Карадагский змей

– Теперь становится понятно, откуда у китайцев взялся этот их дракон, – сказал он тогда, обращаясь ко всем присутствующим на совещании.

– Обе щели находятся довольно глубоко под водой, некоторые доисторические животные, случайно попадая в воронку времени, то и дело оказываются вне своей эпохи. Погибающие дельфины не более чем приемлемое для них питание. Само же спектральное видение змея или, соответственно, дракона абсолютно безобидно, – поспешил с уточнениями непосредственный руководитель всего проекта.

– Значит, живые существа неоднократно и безболезненно могут перемещаться во времени, и будущему АРПИ ничего не грозит? – спросил Изотов, который знал наперед, что кадровые вопросы по подбору волонтеров поручат ему.

– К сожалению, нет, – ответил руководитель проекта.

– Как так? – растерянность сквозила в интонации Царева, несмотря на умение сохранять самообладание в самых неприятных ситуациях.

– Время жизни доисторического животного, попавшего в настоящее, исчисляется минутами. Его плоть распадается на элементарные частицы сразу после смерти практически мгновенно. В противоположном случае мы не знаем о судьбе рыбы или млекопитающего почти ничего, – вступил в разговор заведующий кафедрой биохимии пограничных состояний.

– Что значит почти ничего? Вообще ничего или ничего-ничего? Почти ноль это сколько? – действуя всегда в интересах Царева, Изотов порой позволял себе дозированную грубость. Он знал, что биохимик, прежде чем отвечать, дождется реакции директора, которому, по понятным причинам, всегда приходилось соблюдать приличия.

– Мы начали помечать радиоактивными изотопами некоторых дельфинов, находящихся в акватории, прилегающей к черноморской щели. Результаты спорные, но в целом обнадеживающие. Время предполагаемого существования животного, попавшего в прошлое, зависит от глубины этого прошлого. В любом случае фактов гибели живых существ при движении в направлении, обратном обычному временному потоку, не зафиксировано. Кроме того, возможно организовать эвакуацию, но нам потребуются непрерывные потоки отрицательной энергии. Сможем ли мы хранить ее в квантовом вакууме, это вопрос, остающийся открытым по сей день, – ответил за биохимика руководитель проекта.

Сразу после совещания Царев, составив отчет на треть листа стандартного офисного формата, уехал к куратору. Даже несмотря на тысячи вопросов, остававшихся нерешенными, главное открытие, безусловно, можно было считать состоявшимся. Единственным, что раздражало Царева, была уверенность некоторых умников, что, путешествуя во временном пространстве, возможно решить все проблемы без его главного детища, а именно тонкой подстройки биополей.

– Мало того, что, заявляя открыто о своем несоответствии текущему времени, говорящий человек производит впечатление умалишенного, так ведь еще надо задаться вопросом, а почему кто-то должен согласиться с его мнением? – в сердцах спрашивал он то своего помощника, то секретаршу, то Изотова, если тому не удавалось вовремя ускользнуть.

* * *

И вот теперь, по прошествии стольких месяцев, недель и дней, сливавшихся в непрерывный временной поток, перед Сергеем Николаевичем Царевым лежало на столе донесение, из которого становилось абсолютно ясно, что они допустили серьезную ошибку. Как такое могло произойти, было не ясно. Во всем предстояло разбираться. Разбираться долго и кропотливо. И именно на это у Царева сейчас не было времени.

Покончив с воспоминаниями, он встал с кресла. Пройдясь по кабинету, посмотрел на циферблат настенных часов. Сколько раз за последний год он спрашивал себя, что есть время? Существует ли оно только для живых существ, измеряя возможность продолжительности поддержания низкой энтропии или, выражаясь более простым языком, упорядоченности атомов и состоящих из них молекул необходимой для эффективного функционирования уникальной структуры, создаваемой макромолекулой дезоксирибонуклеиновой кислоты? Какая разница, сколько раз облетит Земля вокруг Солнца, для горы Джомолунгма? Масштаб происходящих изменений для бездушного камня станет хоть сколько-нибудь заметен (если вообще такое изменение произойдет) через миллионы витков одного космического объекта вокруг другого. Значит, секундные, минутные и часовые стрелки, описывающие круги на больших и маленьких циферблатах, могут только помочь нам, людям сопоставить наши планы и договоренности более точно, чем пользуясь фразами типа «встретимся вечером».

Рассердившись на самого себя за то, что снова отвлекся на абстрактные размышления, Сергей Николаевич вышел в приемную. Вернувшийся после отправки офицеров фельдъегерской связи Изотов, вместо того чтобы немедленно зайти в кабинет директора, совершенно нагло и неподобающе своему возрасту заигрывал с недавно принятой на работу секретаршей. Дабы не выдать интонацией разбушевавшееся в душе негодование не только от манкирования Изотовым сверхсрочных и сверхважных дел, но и от беспардонного проникновения оного на чужую поляну для охоты, Царев медленно досчитал до десяти. Собравшись, он поинтересовался у своего помощника, прекрасно понимавшего свою долю ответственности за беспринципность молоденькой секретарши, мило щебетавшей с начальником службы безопасности, о реакции в Академии наук и в правительстве на известие о невозможности его присутствия на давно запланированных мероприятиях и совещаниях.

