Карат. Чёрное сердце

– Откуда такие глубокие познания в запрещенных препаратах, мой юный друг?
– промурлыкал Карат, даже если эта мягкость в голосе стала отдавать сталью и трескающимися нервами.

– После окончания полицейской академии служил пару лет в нароконтроле.

– Круто, чувак! Если расскажешь, где взять дурь покруче этой, я с тобой поделюсь бесплатно!
– радостно хохотнул неугомонный Плут, на что Райли только дернул бровью:

– Могу рассказать на столько ты можешь сесть, и в каких условиях будешь жить на протяжении пары лет вне стен дома, если тебя заловят с такой вот травкой!

– Сначала пусть заловят!

– расхохотался Плут, поперхнувшись, когда получил по всей видимости от Сапфира, потому что нес на пьяную голову то, что Райли вовсе не должен был знать!

– Всё! Домой! – рявкнул Сапфир, утаскивая за собой и Плутона и Райли, а я зашагала вперед с удвоенной скоростью, проклиная себя за то, что прислушиваюсь всеми фибрами души к единственным шагам. Карата.

Я не позволила себе обернуться, даже когда все покинули это трижды проклятое заведение, и мы шагали с Мишкой впереди, а я наконец осуществила свою мечту и скинула туфли, зашагав босиком по холодному полу парковки.

Мужчины шли за нами тихо переговариваясь, но суть их слов ускользала от моего воспаленного мозга, где за один чертов час во мне все перевернулось. Дважды.

Пропуская Мишку вперед, чтобы она забралась на заднее сиденье, я напряженно застыла, слыша, как Райли и Сапфир попрощались, пообещав встретиться завтра утром, чтобы обсудить результаты нашей вылазки, и мужчина обернулся, кивнув Карату:

– …ты с нами?

Я видела его в отражении стекла, где в темноте и мраке виднелось красивое точеное лицо.

Он отрицательно покачал головой и посмотрел на меня.

Наши взгляды встретились в отражении, вспыхнув опаляющей искрой, от которой внутри стало нечем дышать от боли, и я резко подалась вперед, прерывая этот контакт, чтобы захлопнуть дверь и больше не смотреть на него, даже если знала, что он смотрел на машину до тех пор, пока мы не выехали с подземной парковки.

Куда он пошел потом?

Я старалась об этом не думать.

– Все нормально? – вдруг обратился ко мне Сапфир после повисшего в салоне молчания, и я слишком поздно поняла, что все это время он смотрел исключительно на меня в зеркало заднего обзора.

– Да.

– Точно?

– Да.

Сапфир коротко кивнул, помолчал, но все таки добавил так, что мне захотелось оказаться дома и просто закрыться в комнате, чтобы ко мне никто не лез:

– Если вдруг захочешь поговорить, приходи в любое время дня и ночи.

– Спасибо, - выдавила я скованно, зная заранее, что никуда я не пойду, даже если и захочу поговорить. Просто для этого придется рассказать слишком многое из того, что тяготило меня. И смущало.

Когда мы вернулись домой, никто не спал.

Север, Лютый и Нефрит встретили нас на веранде, где ожидали нашего возвращения, чтобы увидеть, как Сапфир молча покачал отрицательно головой, показывая, что все было зря.

Боясь, что мужчины учуют то, что совсем не должны, я до последнего ковырялась в машине, делая вид, что сначала занята поиском туфлей, а потом долго и упорно пытаюсь их надеть, надеясь, что все провокационные ароматы и запахи, что остались на моем теле, успеют раствориться в живительной прохладе ночи.

– Ну что? Натанцевались? – пробасил отец, который вышел из спальни малышей, очевидно недавно уложив их спать, а я быстро юркнула мимо него, кивая через плечо, и надеясь, что он и никто другой не заметит, как полыхнули мои щеки:

– Я мыться и спать.

 Уже закрывая за собой дверь ванной, я заметила, как Нефрит проводил меня своими зелеными глазами, но успел отвернуться еще до того, чтобы встретиться с моим злым и вопрошающим взглядом.

Чертова семейка!

Что сын, что отец!

Я яростно сбросила с себя платье, упираясь ладонями в раковину и включив воду в ванну, ненавидя себя за то, что не могу выкинуть его из головы.

Не могу!

Если еще пару недель назад мне казалось, что внутри меня все лишь мелкая колючая заноза, то теперь это была рана. Воспаленная. Болезненная. И пусть на вид еще не происходило ничего страшного, я чувствовала надрыв внутри. Гнойную пульсацию собственного тела и пропитанной ядом души, что пытались бороться и отчаянно сопротивлялись его вторжению, но проигрывали.

Я смотрела на то, как соленые капли стали падать на белый мрамор раковины.

Они были черными.

Как неведомое сердце мужчины, от которого я так хотела сбежать и о котором не могла перестать думать.

Черными были мои глаза, когда я подняла голову и посмотрела на собственное отражение, словно чернота окутала меня изнури, вырываясь теперь наружу слезами, что я остервенело стирала, размазывая черноту по лицу лишь еще сильнее.

Она не отмывалась.

Въедалась в меня, словно говоря, что моя прошлая жизнь навсегда потеряна и погребена под этой грязью.

В последний раз я плакала много лет назад из-за моего брата Свирепого.

 Мы обожали его, как только могли обожать сестры своего прекрасного и непривычно нежного брата, и были готовы ради него совершенно на все, одержимые вслед за ним идеей вырваться из ледника и обязательно отыскать Лютого..

 Мы планировали это годами, ожидая, когда закончится переход Свирепого, и он станет настолько сильным, что сможет противостоять любому воину нашего дома.

План был почти идеальный, и мы думали, что все учли, когда брат сбежал….но спустя пару дней отец нашел его и привел обратно.

Тогда мы ощущали подавленность и боль нашего любимого брата до скрежета в зубах! До безумия от осознания того, что мы ничем не можем помочь ему. Именно в тот день я так же вытирала свои слезы, понимая, что мое сердце разрывается от желания помочь ему и утешить.

– Пусть катится к этим женщинам! Пусть делает с ним все, что захочет! Тебе-то какое дело?! – шипела я на себя, и понимала, что мне есть до этого дело. Даже слишком. Оттого и не могла дышать ровно и спокойно, а слезы все лились и лились из глаз.

Успокоилась я не сразу.

Ждала, когда все разойдутся по своим комнатам и уснут, чтобы выйти незамеченной и уползти к себе совершенно раздавленной, словно хребет моей души был сломлен и раскрошен.

Жуткое чувство.

– Я уж думала, что ты там утонула, - сонно зевнула Тайга, приоткрывая глаза, когда я все таки появилась в нашей комнате, стараясь не шуметь и не потревожить ее, - Хотела идти тебя спасать.

– Не утонула, спи, - я попыталась улыбнуться, но к счастью в темноте было не видно, что у меня ничего не получилось, потому что даже собственная кровать напоминала о Карате.