Канцлер

– Понятно.

– Что, правда?

– Ты на некоторое время стала маткой, королевой улья. Женщины, - тут он усмехнулся, - вечно думают о сотне вещей за раз. Старая матка с тобой не справилась. Но, боюсь, я снова её разбудил. Или не её... не важно, нам нужно скорее отсюда уходить.

Камилла кивнула, отёрла лицо. Потом замерла, бросилась к своему трону и заглянула под него.

– Не знаю, от чего они, но мне кажется, это важно, иначе с чего бы им тут лежать, - она протянула Канцлеру три больших ключа... Да, и ещё...
– раскрыла кулачок, до этого крепко сжатый.
– Одежду они утащили, но это мне удалось отобрать, - девушка надела Ламберту на шею маленький чёрный медальон.

Отступив на шаг, она окинула его взглядом и улыбнулась уже совершенно нормально.

– Знаешь, я раньше никогда не видела тебя обнажённым. Ты очень... хорошо сложён.

Сухощавый жилистый мужчина напомнил ей древнюю илларийскую статую, хранившуюся в музее Тингума.

– Спасибо, - рассеянно отозвался он и мог бы добавить, что облепившие её стройную фигурку пропитанные слизью остатки платья тоже мало что скрывали, но промолчал. Канцлер рассматривал ключи, пытаясь сообразить, как найти двери, которые они отпирали.

– Ты больше не выглядишь больным, - подвела Камилла итог своего беглого осмотра.

– Да, я прекрасно себя чувствую, есть только очень хочется.

– Ах да, - воскликнула девушка и потянула в сторону за отросток в стене. Из открывшейся ниши она выгребла пригоршню чего-то, внешне напоминавшего небольшие, в половину ладони Ламберта, золотые слитки.

– Что это?

– Еда. Надо, наверное, с собой взять. Вот только куда их положить?
– девушка с сомнением огляделась вокруг.

Недолго думая, Канцлер сорвал ближайшую свисавшую «водоросль» и с её помощью примотал к себе изрядное количество брусочков. Один из них он тут же раскусил. На вкус «слиток» оказался совершенно нейтральным, но слегка маслянистым.

– Немного похоже на тропические орехи, - Ламберт тут же разгрыз ещё один.

– Мы здесь уже около двух дней, ты за всё это время ничего не ел?

– Я же не королева, - усмехнулся мужчина, - меня кормить было незачем. К тому же, я только недавно очнулся.

– Может, дело в этой слизи?
– девушка задумчиво погладила его по руке.
– Меня она покрывает ровным слоем, сколько я не пыталась её содрать. А в тебя словно впитывается.

– Возможно, - рассеянно отозвался Канцлер.
– Камилла, сейчас мы выйдем в коридор. Ты должна держаться у меня за спиной и, самое главное, смотреть только на меня. Да, и ключи понесёшь ты.

Он наугад выбрал один из тоннелей, из множества, примыкавших к резиденции королевы-матки. И решительно шагнул вперёд.

Первый же встреченный детёныш хищно впился взглядом в возмутителя спокойствия улья. Но на этот раз Ламберт знал, чего ожидать. Множественный разум, отличавшийся от единоличного примерно как фасеточный глаз стрекозы отличается от человеческого, не был вовсе непостижим для Канцлера. Когда-то в юности он сам в порядке эксперимента превратился в колонию муравьёв. Опыт был настолько незабываемым, что ещё несколько лет его мутило от одной мысли о трансформации. Но теперь этот опыт ему пригодился. А вот противостоящее ему существо с подобной наглостью сталкивалось впервые. И, озадаченное, решило отступить. По крайней мере, пока.

Но возможное контрнаступление человека не беспокоило. Теперь он знал, куда идти, и просто отшвыривал многочисленных существ, бестолково толкущихся на пути. Канцлер остановился в пещере, на взгляд Камиллы ничем не отличающейся от всех остальных. За всё время пути он ни разу не обернулся - обоняние сообщало ему, что девушка неотступно движется следом.

