Кармелита. Наследники: игры на вылет
Шрифт:
Вопрос повис в воздухе. Хитана не знала, что ответить. Собиралась ли она оправдываться? Перед Розой, которая всё знает наперед? Но откуда??? Как??? Кто смог сказать ей?! Нагадала?
– Меня не волнует спасение твоей души. – Роза говорила правду. – Я хочу только знать, где ты ещё согрешила… Кроме того, что выдала Льва за сына Лачо.
– Знаешь? – обреченно выдавила Хитана. – Давно? Почему же Лачо до сих пор не сказала?
– Ему не нужно этого. Из-за того, что ты натворила, душа моего брата Лексы не знает покоя!
– Ты считаешь, что это из-за
Вот и посыпались оправдания. Жизненно-необходимые. Но кому?
– Значит, ты не боишься, что Ад вернется на землю? – Роза присела на край табурета. – Фому убедили. Когда он сам потрогал раны на запястьях Христа!
– Прекрати! – цыганка схватилась за голову. Её раздражали эти бесконечные сравнения с Новым Заветом.
– Может, дело в этом? – старуха бросила Хитане ремень, заметив, как побледнела та и отшатнулась, будто увидела змею.
Подобная сцена мучила Хитану в кошмарах. Змеи, веревками обвивающие её ноги, не позволяющие выбраться на поверхность, утягивают её в свои мрачный сырой мир, где слышится только младенческий плач…
– Я не х-хотела… – простонала Хитана и из глаз закапали слезы, мгновенно высыхая на грязном полу, будто пытаясь разъесть его, но эта грязь лишь кусками разлеталась, как осколки стекла. Звеня и сводя с ума этим звуком, сопряженным с шипением и кучей голосов и собственным криком ночью. – Не хотела!!! Не хотела!!!
– Ложь! – закричала так же громко Роза. – Ложь!!! Ты хотела!!!
Хитана хотела. Поставить точку. Пусть и так. Она понимала, что если ребенок от Лексы выживет, то жизни никому не будет. Падать проще, чем карабкаться наверх. Падать больно, но эффективно. Сколько раз Хитана пыталась избавиться от сына, пока он ещё не родился! Какими только заклинаниями и препаратами она не старалась его выгнать из утроба! Никто и представить бы смог, до чего можно докатиться, если в голове засела идея-фикс. В какие-то моменты Хитана осознавала свою ничтожность и грешность, но что-то толкало её на новые и новые попытки! Что-то… Это страх.
– Нет больших грешников, чем женщины, убивающие детей, – Роза вытерла глаза, затянувшиеся пленкой. – И нет несчастнее тех, кто назло всему миру родился…
– Ему плохо! – Зора вбежала в предбанник, даже не обратив внимания на старуху-Розу. – Вашему сыну плохо!
Хитана не отреагировала. Ей было просто не до этого.
– Что с ним? – обеспокоенно подала голос незнакомка. Зора вкратце объяснила, что такое бывало после укуса змеи. – Я иду.
КОВАЛЬСК.
Сколько без тебя мне быть тут?
Прогнозы наших судей постоянно врут.
Причини мне боль, под названием: «Любовь»,
Потом уйди, прошу, нам больше не быть с тобой!
Ну что, родная, как ты там?
Ты и я в норме,
Одинокая луна и звезды её
Нас точно помнят.
Запах твой не покидает мою одежду,
Но ты уже меня не ждешь
И я не тот, что прежде…
Привет от меня,
Незаменимая любовь,
Колкая
сперва, как игла,А теперь битый на осколки я!
А мы хотели быть вдвоем, помнишь,
Чтобы всегда рядом,
Мы жили реальностью,
Не думая, о «завтра».
Меня сбило на поле боя –
Я разбит, ты теперь довольна.
Хотела немного воли?
Что ж ты теперь-то –
Живи спокойно!
Причина тому лишь ложь,
Удар по лицу не был запрещен,
Я не принц, и это не сказка,
А, скорее, забытое шоу…
Между нами нить была,
Теперь – вина моя,
Но знаешь же, что всё не так!
Знаешь же, что не она,
Кто-то там стоял,
Постоянно, словно сторож,
Караулил на каждом ходу,
Злые языки пытались сглазить,
Чтоб плохо нам было тут!
Как в Аду игрушкой Вуду
Сломали любовь…
Страдания остались –
Возродятся, вряд ли, чувства вновь,
Иди, а я стану тобой, ты побудешь мной,
Тогда мы сможем понять эту взаимную боль!
Сколько без тебя мне быть тут?
Прогнозы наших судей постоянно врут.
Причини мне боль, под названием: «Любовь»,
Потом уйди, прошу, нам больше не быть с тобой!
Сколько без тебя?..
Хватит придумывать –
Мы всё давно разбили в хлам!
Нам не быть с тобой…
А имитировать любовь
Просто не нужно нам!*
Эмиль с силой бросил увесистый камень в воду. Раздался громкий всплеск и круги побежали по колышущейся от ветра воде.
– Думаешь о Раде? – Аза прищурилась, стараясь не заплакать снова. Она сидела рядом с парнем и понимала, что он ей ничем не поможет.
– Я пытаюсь о ней забыть, – цыган отложил гитару. – Я хочу о ней забыть. Я устал от всего этого.
– Понимаю.
– Нет, – покачал головой молодой человек. – Не понимаешь. И любой, кто пытается меня утешить, просто лицемер!
– Почему ты так думаешь? – выпрямилась Аза.
– Не думаю, глупая, я знаю, – он улыбнулся, и эта улыбка была грустной. – И тебе пора узнать, что о нашем родственном романе с Радой перешептываются почти все. И я удивлен, что до сих пор никто не сообщил родителям о том, что не одна она виновата… Виноват в большей степени я, – он замолчал на мгновение. – Меня добивает лишь то, что все мои знакомые и родные думают, будто я начну соответствовать их представлениям теперь, когда Рада далеко.
– Она далеко, – повторила Аза, смотря куда-то в сторону. – А вот Тобар совсем рядом. И я не знаю, что мне теперь делать. Я не знаю, как смотреть людям в глаза, отказываясь стать его женой…
– Ты за этим сюда пришла? – глаза Эмиля блеснули. – Ты хочешь, чтоб несчастный влюбленный отговорил тебя выходить замуж? Вспомни о своем возрасте и вообще… Аза, смирись. Тобар – твоя судьба… Дай ему шанс. И он даст тебе то, чего ты хочешь.
– И что же?
– Спокойствие.
– Зачем оно мне? – Аза нахмурилась. – Я не собираюсь рефлексировать всю жизнь и заменять настоящие чувства на игру! И ты меня в этом убедил!