Калифорнийская славянка

– Назовут нас с тобой, – перебил помощника Баранов, – и всех, кто теперь тут с нами, потомки наши первопроходцами сей землицы, Русской Америкой называемой, будут знать и помнить труды наши – вот и награда. Другой не желаю.

– Уедешь ты, тогда и я с тобой, Александр Андреевич. Согласно контракту нашему.

– Ты молод, Иван Александрович. Тебе ещё можно послужить…А в контракте мы можем и другое записать. Впрочем, чего это мы… Всё в руках Божьих, – Баранов опять глянул в окно. – Вон, гляди, пока мы с тобой разговор-беседу вели, чьи-то байдары с промысла пришли. Жизнь идёт.

Кусков тоже подошёл к окну.

– Это может быть только партия Сысоя Слободчикова… Да вон он и сам на помине.

Из окна кабинета видно было, как Сысой легко вбежал на крыльцо. Потом шаги его прогремели по лестнице на второй этаж, и вот он уже распахнул двери кабинета и, перешагнув порог, остановился, не зная, видно, что сразу и сказать. Его будто ждали.

– Так это ты, значит, с промысла пришёл, Сысой Иваныч! Проходи, проходи, да здравствуй и хвастай, – первым приветствовал Слободчикова Баранов, идя навстречу гостю нежданному.

– Пришёл я, пришёл, – говорил Сысой, здороваясь с правителем и его помощником.

– Всё ли ладно? Да и ты присядь, отдышись. Эко, будто гнались за тобой.

– Садись, да сказывай, как сходил, – поддержал Баранова Кусков.

Сысой присел в свободное кресло.

– На промысле всё ладно было, – заговорил он, отдышавшись. – Все живы и здоровы, с хорошей добычей пришли… Да только не о том речь. И не с тем я сюда прибежал.

– С чем же? – заинтересованно спросил зверобоя Баранов. – Давай, выкладывай.

– Мы сегодня рано утром, когда с промысла шли, то видели иностранца… Судно «Альбатрос».

– Это Гельбер, англичанин, пират, – сказал Баранов.

– Откуда вам сие ведомо? – удивился Слободчиков.

– Сорока на хвосте принесла, – засмеялся Баранов. – Наш друг американец Томас Мур на днях сказывал, что в наших водах появился сей разбойник морской. И выходит, что ты его уже встретил. А он тебя видел?

– Нет, мы за остров зайти успели и затаились. Он нас не видел.

– Ну и пусть ходит. Теперь будем знать, где обитает пират. Лишь бы пакость какую не затеял.

– О том и речь… Уже затеял, – сказал Сысой.

Баранов и Кусков подсели ближе к мореходу.

– Говори-ка скорее, – попросил Сысоя Баранов. – Всё сказывай.

– Ну, увидали мы ихнее судно, корму, вернее, и к острову пристали. Забрались мы с Гурием по камням наверх, то я через трубу увидел, как эти англичане разгружали свой корабль… Товары с корабля сносили.

– Куда разгружали? Для кого?

– Туземцам, знамо дело. Их там целая толпа стояла и матросам помогала. Во главе с их тойоном Котлеаном.

– С Котлеаном? Опять он!?

– Да, я его узнал и Гурий тоже.

– Стало быть, опять эта вражина что-то замышляет?

– Именно так. Англичане выгружали ящики с ружьями и Котлеан сам опробовал одно. Мы слыхали выстрел.

– Да, опять неймётся Котлеану. Не оставляет он своей мечты выжить нас отсюда, – сказал Кусков.

– Но это ещё не всё, – глянул на Баранова Сысой.

– Чего уж более? – удивился тот.

– А то, что этот Гель…

– Гельбер.

– Так вот, этот Гельбер дал Котлеану три малых пушки.

– Пушки! – воскликнул Баранов.

– Да… И своих пушкарей, коих туземцы тут же во всё туземное и одели.

Несколько мгновений Баранов сидел, будто окаменев. Потом вскочил с кресла и подбежал к висевшей на стене карте залива Ситхи и побережья.

– Где сие было? – спросил он Сысоя.

– Вот тут на острове Песчаном мы сперва промышляли зверя, потом ушли сюда и пошли домой вот отсюда, из Малой губы. Видели их тут, – ткнул пальцем в карту Сысой.

– Ясно… Долго ли, скоро ли, но нападения колошей нам, стало быть, ожидать надобно.

– Завтра они, конечно, не явятся. Для нападения им подготовиться нужно, – сказал Кусков. – На это недели две уйдёт.

– Две, не две – кто знает. Может и всего дня два-три. Но хорошо, что врасплох нас не застанут. Вот за это спаси тебя Бог, Сысой Иваныч… Ну, а драться нам не привыкать… Думаю, что выдюжим, ежели сами готовы будем. Давайте думать, что для сего предпримем.

– В первую очередь надо усилить караулы как в крепости самой, так и снаружи. За северными и полуденными воротами, – сказал Кусков.

– На судах и в заливе тоже, – добавил Сысой.

– Так, – согласился Баранов и что-то записал на бумажном листе. – Караулы, Иван Александрович, возьми на себя. Да назначь бдительных обходных, чтобы ночью обходили караулы от зари до зари. И поставь их должным образом.

– Всё сделаю, Александр Андреич.

– На будки у ворот, – продолжал Баранов, – караульных поставь по два человека. Стоять повахтенно, как им укажешь.

– Слушаюсь, Александр Андреич.

– Пушки зарядить картечью.

– Они заряжены всегда.

– Проверь сам. Да порох не сырой ли. А ты, Сысой Иваныч, – продолжал давать распоряжения Баранов, – пушки же проверь на судах. И ружья тоже. У кого ружье заряжено неделю назад – перезарядить заново.

– Так, Александр Андреич, – кивнул Сысой. – Сегодня и начну проверять.

– Не живут ли туземцы возле крепости? – спросил Баранов.

– Нет, Александр Андреич. После твоего приказа им запрещено селиться не только у крепости, но и на ближних островах,-ответствовал Кусков.

– Их тут много бывает лишь по весне, когда селёдка нерестится, а теперь, ежели кто для мены товара придёт из колошей. Но таких немного, – добавил Слободчиков.

– Всё равно им не надо позволять оставаться в крепости и рядом на ночь. Для чего обходным проверять вокруг крепости все кусты, лес. Далее… – задумался немного Баранов. – Зорю бить вечером в девять, а утром в четыре часа.

– Надо договориться, Александр Андреич, как тревогу подавать при нападении, – сказал Кусков.