Каменные драконы

В голову с болью и страхом приходят видения. Брошь с пересмешником в раскрытой ладони. Навсегда. Такая же брошь на плаще человека. Ты так похожа на мать.

— Да, — отвечает она уверенно. Она должна сойти с ума от разговора, который сейчас произойдет, но она говорит. Он слушает. У костра только двое. Мальчик ушел спать, покорный воле отца. Маленький. Джон, Джон, Джон. Не похожий ни на отца, ни на мать. Правильное имя.

— Ты должна остановиться, Санса, — говорит Джендри. Он умеет слушать и даже слышать, но он больше не может. — Утром расскажи Арье. Она поможет тебе скорее. А сейчас тебе надо спать.

Ивовые прутья, серебристый мех, огромная луна в ветвях ясеня. Песня волков. Она засыпает. Она мечтает уже не просыпаться. В ней бродит как молодое вино одно лишь имя, которое она не должна называть. Она должна помнить и должна забыть.

Идут дни. Она шьет. Маленький Джон играет с ней и рассказывает сказки. Старковские глаза следят за ней. Мальчик почти влюблен в тетку. Она мучительно хочет такого же малыша, но своего. В Убежище многолюдно, и никто не сторонится ее. Все говорят, все делятся. Протягивают руки, кормят и поят. Она чувствует, как прорастает в это место.

И долгий разговор с сестрой. Арья крушит мебель, Арья кричит. А потом умоляет. А потом становится чертовски серьезной, вдруг неожиданно уколом в сердце напоминая ей отца. Сталь в ее глазах сравнима с кинжальной.

— Ты должна справиться, — говорит она сурово. Санса обнимает ее как может бережно. Арья же хрустит ее несчастными ребрами как мясник.

— Люблю тебя, — выдыхает она во встрепанные волосы, полные листьев. — Ты моя сестра.

— И я тебя, — отвечает ее беспечная Арья. Хозяйка Убежища. Убийца и Мать.

— Прости меня, — шепчет она, когда падает полог ветвей. — Прости за мужа и дочь. Я сделала как должно. Я правда не могла иначе.

— Теперь не важно, — Арья машет рукой, как мельница. — Джеда никто больше не тронет. Никогда. Держись, сестричка. Ты сильная.

Волки и люди следуют за ней до Лунных врат. И с каждым шагом она становится крепче. Сталью звенят ее вены, в поступи поет свинец. Осанка пряма, руки мягки, плащ шелковист. Как и должно Хранительнице Севера, она вступает в замок гордо, провожаемая рыцарями, вызывает восхищение, комплименты, попытки ухаживать. И одним и те же отрепетированным наклоном головы, едва движущейся на длинной шее, кивает, улыбается, чуть дрогнув углами губ. Красота мое оружие. Красота моя броня. Вежливость доспехи леди.

Лорд Орлиного Гнезда встречает ее за ужином. Он рад, в его глазах пляшут искры. Леди холодна как лед. Мое сердце осталось там, в Речных Землях. Вы видите лишь осколки. Один в улыбке, один во взгляде. И самый острый глубже и больше.

— Вы прибыли надолго, леди Санса? — их разделяет стол, он близок до одури, однако ее не трясет. Она чувствует себя скульптурой из снега и льда, что делают на праздниках в ее северном краю. Вздумай Бейлиш раздеть ее прямо здесь и овладеть на этом столе при слугах, она не изменит выражения лица.

— Утром вы сможете видеть меня за завтраком, — отвечает Хранительница Севера и с элегантной утонченностью протягивает ему руку. Ювелирно вытягивает по одному пальчику, ждет касания губ, держит взгляд. Я здесь главная, понимает девушка, видя волнение мужчины. Он едва себя контролирует, так неровно дышит. Я твое слабое место. Я и только я.

— Так скоро? — выдыхает он, сбив дыхание. Ах, как некрасиво. Леди кривит губы ровно настолько, чтобы Бейлиш, немедленно извинившись, вернулся к этикету: — Разве вы не хотите осмотреть ваши будущие владения подробнее? Вы столько лет не были в Долине…

— Не торопите события, Хранитель. У вас есть мое слово, а оно крепко как камень. Зима близко, — со значением завершила тираду леди. Бейлиш вздрогнул на последних словах, но продолжил:

— Да, я… осчастливлен вашим согласием. После стольких лет вы наконец станете моей женой.

