Капкан для лешего

На кордоне у Колотея все было спокойно. Во всяком случае, сам Колотей ничего непривычного не заметил, чужаков не встречал. И не пропадало ничего. Селия же спрашивать не стали. Он хоть и сидел рядом, но был где-то далеко. Пора ему все-таки на пенсион уходить.

– Давайте послушаем Могуту и Еропку, - предложил Ставр.
– Они должны были кое с кем переговорить. Чувствую, есть им, о чем рассказать.

– Пусть сначала Могута выложит, чего он такого важного узнал, - предложил Еропка.
– А я потом.

– Рассказывай, Могута, - попросил лешего Бурята.

– Первое дело, с Пелгой я встретился, - Могута помолчал, вспомнил разговор с кикиморой, и поморщился, будто что-то кислое проглотил.

– Бестолку с ней дело иметь. Что ни спросишь, она: нет да нет. И смотрит на тебя вприщурку, будто выбирает место, куда шипом ткнуть. Никого, говорит, не видела, ничего, говорит, не слышала. И щурится, щурится... Хоть бы и совсем ослепла. Не поймешь ее, то ли правду говорит, то ли врет, нам на зло. Вредная же баба. Другой такой, в Лесу, по вредности, и не сыщешь. Давно бы ее придушить надо.

– Кикимора все время злобствует, - поддержал его Гонта.
– Она же ни одного доброго слова сызмальства не знала. А которые знала - забыла.

– Бестолку я с этой пасмурной злыдней разговаривал, только время понапрасну потерял. А потом, как Ставр велел, я к Ауку пошел.

Не стал Могута, рассказывать, как Аук заставил его малину собирать, и как пришлось ему ждать, пока тот веки поднимет, а потом унижаться перед вислоухим сморчком, уговаривать его. Было да прошло. И хорошо, что никто об этом не знает. Чего уж самому позориться.

– Вроде пересказал он мне все, что сегодня утром слышал. Так-то, ничего особенного, пустое. И ты там, Ставр на хулиганов жаловался, и молодые лешаки между собой спорили, и кикимора их жучила за то, что в болото полезли... Лягушки квакали, рыжие полудурки языки чесали... Моховики, значит, болтали, без них нигде не обойдется. Фроська чего-то неприличное стрекотала. Но два интересных для нас разговора он выдал.

Фроська вроде проснулась, когда Могута ее вспомнил, глянула на него и сердито затрещала. Но никто не обратил на сороку внимания, все ждали, что интересного выдал Аук.

– Первый: Никодим с Каливаром разговаривали. Рано утром, как раз, должно быть, незадолго перед тем, как зерна пропали. Договаривались что-то тайное совершить. Какое-то нехорошее дело. Каливар сказал, что если Ставр узнает, то головы им поотрывает. И еще говорили, что срочно надо это дело выполнить, ждать больше нельзя, потом поздно будет. Подозрительный такой разговор у них был, не понравился он мне.

– Что они такое делать собирались?
– не выдержал Ставр.

– Не знаю. Про это ни слова не сказали. Они друг друга понимали, а постороннему непонятно. Ясно было из разговора, опасливое они что-то сделать собирались. Я их винить не стану. Мало ли о чем они сговаривались. Но раз Аук сказал, я все как есть и передаю. Наверно для ясности надо их самих поспрашивать, о чем разговор шел. Выход из Леса у Никодима все-таки есть.

– Вдвоем они разговаривали, или с ними еще кто-то был?
– спросил Гудим.

– Вроде вдвоем они были. Аук про то и не скажет. Он ведь не видел их, только слышал. Но шел разговор, что третьего им надо. Банник говорил, что вдвоем не управятся, что непременно третий нужен. А Никодим советовал ему Хольку взять.

– Интересно. Не так прост этот банник, оказывается, - отметил Бурята.

– Банник, между прочим, тоже чужой у нас в Лесу, - напомнил Гонта.
– Чего они все к нам набежали! И банник, и полудница, и полевик, и болотники все время из каких-то дыр вылазят. Лешему и ступить негде, везде чужаки. Я и ногу вывихнул, потому что какой-то ржанник к нам забрался и яму в неожиданном месте вырыл. Надо закон принять: Лес для леших! А всех остальных выселить. Не нужны нам чужие. От них все беды. Они и зерна украли.

