Кармелита. Наследники: игры на вылет

– Естественно.

– А когда ты мне взятку предлагал, он у тебя был включен?

Игнат понял, что Иванов – не лох, который испугается диктофонной записи. Студент сжал зубы: «Ну почему он думает всегда после того, как делает?!»

– Я тебя под суд отдам! – Игнат психанул и кинулся к дверям, но был перехвачен.

– Если сам там раньше не окажешься! – Иванов, подобно бешеной собаке, бросился на парня и прижал его к стене, надеясь, что в этот раз ему не помешают. – Сукин сын!

– Пошел ты, маразматик! – захрипел Игнат.

Иванов рассвирепел окончательно. Он стал сжимать руки на шее студента, безжалостно и беспощадно. Бероев пытался оттолкнуть мужика, но ничего не получалось – он сильно испугался.

– Отпусти ты его! – в ректорат влетел Лапин.

– Ты это сделал?! – Ивушка продолжал сжимать пальцы вокруг горла. – Ты?!! Это сделал?!!

Лапину пришлось действовать быстро и вразрез с инструкциями – он не мог позволить Иванову убить Бероева здесь. Профессор мертвой хваткой вцепился в руки ректора и навалился всем телом.

– Пусти его! – Лапин говорил с трудом. Он и сам понимал, что чувствует коллега. – Ты ничего этим не изменишь! Слышишь?!

– Плевать! – Ивушке и правда было глубоко фиолетово.

– На себя плевать – о близких подумай! – Лапин, руководствуясь своим немалым педагогическим опытом, сумел найти те самые слова, от которых ректор словно остолбенел.

Игнат вырвался из рук мужчины и выругался.

– За мат в общественных местах…

– Знаю-знаю, – чуть погодя закивал Бероев. – Не я один платить буду.

– Имей совесть! – Лапин брезгливо осмотрел студента.

– Я буду говорить только с Мальковым, – твердо сказал парень, опускаясь на стул в углу и закидывая ногу на ногу.

– А я уж думал, что адвоката потребуешь! – отдышался Ивушка.

– Ректора, а потом и адвоката…

– Малькова здесь больше нет.

– Нет? – опешил Бероев и выражение его лица резко изменилось.

– Я за него, – Иванову нравилось озадачивать людей.

– Ну и? – Зора покачала головой. – Я Лапина таким растерянным впервые вижу.

– Да, я тоже, – задумчиво произнес Глеб.

– Не иначе, Казанова ещё накосячил. Как всегда.

– Ещё?

Крылова кивнула.

– Что ты имеешь в виду? – насторожился парень.

– Вчерашнее уже не считается?

Глеб сразу встрепенулся и подумал о медальоне. А ещё он подумал о том, что коридор не самое подходящее место для такого разговора.

– День-деньской! – Крылова радостно отметила, что сегодня их слишком рано отпустили.

Глеб глянул на часы – полдень.

– Давай сходим перекусим и вернемся?

– Зачем это?

– Ну ты же видела, что чего-то случилось…

– И что? Мы-то тут каким местом?! Наоборот – валить надо, пока ещё кто-нибудь не засек!

– А курсовая? – Глеб хотел задержать девчонку хоть на какое-то время. И подготовка к сдаче курсовой работы помогла ему придумать повод. – Или ты уже забыла?

– Я не собираюсь здесь оставаться. Пар не будет или не слышал?

– Сегодня есть научники. Ты, кстати, на какой кафедре?

Зора подумала о том, что если бы у неё в руках было больше двух тетрадей, то она бы с удовольствием запустила их в Хабарова.

– Мы на разных кафедрах, будь уверен.

– Можем быть и на одной, – улыбнулся Глеб, на самом деле прекрасно зная, на какой кафедре цыганка пишет диплом. – Не допускаешь? Их всего-то две.

– Хабаров, ты либо придурок, либо прикидываешься. – Зора посмотрела на парня в упор и закатила глаза. – Забудь вообще!

– Боишься, что нас снова увидят вместе? Тебя пасут что ли?

– С чего ты взял?! – Крылова была оскорблена такими словами.

– А чего ты тогда готова от меня бежать на другой конец планеты? Нам ещё полтора года учиться!

– Судя по последним событиям – нет, – усмехнулась Зора. – Вон твоего дружка уже выкинули…

– Мы тоже приложили к этому руку.

– Что? – глаза цыганки полезли из орбит. – Ему не надо было испытывать терпение преподов!

– Надо было всем вместе идти и хлопотать за Лапина, а мы струсили…

– Начнем с того, что нас никто ни о чем не просил!

– Допустим, – согласился Глеб. – Но чисто по-человечески, Даню несправедливо отчислили. Он заступился за Лапина один-единственный из всех!

– Медаль ему что ли дать? – Зора не восприняла слова всерьез.

– Если бы он не пошел к Малькову, то никто бы не решился.

– Так ли никто?

– Ты? – Глеб вскинул бровь.

Зора потупила взгляд – она понимала, что Хабаров прав.

– Нет? – Глеб продолжал смотреть на цыганку с долей укора.

– Не надо делать из меня крайнюю!

– Никто не делает.

– Если ты такой умный, то должен был пойти с дружком! – вспылила Зора.

– А я и хотел с ним пойти! – тут же сказал Глеб. – Вспомни!

– Вспомнила, – буркнула девушка. – Жданов оказался благородным и не позволил…

– Вот и я говорю, что Даня, каким бы плохим ты его не считала, молодец! И наша задача сейчас хоть как-то реабилитироваться в глазах Аскольда Прокофьевича!

– Дань уважения Казанове? – ехидно заметила Крылова.

– В дань уважения Лапину! – нахмурился Кекс. – Мы же подставляем его на каждом шагу! Ты Эллочку сейчас вспомни!

– Типа, пора взять себя в руки и начать делать великие дела?

– Типа, – почти не раскрывая рта, ответил Хабаров.

– Ты сейчас мне Бобровского напомнил.

– У него есть чему поучиться, – сказал Кекс.

– Да, конечно, – усмехнулась цыганка. – Например, стучать на ближних…

– Я не об этом, – укоризненно сказал Глеб.

– Ну да. Я так и подумала.

– Зора! – парень глянул на девушку практически виноватым взглядом.

– Не заморачивайся, – бросила она, смотря в сторону расписания, куда подошел секретарь ректората и начал что-то выводить на листке в их колонке.