И снова этот взгляд, который может влезть под кожу, впустить в ее жилы медленный яд и расплавить. Но она изо льда, и он не заденет снежную королеву.

— Да, лорд-хранитель, — чуть больше льда, чуть меньше вьюги. — Я решила, когда и как это произойдет. Богороща Винтерфелла через два лунных месяца. Вы прибудете со свитой. Хранители и Королева должны присутствовать, мы составим документ, к которому приложим руки вместе, и он будет отправлен всем им.

— Вы желаете созвать и своих вассалов?

— Достаточно по одному свидетелю от каждой семьи. На Севере не то время, чтобы разъезжать по турнирам да свадьбам, — жестко отрезал женщина.

— Да, моя леди, — она снова протягивает руку для поцелуя. Мужчина жадно припадает к ее пальцам, а она чувствует только могильный холод. Ей не важны его касания. И сам он. Она сдержит слово, она закон и Север.

Они проходят в его кабинет. Густой мирийский ковер гасит шаги. Пламень оставлена за дверью с наказом сторожить. Леди Старк пишет письмо не снимая перчаток, поверх которых два симметричных перстня на правой и левой руках, белый и черный. Босые ноги лорда-протектора утопают в густом ворсе, он почти урчит от удовольствия. Леди ступает в сапогах, пачкая ценный предмет роскоши. Она знает, как он любит чертов ковер, и хочет сделать маленькую подлость.

Бейлиш вырывает у нее поцелуй, пока руки запечатывают письмо. Руки заняты свитком, в то время как губы свободны. Он неистов, его глаза прикрыты, его знобит. Он сминает ее, руки женщины соскальзывают вместе с письмом под стол, пока она почти не падает на ковер. Позволяет ему совсем немного, прежде чем встать во весь рост в порыве, бросить свиток на стол и гневно сказать:

— Два месяца, лорд Бейлиш!

Она выходит за дверь, волк следует в отведенную ей комнату. Она срывает перчатки и судорожно начинает мыть руки нервными движениями. Ее ледяная броня начинает давать трещины.

========== 89 Назови имя /Арья ==========

— Еще одна история, и ты закроешь глаза и заснешь, — строго сказала Арья, подтыкая одеяло сыну.

— Хорошо, мам, — сын насупился, глянув на нее темными глазами, каждый раз напоминавшими ей Джона. — Зря ты так и не взяла меня на турнир. А теперь уезжаешь в Винтерфелл. И опять меня не берешь.

— Джон, мы не всегда получаем, что хотим, — заметил Джендри укоризненно.

— Значит, плохо хотим, — парировал сын, вызвав улыбку у Джеда. Муж не чаял души в мальчике и баловал наследника, и бывал строг, может потому, что он был похож на Арью, такой же вредный непоседа. Арья неспешно завела рассказ про Харренхольский турнир, что прошел только что. На середине рассказа о прилете Эйгона на огромном черном Балерионе она услышала тихое сопение.

— Ему пора уже самому читать, — фыркнула она нервно. — Пусть мейстер начнет его учить, пока меня не будет.

— Ты могла бы взять его повидаться с теткой, — сказал Джендри укоризненно. — Ему надо бывать вне Убежища, все излазить. Он же мальчишка.

— Я подумаю, — пообещала Арья, отправляясь в волчий сон.

Нет, нюх не подводил Нимерию, и в Арье клокотало предвкушение. Она запомнила запах Рейгаля, а уж запах Джона, казалось, впитался ей под кожу. Когда же она прибыла на поляну, где ей мерещился запах, в ее ноздри резко и пряно ударил запах самца. Она с восхищением узнала Призрака. На миг Нимерия едва нее вышвырнула Арью из своей шкуры, так поманил ее белый самец. Они обнюхали друг друга и явно понравились друг другу. Джон следил взглядом за подходящей волчицей, внимательно изучая ее повадки. Большой зеленый холм за его спиной источал драконий запах. Нимерия ткнулась ему в руку, и он обнял волчицу.