– Ключи.

Она протянула ему все три, с любопытством ожидая, что произойдёт дальше. Теперь, когда Канцлер снова был рядом и, что более важно, уже не умирал, ничто не смогло бы поколебать уверенность Камиллы в счастливом завершении их приключения.

Ощупав стену, мужчина с усилием стал отдирать розоватую мякоть, обнажая серую плиту, в которой и правда оказалась замочная скважина. На дверь это, правда, всё равно не было похоже - ни ручки, ни петель, ни косяка тут в помине не было. Но когда Ламберт подобрал нужный ключ и повернул его, вся стена вдруг заколебалась и без единого звука ухнула куда-то вперёд и вниз. Взяв девушку за руку, Канцлер в который уже раз решительно шагнул в темноту.

Они снова попали в пещеры, очень похожие на те, которые только что покинули. Но пустые. Побродив какое-то время по запутанному лабиринту ходов, незадачливые спелеологи решили устроить привал. Перекусив «золотыми слитками», Камилла пристроила голову на плече своего спутника и обняла его обеими руками.

– Любимый, - попробовала она на вкус непривычное слово.

– Да, моя пери, - отозвался бывший звездочёт на саламиниумском.

– Я хочу, чтобы, когда мы выберемся отсюда, ты рассказал мне о себе.

– Что именно?

– Всё-всё. Я хочу знать о тебе абсолютно всё.

– Хорошо, - он нежно поцеловал её в ушко.
– А пока отдохни, ящерка.

Едва успев закрыть глаза, девушка уснула так крепко и безмятежно, как будто лежала в собственной постели. Проснувшись через несколько часов, Камилла обнаружила, что одной рукой мужчина всё ещё обнимает её, а второй рассеянно теребит медальон на шее, вперив взгляд куда-то под потолок.

– Ты так и не спал совсем?

– М-м-м... что? А, нет...
– он повернулся к ней, выходя из задумчивости.
– Я думал, как найти выход отсюда.

На лице своей спутницы Канцлер прочёл ожидание, но не заметил и тени беспокойства. Ей просто было любопытно, каким именно способом воспользуется гениальный стратег, дабы избавить их обоих от создавшегося затруднения с наименьшими затратами сил и энергии.

– Если я правильно сориентировался, - медленно проговорил магистр магии, - а я очень на это надеюсь, то мы сейчас находимся по другую сторону искривления. И если в первой области пространство было сжато, а время ускорено относительно субъективного, то здесь, наоборот - время замедленно, а пространство, соответственно...
– мужчина замолчал, снова впав в задумчивость.
– Всё было бы хорошо, но, судя по всему, кроме выхода наружу здесь есть и проходы в другие области... так что не хотелось бы ошибиться, - рука непроизвольно сжалась на медальоне, который он всё ещё продолжал теребить, - Хм...
– Канцлер снял медальон с шеи и посмотрел на Камиллу.
– Ты носишь свой изумруд на той же цепочке, что я подарил?

– Да, конечно, - она протянула ему украшение.

– В таком случае, будем считать массы точечными, а нити нерастяжимыми, - пробормотал маг.

Чего только Ламберт не проделывал в следующие полтора часа с двумя камнями: раскачивал на цепочке, сталкивал между собой, раскручивал и ронял по разным траекториям, сохраняя все результаты экспериментов в недрах своего брильянта. Из пещеры, где спала Камилла, вело три тоннеля. В каждом из них они повторили всю серию манипуляций, и Канцлер, удовлетворённый произведёнными измерениями, уверенно выбрал направление. На следующей развилке всё повторилось. Довольно скоро Камилле стало казаться, что от сотворения времён она только и делала, что измеряла периоды колебания маятника и амплитуды отклонений, но роптать ассистентка и не подумала. Её мужчина выглядел всё более довольным, а это значило, что скоро их скитаниям придёт конец. Но в очередной пещере Канцлер озадаченно остановился, пробормотав: