Камень

И Гимли еще раз пнул мертвеца, а затем, разглядев, что у другого покойника сорок четвертый калибр, стал обшаривать его уже со всем тщанием.

– А я вон чего нашел, - проворчал Торир и показал "Чекан" с большой скобой, ко-торая приняла бы и лапу гнома, под зимнюю перчатку. А у них патронов, как у дурня золо-той обманки.

– Уходить надо, - сказал конопатый Пришлый в пограничной форме. Его карабин так и висел через спину стволом вниз - в узких проходах рыночных рядов и переулков во-круг так было удобнее. Было не ясно, понял ли он их перепалку на двергском, или нет. По-граничник уже перезарядил свой револьвер, а также револьвер одного из погромщиков, ко-торым вооружился дополнительно, - Слышите, пальба какая? Кордегардию, судя по всему, взяли. Винтовки уже бухают. Сейчас кто-нибудь из них сюда припрется.

– Нам в "Водар" надо. Наши там...

– Не пробиться. Послушайте - как раз на пути туда самая пальба.

– Тогда в "Улар-реку". Если наши смогут, туда пробиваться будут.

– Да ты что! Там уже форт, почитай...

– Ну дык и вот, выйдут и снесут всю эту шайку!

– Не выйдут. Им форт бы отстоять, народу мало. Раздергали нас - тут банда, там на-лёт... Там, чую, на подступах самая охота будет на пробивающихся.

– Так что ж делать? Помирать прикажешь, лапки задрав? Или, во славу прародителя, в последний бой?

– Еще чего! Надо, пока не поздно, к городской управе пробиваться, это рядом со-всем. Там сильный караул, подвал каменный с бойницами, городской резерв, вода, еда. Год можно отмахиваться! Из форта весточка пошлют на большую землю - подмогу нам отпра-вят. Главное - продержаться! Всерьез им город не взять, так, пограбят... И пока управу плотно в осаду не взяли, надо спешить. Должник я ваш теперь. Так что дурного не присове-тую.

Гимли потеребил нос, погмыкал... Потом решительно рубанул воздух секирой:

– Это выглядит...разумно! Я - Гимли. Слесарь-оружейник и ур-барак. Гм, в отстав-ке. Старший охраны каравана. С Лесной гряды мы. А как тебя звать-величать, воин, и в ка-ких ты чинах?

– Сергей. Вороновым прозывают. Унтер-офицер пограничной стражи. Младший...

– Веди, ты дорогу лучше разумеешь, как бы подойти без опаски. А мы будем при-крывать.

Пограничник с сомнением посмотрел - гномы снайперами никогда не были. Но де-ваться было некуда.

– Только... Я его не брошу!
– решительно сказал он, указывая на погибшего това-рища.

– Пособим... Торир! Тебе стража убитого нести. Дарри! Берешь его винтовку и пор-тупею с поясом и подсумками. Глоин! Ты как? Пришел в себя? Бофур, помогай Глоину, если понадобится!

Глоин был уже на ногах. Могучий организм гнома уже почти оправился, хотя он и держался еще за голову, временами морщась. Торир взвалил пограничника на левое плечо, почти не заметив веса убитого. Дарри поднял его портупею с подсумками и тесаком, кара-бин , у которого даже не был откинут складной скелетный приклад, и закинул их на левое плечо, предварительно все же приклад отщелкнув. Гимли взял-таки в правую руку вместо секиры револьвер, и их анабасис к управе начался.

