Капитали$т. Часть 5. 1991

— Пошли, — ответил Серега. — Не в первый же раз, в самом деле…

Мы спускались на первый этаж, и уже были почти на месте, когда нас догнал Валерик.

— Без меня? — спросил он с упреком. — Вот это, называется, друзья! — И шепотом добавил: — Афганец отзвонился своим. Сейчас подъедут…

Глава 11

— Мандраж? — улыбнулся Валерик, когда мы шли по коридору первого этажа.

Я отрицательно покачал головой. И сам удивился — ни страха, ни адреналинового возбуждения… Ничего. Какое-то спокойствие на грани безразличия. Слишком много всего адреналинового происходило за последние годы. Организм привык и адаптировался. Да и вообще… если захотят убить, испугаться я просто не успею. А сейчас не похоже на то, чтобы хотели убить. На мокруху такой толпой не ездят. Толпой ездят «качать». И ждут меня сейчас грозные взгляды, гневные пламенные речи и прочие пошлости…

Охранник Володя, вооруженный охотничьим ружьем, тоже был спокоен.

— Рассказывай, — сказал ему Серега.

— Вот… — Володя кивнул в сторону входной металлической двери. — Приехали, хотели зайти. Мы с Юркой не пустили. Они на улице, уходить не хотят.

— Говорят чего? — спросил я.

— Начальство зовут, — улыбнулся Володя.

— Понятно? — спросил я Серегу и Валерика. — А раз, господа, мы здесь начальство, нужно идти. Нас зовут, получается.

На улице шла обычная жизнь. Грохотали трамваи, грело весеннее солнце, народ стоял за свежими газетами в «Союзпечать» на углу. А у нас перед офисом два десятка чеченских гангстеров. В основном молодежь в спортивных костюмах и дешевых китайских куртках из кожзаментиеля — парни наших лет. Но есть и несколько мужчин в возрасте.

— Э! Я не понял! — выкрикнул один из них. — Я просил старших позвать! Вы чего вышли, где старшие?

— Мы старшие, — сказал Серега серьезно. — А ты, уважаемый, не кричи так. Не в горах.

— Других старших у нас для вас нет, — добавил я философски.

Кавказцы в возрасте переглянулись. Один из них, в длинном пальто и белом шарфике, махнул нам рукой:

— Если вы мужчины — подходите на разговор!

— Разговор к вам есть серьезный, по существу! — важно кивнул второй, одетый в потертую кожанку.

Мы подошли к «БМВ». На крыльце замаячила фигура охранника Володи с ружьем. Уже хорошо. Еще появились Боря и Миша Афганец.

— Чего ж это вы, мужчины, такой бандой приехали? — с усмешкой спросил Серега. — Тридцать человек — троих не испугались? Нормально, че!

— А ты, дорогой, когда наших парней вместе с толпой избивал, тоже не испугался? — вкрадчиво спросил чеченец в пальто.

— Это ваш человек вам рассказал, что его толпой избили? — удивился я. — Как его там… Казбек, кажется?

— Вот видишь, — оживился кавказец в кожанке. — Сам вспомнил, сам признал! Это хорошо.

Я пожал плечами.

— На память не жалуюсь. Только толпы никакой не было. Нас было четверо и ваших было четверо. Гонит ваш Казбек. Где он сам, кстати? Гасится?

— Чего это терпила ваш не приехал? — подхватил Валерик. — Сейчас бы нам сказал в лицо, как мы его толпой отмудохали!

— Не может приехать, — сказал чеченец в пальто, слегка замявшись. — В больнице он, сотрясение мозга. Вы его сильно толпой избили.

— Бывает, — кивнул Серега. — А вы за что предъявлять-то приехали? За сотрясение мозга? Или за то, что вашего якобы толпой избили?

Молодые кавказцы зароптали, а пожилой в пальто сказал, назидательно подняв указательный палец:

— Помолчи пока. Я скажу. Казбек — мой родственник. И поднимать руку на него нельзя никому. Придется ответить за это.

— Твой родственник, уважаемый, получил по заслугам, — сказал я. — Во-первых, влез на чужую территорию. Во-вторых, вел себя некрасиво. Поступили с ним как полагается.

— Все так! — подтвердил Серега.

— Но раз уж вы приехали, — продолжил я, — пойдемте к нам в офис, там и расскажете, о чем поговорить хотели.

Кавказец в кожанке усмехнулся.

— Вот если договоримся и миром решим вопрос, — сказал он, — тогда и будем в гости друг к другу ходить! Хлеб-соль принимать! Друзья будем! А сейчас — нет.

— Дело ваше, — пожал я плечами. — Тогда рассказывайте, о чем поговорить хотели.

— Расскажу, дорогой, расскажу, не спеши, — улыбнулся чеченец в пальто. — Только сначала на твои слова отвечу. Ты говоришь, что за дело Казбека побил? А я тебе еще раз скажу — на нашего никто не может поднять руку безнаказанно. Ты как поступить должен был? Если считаешь, что наш человек несправедливо сделал, то должен пойти к старейшинам, ко мне пойти! И сказать — там ваш такой-то как-то неправильно себя ведет, вы разберитесь, пожалуйста! Понял, как надо?

— Нет, уважаемый, — ответил я, чувствуя, что внутри накапливается раздражение. — Так не будет. Ты на своей земле разбирайся так, как считаешь нужным. А у себя мы сами решим.

— Твоя земля знаешь где будет? — подскочил какой-то молодой в поддельном «адидасе». — На кладбище будет!

Старший в кожанке что-то коротко бросил молодому, и тот отошел, бормоча себе что-то под нос.

— Мы сегодня приехали мирно поговорить, — сказал чеченец в пальто. — Мы знаем, что вы не воины, вы торгаши. Чего-то там покупаете, продаете, бабки туда-сюда… Вот доступное для вас предложение. Отдадите двадцать штук «зеленых». Как штраф. И живите спокойно. Только чтобы впредь такого не повторялось.

— Двадцать штук — не большие бабки, — согласился чеченец в кожанке. — Хорошее предложение вам. Согласны?

— Чего, даже с нашей «крышей» пообщаться не хотите? — улыбнулся я. То, что делали кавказцы было огромной наглостью и вопиющим нарушением бандитского этикета. Ну и огромной самоуверенностью тоже. Скорее всего, они застрелили Немца. И теперь считают, что все очень их боятся…

— Крыши-мыши… — пренебрежительно улыбнулся он. — С кем надо — уже пообщались. Надо будет — и с другими пообщаемся.

Так. Это явный намек на Немца. Похоже, что они думали, что Немец — наша крыша…

— А че?.. — сказал Серега с разыгранной задумчивостью. — Двадцать штук «зеленых» — недорого, а, Лех? Можем себе позволить пару «чехов» в месяц отмудохать, как думаешь?

— А если оптом? — спросил Валерик. — Человек десять можно и по десятке, а, уважаемый? Годится такой тариф?

И без того смуглое лицо кавказца потемнело от гнева. Но он сдержался.

— Смелые, значит? Ладно! Поглядим, какие вы смелые, когда до дела дойдет.

Второй раз, подумал я. Второй раз чеченцы предъявляют претензии по несуществующему поводу. Первый раз был в восемьдесят девятом из-за банкира Саши Орловского. И вот теперь — снова. Естественно, никакая месть ни за какого Казбека их не интересует, это все чушь. Интересуют их бабки. Малейший повод предъявить претензии кому угодно, и они тут же бегут предъявлять, невзирая на личности. Но как же не нужны нам сейчас разборки на пустом месте… Как же не вовремя!

— Давайте отойдем на пару слов, — сказал я старшему чеченцу.