Каратели

А мне хотелось ударить по лицу, стереть эту маску. Я…я…здесь подыхала, а его совсем не заботило мое состояние. Каратель пришел оценить плоды пыток? В этом состоянии я была готова разорвать Гектора на мелкие жалкие клочки. Впервые мне настолько захотелось кого-то убить, что подойди мужчина поближе, расцарапала бы ногтями ему лицо. Это желание полыхало внутри, дрожало на кончиках пальцев, которые я сжала в кулаки и смотрела вперед на равнодушного и спокойного Гектора.

– У тебя глаза горят. В прямом смысле! – спокойно начал разговор о насущном. Будто ничего не произошло. А я не знала, что сказать, ногтями вспарывала ладони, причиняя себе боль, чтобы охладить огонь во мне. Энергия сейчас буйствовала и просилась наружу. Я рисковала сжечь комнату Гектора вместе с собой и с ним.

– Даже Клеймённые перед самосожжением говорят последнее слово! Ммм…да…понял. Неуместная шутка!

Вошел внутрь комнаты и прикрыл тихонько дверь. Словно тянул время. Сделал пробный шаг ближе к центру комнаты, остановился, проверяя реакцию на действия. Я не сдвинулась с места, разжала занемевшие пальцы и принялась расчесывать ногтями правую руку с татуировкой. Используя давно забытый способ успокоения.

А Гектор сделал еще несколько шагов. Еще ближе. Еще. Остановился на расстоянии вытянутой руки и пытался что-то понять. Как будто я неразгаданный ребус, или головоломка, над которой бился многие месяцы.

– Это просто какая-то чертова череда неудач! – поза расслабленная и ощущение, что его не очень заботит мое состояние. Еще бы! Это не он, как пес, сидит на цепи и не может сходить в туалет.

– Я ушел ночью на работу. Ленка с утра всегда дома, и на обед приходит. Кто ж сука знал, что ей приспичит уйти к подружке и оставить нас «двоих»?! Понимаю, сам затупил. Позвонил ей только после обеда и узнал, что ты одна… А еще эта чертова Людка! – махнул рукой в стену комнаты, будто увидел там облик девушки. – Её видишь ли не устраивает Андрей в качестве телохранителя, я, сука, должен стеречь ее, пока ей делают сраный педикюр и рисуют малинку на ногтях!

– Люда? – переспросила единственное слово. Это имя забарабанило в ушах и оглушило на секунду. Возможно я ослышалась, эта та, что на мое добро ответила ножом в спину? Эта та, которая влюблена в Гектора?!

– Пока я здесь… -- начала очень спокойным выдержанным тоном. Показала указательным пальцем на кровать. А потом взяла свою цепь и послала ее волной, отчего звенья оглушительно ударили по металлическим жердям. И на всю комнату послышалась моя песня гнева, отчаяния и боли Клеймённой, сидящей на цепи без права сделать глоток воды.

Вновь повторила удар по жерди.

– Пока я здесь сижу на цепи, как зверушка, ты ходишь с Людой на педикюр?!

– Это работа!

– Работа??? Отцепи меня! – задребезжала цепью по кровати, чтобы создать дикий шум и грохот, как и внутри меня. Эти барабаны не прекращали громыхать во мне с упоминанием имени Люда.

И пока Гектор освобождал из оков я молчала, боялась, что меня просто разорвет от душивших эмоций. Прогоняла слезы, часто-часто открывая, закрывая веки, смотрела, как освобождают мою руку, натертую от постоянного контакта с неровными краями металла.

– Ты плакала? – мое лицо было пленено двумя большими ладонями и приподнято вверх. Гектор опасно наклонился, заставляя смотреть на него. Пристально, как под увеличительным стеклом, рассматривал мои глаза, должно быть покрасневшие от слез, да и сейчас на зрачок постоянно наплывала пелена и Гектор расплывался от этого. Если разревусь, не прощу себе. – У тебя соленые дорожки на щеках.

Большими пальцами начал гладить, стирать дорожки с моих щек. А я от удивления больше не чувствовала гнева, огонь спокойно затих от успокаивающего действия.

– Я вроде бы девушка и у меня тоже есть чувства.

– Странно, - его дыхание поцеловало возле левого глаза, а потом губы прихватили ресницы, слизали, попробовали следы слез. – Тебя трудно вывести на простую улыбку, а тут плачешь. Я думал, ты не способна на подобные эмоции.

Наивный, я просто обычно плачу в уголке, чтобы никто не видел. И не заметил моей слабости.

Гектор забалтывал, чтобы отвлечь от переживаний. Ноги тяжелые, не держали, поэтому ладонями оперлась о мощную грудь. Сжала куртку, боялась Гектор исчезнет, и я вновь окажусь одна против соперников: темноты и кровати с наручниками. Гектор - мираж, галлюцинация. Сейчас испарится, исчезнет! А я вновь буду одна.

Прикрыла веки, погружаясь в ощущения: язык, слизывающий капельки слез с ресниц; поцелуй на виске; новые поцелуи на щеке. Всё ниже и ниже. Сердце в груди громко отсчитывало сколько еще поцелуев до губ. Поцелуй – удар в грудь. Вновь поцелуй – вновь удар моего сердца. А между поцелуями сердце не билось, в предвкушении замирало, озадаченное вопросом: «Приведет ли дорожка слез к губам?»

Но поцелуи медлили и невинно повторяли путь слез, стирали воспоминания о часах, проведенных в паническом страхе и истерике.

Я очень хотела почувствовать его дыхание, попробовать на вкус, забрать себе, мне мало своего, надо было и его забрать. Губы рефлекторно раскрыла, а их закололо от нетерпения. Плавала в темноте с закрытыми глазами и нервно дышала, чувствуя, долгожданное приближение поцелуев.

Когда его губы прикусили, захватили мою верхнюю, я не сдержала хриплого, тяжелого дыхания. Словно долго-долго бежала и никак не могла прибежать к финишу. И получить свой приз.

Еще и еще необходимы его поцелуи, чтобы было тепло. Я забыла, каково это --целоваться с ним? Я всегда хороню эти воспоминания, жестоко убиваю, а останки прячу в самый дальний угол, где никто не найдет. А то будет больно вновь поверить в искренность этих поцелуев.

Его язык лизнул мою губу медленно-медленно, раззадоривая, а я сомкнула губы, пытаясь ухватить кончик его языка, а тот играючи отступил. Не дал поймать себя.

Я вновь приоткрыла губы, замирая в ожидании продолжения. В нетерпении потянула мужскую куртку на себя, намекая – не тяни, я жду. На этот раз Гектор вновь лизнул нижнюю губу, но не отступил, позволил ухватить кончик языка. Облизнуть его.

Низ живота окаменел и жалобно потягивал, а я на инстинктах дышала и целовалась. Это то, что сейчас было необходимо.

Приоткрыла веки, выныривая из темноты, а передо мной его губы. А какие они на вкус! Возбуждающая игра с языками вскружила голову и подкосила ноги. Они не хотели держать, поэтому цеплялась за мужскую куртку, чтобы не упасть. А сама как завороженная, примагниченная потянулась к источнику тепла. Языком провела по его верхней губе, собирая вкус, питаясь запахом и кожей. А Гектор в ответ губами обхватил кончик моего языка, вбирая себе в рот и отпустил. Теперь я осмелевшая и поощренная вновь подразнила его языком. Снова и снова, то давая схватить, то играючи убирая.