унылый козел.

Например, Университет Северной Каролины выпустил руководство, в котором говорится, что комплимент женщине «мне нравятся ваши туфли» — это микроагрессия. Потому что вы поставили ее внешность выше ее интеллектуальных способностей. Но если бы ей сказали «вы очень умная» — это тоже было бы микроагрессией, потому что подчеркнуло это ее качество, а значит, в нем сомневались. Если бы промолчали, это тоже было бы микроагрессией, потому что это игнорирование. В общем, если перед вами обиженный мудак, то само ваше существование является микроагрессией.

В законопослушных толерантных социумах с микроагрессией успешно борются, а потом удивляются, почему человек вдруг выходит на улицу с винтовкой и стреляет во всех, кого видит, пока патроны не кончатся. Не стоит затыкать предохранительные клапаны, встроенные в нас природой!

Башка трещала. Анюта вчера вечером видеть меня не пожелала, идти в «Поручика» было лень, и я надрался в одиночку дома. Чото с утра не явился, сварить кофе было некому, и, пока шла музыкальная перебивка, я отхлебнул коньяку из фляжки и закурил. Стало чуть легче.

— А вот двадцать пятого апреля совсем наоборот — Международный День ДНК.

В этот день принято валить на матушку-природу все последствия своей лени, нерасторопности и мудизма. Вот, скажем, если у вас толстая жопа, то это не потому, что вы много жрете и забили на спорт, а потому, что у вас метаболизм. Это, безусловно, генетическое, а значит — да здравствует ДНК!

Бросить курить и бухать вы не можете, потому что ваш пра-пра-пра-дедушка пропивал последние портки в кабаке при царе Горохе, а значит что? У вас — генетическая предрасположенность, ура!

Работник из вас херовый не потому, что вы ленивый далпайоп, а потому что у вас синдром хронической усталости, заложенный в ваши гены случайно затесавшейся гаплогруппой африканского ленивца — ваш волосатый низколобый предок был такой шалунишка!

А на жену, детей и подчиненных вы орете, выпуча глаза и брызгая слюнями, не потому, что вы обыкновенный мудак, а только в силу недавно открытого наличия «гена раздражительности», влияющего на выработку допамина. В общем, даже не знаю, как бы мы жили, если бы ученые не придумали генетику. Отличный праздник — День ДНК, освободивший нас от тяжелого груза личной ответственности…

Я тянул время, надеясь, что Чото соизволит явиться и избавит меня от утреннего блока новостей. Я даже написал ему в мессенджер:

— Чото, мудило грешное, где тебя носит?

Ответа я не получил, зато в студию явился Его Величество Владелец Радио Морзе.

— Антооон! — с порога взвыл этот представитель медийного капитализма. — Ты опяяять!!!

— Ген раздражительности проявился? — с неискренним сочувствием спросил я.

— Ты опять куришь в студии… — он принюхался. — И пьешь? Пьешь, да?

Я демонстративно отхлебнул из фляжки и убрал ее в карман.

— Исключительно в лечебных целях, Дрей Дреич! — поклялся я. — Купирую абстинентный синдром!

— За что мне такое наказа-а-ание? — риторически возопил Андрей Андреевич Кеширский, томный блондин в светлом летнем костюме, кашне и претенциозной белой шляпе, которую он сейчас держал в руке изящным жестом наотлет. Сотрудники звали его за глаза «Кешью», произнося это раздельно — «кэш ю» 6 , как «фак ю». Или просто «Кэш». Он был зануда и, предположительно, педераст, но отнюдь не такой дурак, каким казался.

6

Можно с некоторой натяжкой перевести как «купил тебя».

«За то, что ты унылый мудак, Кешью, — ответил я мысленно. — С Дилдовым бы вас познакомить…»

— Ты опять сказал в эфир плохие слова! — капризно топнул ножкой мой наниматель. — Да, сказал, сказал, сказал!

Я попытался припомнить, что я такое нес, и не преуспел. Профессиональный прием похмельного радиоведущего — отключать язык от мозга, пусть сам справляется.

— Ну, Дрей Дреич… — изобразил покаяние я. — Как-то само сорвалось…

— У тебя всегда само! — негодовал Кеширский. — Я тебя когда-нибудь все-таки уволю, Антон! И где этот милый юноша, Евгений?