Камень ацтеков

— Безбожный дурак.

— Смелое заявление.

— Не вздумай сделать глупость, Генри, иначе я прикажу силой промыть твой желудок, после чего испанская тюрьма покажется тебе раем.

— Я умный человек, хоть и лекарь негодяев, и вижу, что такелаж поврежден. Мы потеряли время, когда освобождались от баркентины, в днище умеренная течь, ветер не самый удобный, вражеских кораблей пять, пушек у нас всего пятнадцать, а четверть команды вышла из строя.

— Ну, по крайности, нас не смогут поймать и повесить, а просто застрелят. Тот, кто сражается, как мужчина, не умрет, как собака.

— Твои косноязычные утешения можно слушать только после очень большой попойки. Скоро смерть напоит меня напоследок — или ядом, или соленой водой.

Баррет, на найдя ответа, прибег к последнему средству убеждения — ткнул врача кулаком в худые ребра, но тому, видно, было уже все равно.

Спустя некоторое время испанский флагман обогнул голый неприветливый мыс. Гремела вода. Темные волны, гонимые северо-восточным ветром, тяжело бурлили вокруг рифов. Там, в шапке пены, трепалось неряшливое скопище досок и парусины — все, что осталось от пиратского люггера. Острые грани камней выглядели очень зловеще, словно поджидали новую добычу.

— Туда и дорога этим ladrones, — спокойно сказал помощнику испанский капитан. — Меня даже устраивает подобный исход, должно быть, Господь вмешался и избавил нас от грязной работы.

— Я бы не отказался от возможности пустить в ход оружие.

— Если бы они сдались, а эти грязные псы необычайно хитры, нам пришлось бы живыми доставить их в Санто-Доминго. Наш алькальд на Эспаньоле имеет склонность отправлять пленных пиратов не на виселицу, как следовало бы, а в Испанию, как будто в метрополии мало своих бандитов. Там негодяи быстро находят способ освободиться от надзора и правдами-неправдами, но перебираются сначала во Францию, потом из Гавр-де-Грас первым же кораблем обратно на Тортугу. Избавиться от пирата можно только убив его. Все остальное — бесполезное развлечение.

— Сам Бог решил это дело за нас.

— Конечно. Но если дело касается пиратов, не стоит искушать небеса, мы проплывем вдоль побережья и посмотрим, можно ли верить обломкам в воде.

Они так и сделали. Побережье выглядело голым и пустынным, если не считать редких деревьев и заброшенной хижины. Крыша из пальмовых листьев провалилась, стены давно размыло дождями. Чуть поодаль, на безопасном расстоянии от рифов, покачивалось маленькое неуклюжее мирного вида судно под голландским флагом. На одной-единственной мачте болтались зарифленные трапециевидные паруса.

— Это посудина, которой пользуются ловцы черепах.

— Ловцы везут с собою семьи, — с сожалением добавил испанский капитан, обладатель зрительной трубы. — Там девушка на палубе. Хорошенькая стройная сеньорита.

Перепуганная молодая голландка в чепце жалась к высокому лысому старику. Ветер трепал ее широкую юбку.

— Пожалуй, можно оставить эти места — люггер с Тортуги пошел ко дну. Голландской посудине сильно повезло, ибо встреча с головорезами плохо заканчивается — они берут в рабство любого беднягу, который им попадется…

* * *

Испанские корабли, осторожно маневрируя при неудобном ветре, уходили на Санто-Доминго. Когда только они скрылись за горизонтом, голландская девушка стащила с головы чепец и превратилась в англичанина Винда.

Кид, который изображал заботливого отца, почесал кончик носа.

— Благодари природу за тонкую талию и смазливое личико, сынок. Ты сегодня остался жив, и, возможно, твое грешное существование затянется еще на два-три года.

Винд засмеялся и обнажил острые белые зубы.

Баррет выбрался на палубу и занял место на мостике.

— Мне случалось пробовать этот трюк в гавани, но никогда — в море.

— Я до сих пор не понял, как все было устроено.

— Очень просто, «Синий цветок» — люггер. Мы сняли паруса с двух передних мачт и завалили сами мачты на палубу, а бушприт втянули в корпус. Это чертовски меняет силуэт судна. Теперь придется поработать, чтобы вернуть все на прежние места.

— Откуда у тебя голландский флаг, а, Питер?

— Какая разница? У меня в сундуке завалялись еще английский и французский.

Винд тем временем немного поплясал на палубе, пытаясь изобразить менуэт, а потом показал вслед испанской флотилии зад.

Глава 19. Игра в карты на французской территории

— Положитесь на меня, я очень хороший егерь — об этом знают все.

— Да уж ты постарайся, приятель.

Одичавшие свиньи хрюкали в зарослях. Косматый самец с обломанным клыком держался на отшибе, причем на виду. Винд знал, что такие животные очень опасны. Свора крепких пегих собак рвалась с ременных поводков.

— Мои твари из одного выводка, я нашел их щенками в лесу в тот день, когда убил дикую суку, их мать, — охотно пояснил егерь. — Выкормил всю ораву козьим молоком через рожок, как будто они были мои дети, сам обучил их и много раз использовал для травли. Эта свора не подведет. Скоро у вас будет столько мяса, сколько понадобится. Его можно закоптить и пустить в дело или отложить в запас, как скажет капитан Питер.

Партия охотников углубилась в лес. Пространство французской части Эспаньолы подавляло непривычного к дикому лесу Винда.

— Тут и заблудиться можно.

— Ты еще не видел сельвы южнее Веракруса, — отозвался Баррет. — На Эспаньоле не так жарко, к тому же не водятся ядовитые змеи, разве что изредка сколопендра попадется…

Джо ничуть не смутился.

— А что вы поделывали в Новой Испании, капитан? Не пытались ли взять корсарский патент у испанцев?

— Заткнись.

— Это шутка, капитан… а все же любопытно…

На Баррета, однако, накатил один из приступов глухоты.

Егерь ласково потрепал рваное ухо вожака своры.

— Советую устроиться вон у тех камней. Я зайду с противоположной стороны и спущу псов. Свиньи бросятся на вас, останется только стрелять.

— Тогда приступим прямо сейчас.

Вскоре треск выстрелов смешался с хриплым лаем и тонким поросячьим визгом. Винд стрелял с тем же хладнокровием, с которым, сидя на марсовой площадке, расстреливал испанских канониров. Смок, с до сих пор перевязанным глазом, довольно ловко стрелял с левого плеча. Кид отсиживался в стороне, отгоняя москитов метелкой из травы, он махал ею, как мул хвостом, зато (чего не скажешь о других) не получил ни единого укуса.