– Выселить просто, только от них нам польза, - не согласился с сердитым лешим Колотей.
– В баню все любим ходить. А кто там хозяйствовать будет, если банника выгоним? Ты, Гонта в бане работать будешь? Веники нарежешь, воду согреешь, лечить станешь?

– Еще чего!
– возмутился Гонта.
– Я леший! Мое дело в Лесу. Чего это я в бане не видел. Да и не умею я лечить.

– То-то, - Колотей погладил морщинистой рукой свой посох.
– А Каливар умеет. Кому-то надо в Лесу работать, а кому-то баню топить. Давай Могута, что там у тебя еще?

– И второй разговор, - продолжил Могута, - так тот почти прямо про наши зерна. Два голоса, значит, оба мне незнакомые. Один такой сердитый, басистый, другой потоньше. Прямо зерна не называли, но я так понимаю, о них и шел разговор. Говорили, что как Ставр из землянки отлучится, они сразу туда и шмыгнут. И напоминали: то, что им нужно на полке лежит, как войдешь, направо. У тебя на той полке больше ничего же и не лежало?
– спросил он Ставра.

– Ничего, только зерна.

– Я и думаю, что про зерна они упоминали. Двое разговаривали. Может пущевики, может филипповы подкоряжники, или еще кто. А сколько их всего там было, я не знаю. Стояли с ними рядом Никодим и Каливар, про то и Аук не знает. Вот и все мои дела. До пущевиков, как ты велел, я не добрался. Много времени возле Аука простоял. Он ведь не торопится: то говорит, то дремлет. Терпение иметь надо.

– Оба голос совсем есть незнакомый?
– спросил Клямке.

– Совсем. Ни разу таких голосов не слышал.

– Очень похож, что они как раз и есть fremden в наш Лес. Самый настоящий чужой пришелец. Я же говорить - есть чужой. Их надо очень быстро половить.

– Все беды от пришлых, - снова возник Гонта.
– Они зерна украли! Я это нутром чую!

– Могута всех кто в лесу живет, по голосам может и не знать, - рассудил Ставр.

– Нет, раз Могута голоса не узнал, значит не наши, - не согласился с ним Колотей.
– Да так, вроде и должно быть, - он погладил блестящую поверхность посоха и добавил: - Но и без своих тут не обошлось. Не могло здесь без своих обойтись. Ты это понимаешь?
– спросил он у Буряты.

– Точно так, - подтвердил тот.
– Могута явно слышал голоса чужих. Но кто-то из постоянных жителей Леса в краже замешан. Этого здешнего нам и надо искать. Найдем его и на всю шайку выйдем. Но мы к этому еще вернемся. А сейчас давайте Еропку послушаем.

– Я, как Ставр велел, сначала к русалкам сходил, - охотно стал рассказывать Еропка.
– Вроде бы так, мимоходом заглянул, чтобы пообщаться. Посидели, тары-бары растабары. Тут я им дезинформацию и выдал. Вроде персонально им тайный секрет раскрыл. Я им шепнул, что мы знаем, кто зерна украл, а завтра воров вязать станем. Они и прыснули во все стороны, будто их кипятком ошпарили. Чтобы, значит, всем кто есть в Лесу тоже по секрету рассказать.

Лешие с удивлением смотрели на Еропку, не понимали, почему он такой слух пустил.

– Ты зачем такое наплел, - не выдержал Могута.
– Не знаем мы ничего. Или знаете?
– внимательно посмотрел он на братьев.

– Хе-хе, - хохотнул Еропка.
– Это называется оперативная хитрость. Гудим такую идею по научной криминалистике придумал. Как воры услышат, что мы о них знаем, они непременно засуетятся, забегают, а мы увидим, кто нервничать стал, того и отловим.

– Отшень richtig идея, - оценил Клямке.
– Колоссаль! Это должен дать нам неминуемый польза.