Все присутствующие в приемной, а главное сам Изотов, прекрасно знали, насколько безразлична Цареву реакция на его действия со стороны любого начальства, не включенного непосредственно в научный цикл его исследований. Таким образом, вопрос, адресованный помощнику, заставил Павла Николаевича прекратить свои неуместные приставания и доложить по всей форме об успешном выполнении задачи по отправке важных визитеров.

– Давно вернулись? – все же не найдя в себе силы сдержаться и из-за этого переходя на официальное «вы», спросил его Царев.

– Секунду назад, – браво соврал Изотов.

– Я только сейчас размышлял о природе времени, и угрожающе крупные размеры твоей секунды подтверждают относительность его течения, – смягчаясь, пояснил Сергей Николаевич свои догадки о времени, прошедшем с момента возвращения Изотова после исполнения своей миссии.

– День – ночь, сутки прочь, – непонятно к чему выпалил солдафонскую присказку безопасник.

– Зайди, нам надо срочно собирать совещание, – велел Царев, закрепляя свое доминирующее положение в стае, и попросил секретаршу Верочку позвонить в буфет и заказать кофе и бутерброды.

* * *

Молчание в минивэне показалось Нине гробовым. Взгляды, брошенные в ее сторону после слов Ушакова о принятом решении срочно уехать, обожгли тело невидимым огнем. Одновременно горячая кровь промчалась по артериям и заставила ее покраснеть. Сердце, ухнув, упало куда-то вниз, а затем помчалось галопом, мгновенно удвоив частоту Нининого пульса. В отличие от остальных, она почти не обратила внимания на слова Егора Иноземцева о неслучайности нахождения моряков на Крымском полуострове. Все мысли Нины сейчас вертелись вокруг фатальных неудач на личном фронте, преследовавших ее с роковым упорством. За неполные двадцать лет жизни у нее не случилось ни одного стоящего воспоминаний романа или хотя бы приятной по ощущениям авантюры, о которой можно было бы вспомнить без чувства брезгливости. Будь она некрасивой девушкой, ей, наверное, легче было бы определить мотивы того или иного претендента на свое внимание. Семья Нины однозначно занимала привилегированное положение в обществе. Карьерный рост молодого человека, берущего такую барышню себе в жены, был обеспечен априори. Понимание возможности такого расчета сильно ее угнетало. Она, Нина, как это подчас случается даже у весьма прагматичных и ухватистых родителей, пришла к концу своего второго десятка жизни с довольно романтичной и не испорченной борьбой за выживание душой. Чтение зарубежной и русской классической литературы только отдалило от реальности ее представление о добре и зле.

На самом деле даже вырваться сюда, в Коктебель, у нее получилось не с первого раза. До этого она всегда ездила к морю с папой и мамой. Чинно, достойно и скучно. В раннем детстве местом отдыха бывали пляжи Италии и Франции. Потом отец купил огромный дом в ста километрах от Барселоны. Легендарное Сагаро, почти незаметное на карте между Сан-Фелиу-де-Гишольс и Платхой-де-Аро [11] , тогда было пристанищем для очень богатых аристократов партийной номенклатуры из развалившейся страны советов. Время бежало вперед. Менялась мода. Дом продали и стали отдыхать в Сочи, возможно, более шумном, но зато куда более демократичном и бюджетном. Словом, до сегодняшнего лета Нина никогда не оставалась на отдыхе одна, без присмотра заботливой мамы.

11

Названия даны в звучании на каталонском языке.

Здесь, в Коктебеле, предложений и возможностей для знакомства было пруд пруди. Это радовало и пугало. Девушки, с которыми она приехала сюда, старались держаться вместе только до поры до времени. Сразу после знакомства с веселыми моряками каждая стала сама за себя, и никто даже не подумал помочь ей отвязаться от настырного Трубача, посчитавшего, что первый разряд по боксу и приплюснутый от пропущенного свинга нос дают ему право первой ночи. Незаметно передавая записку Сане Ушакову со своим номером телефона и адресом, она не преминула разыграть козырную карту, указав адрес своей прописки. Сначала отсутствие его реакции на словосочетание «Крестовский остров» ее, скорее, обрадовало, так как показывало его бескорыстие в отношениях с женским полом, однако потом Нина приписала его нерешительность страху перед боксером Трубачом и загрустила еще сильнее. Только видя собранность и решительность, с которой Саня Ушаков повел себя в экстремальной ситуации при появлении несущегося в сторону Коктебельского пляжа чудовища, она поменяла свое мнение о нем и обо всем происходящем. Ей стало стыдно. Стыдно изображать из себя капризулю, мадемуазель Нитуш, другими словами, просто морочить голову задаваке Трубачу, не имевшему ни малейших перспектив на ее взаимность.