Каникулы с огоньком! Десяток несуразностей перед ланчем

На самом деле насчет себя девушка вовсе не была так уж уверена. Парни-то, понятное дело, смогут – Густав все-таки боевик, у них физподготовка серьезная, а Рубур любому боевику фору даст. Она же… ничего, справится!

– Тебе вовсе необязательно лезть, – спокойно сказал орк, деловито стягивая сапоги, сюртук, а следом скидывая и рубашку. Тася даже возражать не стала – знала уже, что орку так удобнее, а сейчас это куда важнее приличий.

– Обязательно, – девушка упрямо мотнула головой. – Вдруг он вас испугается! И… и вообще!

На это Рубур спокойно кивнул. Когда “вообще”, сложно спорить, такой уж это серьезный аргумент.

– Ты подожди тогда. Вот если мы не справимся, тогда уж…

Тем временем Густав, высунувшись в окно и оценив предстоящий путь, тоже торопливо разулся и скинул сюртук. И молча выбрался в окошко.

Рубуру протиснуться оказалось не так-то просто – все-таки слуховое окошко не было рассчитано на то, чтобы через него лазали здоровенные орки с широченными плечами. На какое-то мгновение Тася даже испугалась, что он там и застрянет. И представила, как они будут жить отныне – Густав и младенец на крыше, а орк в окне. Если бы он торчал в окне хотя бы верхней своей половиной, можно было бы, по крайней мере, его кормить! А так и вовсе ситуация какая-то неловкая выходит. Впрочем, все равно придется бросать еду снизу на крышу – для Густава и ребенка. Глядишь, и Рубур что-нибудь пролетающее мимо поймает…

Пока Тася все это воображала, орк, поднатужившись и кхекнув, все-таки протиснулся в окошко и, зацепившись за раму, полез вверх.

Тася на всякий случай скинула пальто и, подумав, – сапожки. А может и впрямь, парни сами справятся? Или ей лучше бы вовсе спуститься вниз да натянуть какую-нибудь простыню, вдруг да упадет кто?

Девушка высунулась в окно. Плохо дело… Поскольку дом включал множество башенок и пристроек, то и крыша его отличалась сложной конфигурацией. Сейчас, к примеру, ребенок вскарабкался на вершину одного из куполов и по-орлиному озирал оттуда окрестности. Беда в том, что слезть – а то и спрыгнуть, кто его знает! – он оттуда мог как на ту самую крышу, по коньку которой сейчас карабкался Рубур, так и на соседнюю, чуть более покатую – туда как раз перепрыгнул Густав. И даже на еще одну, расположенную чуть ниже, но ведь это не ребенок, а сущая обезьянка! И в какую из трех сторону он полезет – угадать несложно, вон, уже оценивающе окидывает взглядом загонщиков.

– Надо заходить с трех сторон, – пробормотала Тася, пытаясь найти в себе решимость. Если малыш упадет, она ни за что себе простить не сможет! И не такая же трусиха она, в самом-то деле. Да ведь сама говорила – там и лезть-то всего ничего! Вон – и ребенок справился!

Подбадривая себя таким нехитрым образом, Тася решительно забралась на подоконник, ухватилась за оконную раму и с грехом пополам вскарабкалась на нее – отсюда, до предела вытянув руки, уже можно было ухватиться за конек крыши… или нельзя? Ой, нет, это у Рубура с Густавом руки длинные. И ноги. И еще у них юбки дурацкие не мешаются! А Тасе, чтобы туда добраться, пришлось прежде сделать еще шажок в сторону, на едва заметный выступ в стене, расположенный чуть выше. А вот теперь – можно и за конек хвататься. И покрепче! Ой, мамочки!

Стиснув конек крыши побелевшими пальцами, девушка попыталась подтянуться на руках. Парни как-то так лихо это делали! А на тренировках на турнике они, бывает, и по сотне раз подтягиваются! И даже на одной руке вовсе! Со стороны это казалось легко и просто… что ж тут сложного-то вообще… один разочек всего-навсего подтянуться!

– Ты чего это тут? – раздался голос Рубура откуда-то из поднебесья.

– Вишу, – обреченно сообщила Тася, распластавшись по стене. – Кажется, я совсем чуточку переоценила свои возможности.

– Ага, – сильные ладони перехватили ее за запястья, рывок – показалось, вот-вот руки от плеч вовсе оторвутся – и Тася уже сидит на крыше. Шумно выдохнув, девушка посмотрела вниз… и крепко обняла конек крыши.