Как оказалось, управой было соседнее с банком здание, массивное, угрюмое и внуши-тельное. Дарри его вспомнил - оно стояло особняком, он еще удивился, почему столько мес-та вокруг этого дома в самом центре не застроено? Сводчатые каменные подвалы гномьей работы и в самом деле были настоящей крепостью. Оконца-бойницы не оставляли непро-стреливаемых зон. Подвал был шире стоящего на нем деревянного дома, оставляя широкую галерею вокруг венчавшего его сруба из мощных бревен, и углы подвала помимо всего про-чего венчали казематы. В этих выступах тоже были бойницы, так что можно было вести и прямой, и фланкирующий огонь. Пришлый Воронов вел их не прямиком, а какими-то зигза-гами. До поры им удавалось избегать обнаружения и стрельбы, но только до поры. Пальба в городе шла густо, и все чаще - из винтовок. После очередного осторожного поворота на оче-редном перекрестке (пришлый, огибавший углы по широкой дуге, на перекрестках был осо-бенно внимателен и, казалось, старался заглянуть одновременно за оба угла) они увидели впереди небольшую площадь. Подняв руку и тем остановив гномов, Воронов шепотом по-просил их быть тише воды и даже не дышать - уж больно громко они пыхтели. Пригнувшись в пыльном бурьяне, росшем вдоль забора, он внимательно оглядывал площадь. В этот мо-мент, завывая мотором, из соседнего переулка на нее неспешно выкатилась пограничная "копейка" с торчащим в небо колодезным журавлем стволом пулемета и также неспешно, но не снижая хода, ударилась в бревенчатую стену лабаза. Водитель навалился на руль, и раз-дался пронзительно-противный сигнал, будто требуя освободить проезд. От неожиданности, наверное, Дарри скинул винтовку (и портупею) с плеча, большой палец сам собой перещелк-нул предохранитель, а левая рука передернула затвор. И в этот момент вслед за "Копейкой" из того же переулка вывалилось пять желтоплаточников, все из какой-то баронской роты. И оружие у них уже было наизготовку. Впрочем, пришлый пограничник Воронов, их опередил, начав стрельбу практически сразу, как они появились, сразу с двух рук. Почти не отстал от них Гимли, а Торир слегка замешкался. Дарри же вовсе, как ему казалось, застыл. Он видел снопы пламени из револьверов, ему они показались голубыми, и он удивился этому, видел одну или две вспышки напротив, но, казалось, не слышал грохота выстрелов. Напротив оста-лось только два силуэта, они были в кольчугах поверх своих темно-зеленых мундиров, на головах были шлемы в таких же темно-зеленых чехлах. И они целились в него, Дарри, из винтовок! Вот одного из них словно приложило поленом, отбросив назад, на забор с посе-ревшими от дождей неструганными досками, и он сполз вниз, оставляя на них красно-лаковую полосу. "Ох и заноз насажает!" - не к месту подумал Дарри. Второй уже тоже ва-лялся в лопухах и пыли. И только тут Камень понял, что начал стрелять чуть ли не первым, не слышал ничего от собственных выстрелов и расстрелял весь магазин - винтовка встала на затворную задержку. Пограничник повернулся к нему, Гимли повернулся к нему, Торир по-вернулся к нему, Бофур повернулся к нему, все повернулись, даже Глоин, страдальчески моршивщийся от выстрелов - видно, он все же заработал контузию. И лица у всех были ма-лость удивленными.

Сквозь звон в оглохших ушах Камень услышал, наконец и что-то другое. В машине кто-то часто и тонко постанывал. Чисто по вдолбленной привычке он на ходу, подобрав пор-тупею и кое-как накинув ее на себя (явно на гномьи размеры не рассчитано), сменил магазин в винтовке, подошел к машине и заглянул в нее. Пулемет смотрел в небо потому, что на нем повис убитый пулеметчик. И тут Камня словно толкнули. Он уперся в расширенные зрачки того человека, который стонал в машине, и даже узнал его. Это был молодой колдун с поста. В черной уставной форме, с серебряными погонами подпоручика. Правая рука судорожно сжимала уставной жезл. Колдун, словно жалуясь, простонал-прошептал, пузыря красным изо рта:

– Не удержал...щит... У них винтовки...

И умер. Дарри сразу понял - умер, а не потерял сознание, словно увидел, как отлетела душа. И еще его словно несильно толкнуло - прямо из жезла, словно из последних сил кол-дун пытался не то защитить, не то сказать еще что-то с помощью магии. У Камня словно лопнула какая-то пута, мешавшая ему, и он вдруг почувствовал странное облегчение или да-же освобождение от чего-то. Поэт бы сказал "словно тяжкий груз упал с души". Но Дарри не был поэтом, он был гномом, и подумал по-гномьи грубо и приземленно "будто пил-пил пи-во. Пил-пил, и вот, наконец, помочился".

