"Карильский цикл". Компиляция. Книги 1-18

– Знаешь, Ори, – задумчиво проговорил Лит, – думаю, тебе на самом деле стоит познакомиться с ним поближе.

– Шутишь?! – выпалила она, глядя с откровенным непониманием.

– Нет, – спокойно ответил Лит. И все же решил пояснить: – Понимаешь, Ори, он ведь совсем не такой, как думают многие. На самом деле во всем, что не касается государственных дел, мой брат – настоящий разгильдяй. И Эрлисса такая же.

– Ваша сестра? – удивленно уточнила девушка, которая никак не ожидала, что Литар вдруг решит рассказать ей о своей семье.

– Угу, – кивнул он, а на его губах расцвела легкая улыбка. – Мама надеялась, что с возрастом это у них пройдет. Но, к сожалению, не прошло.

Он вдруг улыбнулся шире и обнял Ориен прямо поверх одеяла.

– Знаешь, как мы все называем Лиссу? – спросил Лит, и тут же сам ответил: – «Мелкая». Даже Дамьен зовет ее так, хотя она старше его на десять лет. И если Брис еще хотя бы на людях делает вид, что он серьезный человек, то Лисса считает это совсем не важным.

Ори смотрела на него широко распахнутыми глазами. Почему-то после знакомства с Литаром ей казалось, что все венценосные особы холодные и сдержанные. И теперь его слова попросту сминали все стереотипы.

Видя изумление девушки, Литар решил, что просто обязан вернуть на ее лицо улыбку.

– А хочешь, открою страшную тайну? – спросил он, наклоняясь к ней.

– Надеюсь, не государственную? – опасливо уточнила Ориен, ловя себя на том, что наслаждается такой его близостью.

– Нет, скорее личную, – отозвался принц. И тут же уточнил: – Так хочешь?

В его глазах блеснуло веселое коварство, и в этот момент он показался настолько простым, что она невольно подхватила игру и ответила чуть кокетливо:

– Хочу.

И тогда Литар стянул с нее одеяло, отбросил обратно на кровать и взял ее за руки. Он сам не понял зачем. Просто вдруг отчаянно захотелось снова ощутить тепло ее кожи, а преграда в виде одеяла сильно мешала.

– Прозвище Белый Сокол, оно ведь не просто так появилось. И в этом тоже виноваты мои старшие брат и сестра, – с видом мученика пожаловался он. – Не зря их в свое время в народе прозвали «Карильским проклятием». Вот уж точно. Лучше не скажешь.

– А мне кажется, «Белый Сокол» очень красиво звучит. И тебе подходит, по правде говоря, – ответила Ориен.

– Смотри, Ори, – сказал он, поворачиваясь к ней спиной.

А там, на спине, у самой шеи, был изображен белоснежный гордый сокол. Рисунок выглядел очень натурально, птица казалась живой. Она явно собиралась напасть на кого-то. Крылья расправлены, когти угрожающе выставлены вперед, а клюв раскрыт, будто в воинственном крике. И хоть это была всего лишь татуировка, но впечатление она производила пугающее. Нет, сама птица выглядела завораживающе красивой в своей опасной грации, но очутиться у такого хищника на пути мог желать только сумасшедший.

Ориен все же не сдержалась и коснулась нарисованного крыла. От ее неожиданного прикосновения Лит чуть вздрогнул, но ничего не сказал. Тогда девушка еще больше осмелела и обвела всю птицу по контуру.

– Это Брис с Лиссой сделали, – пояснил Литар, наслаждаясь легкими касаниями мягких пальцев. – Им, видите ли, показалось, что я как наследник титула рода Мадели должен иметь на себе родовой знак. Я не знаю, что они намудрили, но убрать татуировку невозможно.

– Давно это было? – спросила Ори, которой вдруг показалось, что нарисованный сокол угрожающе сверкнул на нее глазами.

– Двенадцать лет назад, – ответил Литар. – Эти двое неугомонных тогда очень скучали во дворце, ожидая, когда же закончатся каникулы и они смогут вернуться в академию. Им оставалось всего один год доучиться. Мне же только пятнадцать исполнилось. И тогда я был еще слишком юн, чтобы понять, что к таким, как мои старшие родственники, лучше вообще с нравоучениями не лезть. Я имел неосторожность назвать их поведение на одном из вечеров недостойным отпрысков королевской семьи. И той же ночью стал обладателем вот этой птички.

– Но ведь ее не видно под одеждой, – проговорила девушка, продолжая поглаживать белые крылья. – Почему это прозвище к тебе прилипло?

Он обернулся, и Ори все же пришлось убрать руки от так понравившейся ей птицы с белоснежным оперением.

– Когда я изъявил желание работать в департаменте правопорядка, отец отправил меня проходить обучение наравне со всеми, – сказал Литар, нехотя отходя от Ориен и направляясь к гардеробной. – Четыре года я провел в военной магической академии, а там приходилось и волосы коротко стричь, и на плацу частенько без рубашки заниматься. Так что, Ори, сокола видели многие. Оттуда все и пошло. Правда, до сих пор в лицо меня так осмеливаются назвать только единицы. И почему-то ты в их числе.

Она хмыкнула и, подхватив свою одежду, сложенную аккуратной стопочкой, направилась в ванную. Ведь, несмотря ни на что, ей было необходимо в самое ближайшее время вернуться в дом Кертона, а для этого нужно хотя бы одеться, да и причесаться не мешает.

Когда она закончила приводить себя в порядок и снова вошла в спальню, Лит уже ожидал ее у накрытого к завтраку небольшого столика. Он тоже успел одеться и теперь выглядел именно таким, каким она привыкла его видеть. Разве что казался гораздо бледнее, чем обычно.

– Присаживайся, Ори. Времени мало, – бросил Лит, увидев ее. – Как ты слышала, меня ждут на Совете, который вообще неизвестно зачем собирается. Вероятно, пока мы с тобой… гуляли по лесам, в королевстве что-то случилось.

– Надеюсь, ничего серьезного, – проговорила девушка, усаживаясь в кресло напротив принца.

– Боюсь, на это надеяться не стоит, – спокойно ответил Сокол.

Он ел с аппетитом, в то время как Ориен почему-то кусок в горло не лез. Она молча потягивала сладкий чай, украдкой наблюдая за Литаром. И сейчас, без своей вечной пугающей холодности и высокомерия, он казался невероятно родным… близким. И от этих мыслей Ори почему-то стало очень горько. Она чувствовала, что начинает прикипать к нему душой, чего уж точно никак нельзя было допускать.

Вскоре в комнату без стука вошел мужчина в темно-зеленой ливрее и молча поклонился принцу. Лит же поднял взгляд на Ори и спокойно сообщил:

– Это Карм, мой камердинер. Он проводит тебя до портальной комнаты. Скажешь дежурному магу, чтобы открыл тебе переход в особняк Кертона.

И все это было произнесено крайне сухим тоном, от которого по коже девушки пробежал холодок. Она даже не нашла, что ответить. В душе появилось противное, гадкое чувство обиды. Ведь сейчас Лит снова вел себя точно так же, как прежде. Будто и не было этой ночи и утра… Будто это не он недавно умирал у нее на руках.