– А теперь чего? – изумился Рубур, который совершенно спокойно и даже расслабленно стоял рядом на покатой поверхности.

– В-высоко, – жалобно сообщила Тася.

– Ты чего – высоты боишься?

– Ага…

– А чего лезла?

– Откуда же мне было знать, что я ее боюсь! Я раньше по крышам не лазала!

Бухающий звук и последовавший дробный топоток отвлек девушку от собственных переживаний. А Рубур, оглянувшись, выругался по-орочьи.

Ребенок таки спрыгнул с купола – и все-таки на их крышу. Совсем недалеко от них. Только вот теперь он уже резво и по-прежнему на четвереньках мчался на другую сторону дома. А Густаву предстояло теперь прыгать обратно.

– Вот что, – Рубур пригнулся. – Лезь мне на спину! Давай, цепляйся руками и ногами!

Нет, о том, что предложенная орком поза совершенно непристойна, Тася, конечно, подумала. Тем более что Рубур был по обыкновению голый по пояс! Но прямо сейчас почему-то приличия показались не настолько важными, как обычно. К тому же Рубур – это не какой-нибудь там посторонний орк, а ее лучший друг! И он наверняка никому ничего не расскажет. Поэтому, не больше секунды поразмыслив, Тася не без труда оторвала руки от конька крыши и ухватилась за шею Рубура, прижалась всем телом к его спине, а ногами обхватила за талию.

Между тем по крыше снова бухнуло – Густав все-таки перепрыгнул и, не останавливаясь, помчался за ребенком.

Орк, казалось, лишнего веса и все не заметил. И так же легко, как раньше, побежал по покатой крыше следом.

Тем временем малыш по-тараканьи добежал до противоположного края крыши, оглянулся, затем светил голову вниз – и скрылся из виду.

Вскрикнув, Тася едва удержалась, чтобы не подстегнуть своего “скакуна”. Впрочем, орк и без того мчался, как мог. Густав же, добежав до края, свесил голову вниз и выругался.

– Там еще одно слуховое окно, – мрачно сообщил он, оглянувшись. – Кажется, на тот же чердак.

6

– Кстати, – Густав смерил взглядом композицию из Таси и Рубура и не менее мрачно продолжил, – ты держишь мою кузину под коленки.

А ведь и впрямь! Тася только сейчас это осознала, но, как ни странно, никакой неловкости не ощутила. Зато надежно!

– Она боится высоты, – Рубур пожал плечами, как будто это все объясняло.

Вот ведь странность – когда полгода назад падала неизвестно куда во время вступительного экзамена, Тася такого страха, как на этой крыше, не ощущала. Наверное, потому что там все казалось не совсем реальным. А вот сейчас все – реальнее некуда. И если упасть – расшибешься всенепременно. Зато сидеть у друга на спине вполне даже удобно. Орку вовсе и не тяжело – он и не такой вес запросто поднимает. А у него на спине не страшно. Даже головой можно вертеть и осматриваться. И вниз смотреть. И даже голова при этом не кружится!

Впрочем, Густав благоразумно не стал требовать соблюдения приличий прямо здесь и сейчас, а, тоскливо вздохнув, примерился – и полез первым вниз, к слуховому окну.

– Может, я слезу сама? – неуверенно предложила Тася, не представляя, как станет это делать, если орк вдруг согласится.

– Вот еще! Выдумала. Держись крепче!

Орк дождался, когда Густав втянется в слуховое окошко, отпустил Тасины коленки и едва ли не одним движением, ухватившись рукой за конек крыши, махнул вниз, зацепился за раму и практически влетел в окно – к счастью, это оказалось куда как пошире, так что в него вполне поместились двое адептов. А девушка у него на закорках даже и испугаться не успела, разве что плечо слегка рамой ушибла.

– Ой, мамочки… – Тася сползла с орка и принялась торопливо одергивать юбку. А потом торжественно добавила, – то есть спасибо, Рубур! Ты настоящий друг.

Орк рассеянно кивнул, оглядываясь.

– А где..?

…Густава они нашли на противоположной стороне чердака – у первого слухового окошка, там, где оставили свою обувь и верхнюю одежду. Третьекурсник стоял, обреченно опустив плечи, и в ужасе смотрел на ребенка.

Малыш сидел, спустив штанишки и характерно покряхтывая, на сапоге Густава. Личико у него при этом было самое умиротворенное.