– Этот живой!
– удивленно-обрадованно пророкотал Гимли, забравшийся в кабину к водителю. Воронов запустил руку в бардачок, вытащил аптечку и, бесцеремонно отодвинув гнома, осмотрел раненого. Лицо того посекло стеклом, но это не беспокоило Пришлого, хотя кровь из порезов текла обильно, и петлицы, пропитанные ей, уже казались не зелеными, а черными. Серьезной выглядела рана в правой верхней части груди, легкое явно было задето. Стянув с раненого камуфляжную куртку, Сергей решительно рванул его форменку, стреляя пуговицами во все стороны, и буркнул при этом:

– Сквозное. Ур-барак, на пулемет кого-нибудь! И организуй оборону. Перевяжу его, а дальше поедем...

Дальше Дарри уже не видел - Гимли отправил его сторожить подход с той улицы, от-куда они пришли, и он устроился возле углового столба забора - массивной дубовой колоды с выбранными пазами, куда заходили горизонтальные некрашенные доски. Пару раз кто-то мелькнул - но кто это был, осталось тайной. Могли ведь и местные жители, струясь вдоль заборов, пробираться домой от греха подальше. Правда, с учетом соотношения пришлых и местных, вопрос с симпатиями местных был открытым, могли и в спину выстрелить, чего уж тут. А могли и не стрелять - в воздухе пахло дымом, местами поднимались языки пламени. Мятежники, или кто они там были на самом деле, судя по всему, начали грабить и ни в чем себе не отказывали, так что от местных, даже не Пришлых, могло прилететь и им. Но в лю-бом случае, для их группы угрозы пока не было, хотя Дарри и не расслаблялся. Он лег по-удобней, подложил под ствол винтовки кстати оказавшийся рядом со столбом валун и про-должал наблюдать. Впрочем, это длилось недолго. Гимли коротким, но пронзительным сви-стом созвал всех к машине. Трое убитых, укрытые прожженным и дырявым куском брезента, лежали у заднего борта. Гимли уселся в кабине на пассажирском месте, примостив поверх откинутого простреленного ветрового стекла самозарядку. Не такую, как у Дарри, а с длин-ным тяжелым стволом на сошках, да еще под рукой у него была сумка с гранатами из бое-комплекта машины, и дробовик, помповый пятизарядный "Таран" - откуда тот взялся, Дар-ри не знал, возможно, затрофеили с баронцев, пока он сторожил переулок. С тех вообще сня-ли все стреляющее и либо довооружились, либо сложили аккуратно в кузове. Пришлый Во-ронов встал к пулемету - судя по всему, тот не пострадал. Молчаливый Бофур пристроился вторым номером и переставлял короба с лентами так, чтобы ему было удобно помогать Во-ронову, если что. Он единственный из гномов, кроме Дарри, был в кольчуге, и встал на самое опасное место. За рулем был Глоин, его, как и раненого водителя, перевязали. Сам же ране-ный теперь лежал в кузове, поближе к турели, чтобы меньше трясло, но так, чтобы не ме-шать пулеметчику и пулемету. Его уложили на каком-то тряпье. Заметив, что водитель ле-жит на боку, как раз на раненой стороне, Дарри хотел его перевернуть, но был остановлен предупреждающим цыканьем Гимли и свирепым взглядом его голубых глаз, затененных дебрями бровей:

– Цыть, молодой! Ты что творишь?

– Так у него рана с той стороны ведь...

– Ну и правильно! Он сейчас одним легким дышит. А ты ему это легкое хочешь за-давить, да еще кровью залить из пробитого, коль то сверху окажется! Все верно его уложили, так и надо!

Торир и Дарри кое-как пристроились в кузове - места оставалось немного. Дарри на-ткнулся рукой на что-то. Его словно обрадовало это нечаянное прикосновение, будто щенка погладил. Он глянул - это был жезл подпоручика-колдуна, и он словно просился в ладонь. И Дарри его взял. Подержав немного, он его пристроил за поясом.