Катя и Демон
Шрифт:
– Кто бы мог подумать…
– М-м?
Он продолжал разглядывать мое лицо, словно видел впервые, так что я тоже перестала жевать.
– Кто бы мог подумать …что?
– Что одна единственная встреча перевернет всю мою жизнь. Что я пойду наперекор братьям и законам собственного мира ради одной единственной Светлой. И дело вовсе не в энергии. Не-ет, вовсе не в этом, – подняв руку, он легонько коснулся пальцами моей щеки, – да, всё гораздо сложней.
Я встревоженно сглотнула, не понимая, куда он клонит.
– Насколько сложней?
– В разы. Ты куда больше, чем Светлая.
Да? И куда же?
– Ты – счастье, Катя.
Я слегка
За дверью раздались тяжелые шаги. Пара стуков в дверь оповестила нас о возвращении поедателя эклеров. Дейм не двинулся с места. Мордоворот переступил порог, сгрузил рядом несколько коробок и пакетов и повел носом.
– М-м, пицца. Угостите?
Оставив добытчика доедать пиццу, мы с демоном поднялись наверх.
Закрыв за мной дверь в знакомую комнату, он резко шагнул навстречу, едва не прижав меня к стене своим большим телом.
– Я не буду ни о чем просить и настаивать, Катя. Я не в праве этого делать. Решение за тобой. Захочешь быть со мной – сделаешь меня самым счастливым созданием во вселенной. Не захочешь – ну что ж, это твоё право…
На последних словах его голос упал до низкого, рычащего шепота, и я чувствовала, насколько сложно они ему дались. Едва дыша, прикрыла глаза, борясь с волнением. Ещё никогда в жизни никто не называл меня счастьем.
– Да, – прошептала я еле слышно.
– Да?
Кивнула, открывая глаза. Теперь он был еще ближе, согревая дыханием мое лицо.
– Ты согласна быть моей?
– Я согласна.
Демон протяжно выдохнул. Его пальцы, лежащие на моей щеке, слегка подрагивали. И тут в наш особенный момент ворвался грохот чего-то, грузно упавшего на первом этаже и следом громкая ругань поедателя эклеров. Дейм даже не дрогнул, а мне отчего-то захотелось смеяться до слез.
Как бы этот неуклюжий мордоворот не передавил там нечаянно всех наших мохнатых постояльцев.
– Пойду проверю, что там, – невесомо коснувшись губами кончика моего носа, Дейм вышел за дверь. Я же на полусогнутых поплелась в душ.
Оказалось, поедатель эклеров уронил с лестницы поклажу из кошачьих коробок, едва не рассыпав корм по всему цокольному этажу. Собирая пахучие гранулы, он весь вымазался и потому, войдя к кошкам, был ими тут же атакован. Те, проголодавшись за все время сидения взаперти, едва не зализали его до смерти. Мужчина остался возиться с кошками, расставлять лотки и собирать домик, явно найдя в этом свое призвание. Мы же, приведя себя в порядок и решив не оттягивать насущные дела, двинулись по заранее обозначенному маршруту в Камелот.
Тот короткий разговор негласно положил начало чему-то особенному, став той самой невидимой нитью, накрепко привязавшей нас друг к другу. Согласившись, я смирилась с неизбежным, отдав себя в руки демона и ни капли об этом не жалела.
– Расскажи мне, в чем секрет Камелота, – попросила я, наблюдая виднеющиеся издалека знакомые башни.
– Скоро ты и сама всё узнаешь, – подмигнул он, слегка погладив меня по руке.
Загадочный какой…
– Но сначала забежим к бабуле.
– М-м? – я изумленно повернулась в его сторону.
Мужчина кивнул, улыбаясь.
– Ты не знала, кто моя бабушка?
Я медленно качнула головой из стороны в сторону.
–
Удиви меня.– Имя Зинаиды Семёновны Керн тебе о чем-нибудь говорит? – насмешливо покосился он, и глаза мои округлились.
Неужели?!
Тот самый загадочный З.С. Керн, которого никто и никогда не видел – это синеволосая бабуля Князева?! Та самая, застрявшая в сугробе старушка с мопсиком в розовой курточке хозяйка целого Камелота? Ну дела… Однако, это многое объясняло. То, например, откуда у нее монструозный автомобиль с личным водителем. Или то, почему Князев, при всём своем влиянии, никак не мог добраться до этого здания…
Дейм негромко рассмеялся, наблюдая моё изумление.
– Она не любит публичности, – объяснил Дейм, – лишний стресс и всё такое. В её возрасте это не полезно, и потому она предпочитает решать все дела через доверенных лиц.
Я лишь молча кивала, переваривая информацию.
– Князев никогда особо не дружил с бабушкой. Та была чересчур с ним строга. Но с недавнего времени она стала более лояльной, не сумев устоять перед моим обаянием, – он хитро улыбнулся, демонстрируя ямочку на щеке.
Да, и это я могла понять лучше, чем кто-либо другой...
***
Держась за руки, мы прошли мимо охранника дяди Миши, невольно выпучившего глаза на такое зрелище. Его знакомство с местным мафиози состоялось в один день с моим, только я с тех пор сильно поменяла свое мнение, а вот дядя Миша явно нет. Скорее теперь он поменяет его насчет меня...
Мы поднялись по служебной лестнице на самый верх главной башни, где располагался кабинет владельца. Табличка на массивной деревянной двери указывала без затей, что замок принадлежал именно З.С. Керн. Теперь я и сама знала, как выглядит этот легендарный владелец. Небольшой этаж ожидаемо пустовал, ни секретаря, ни работников, никого. Что служило лишним подтверждением нелюдимости Зинаиды Семёновны. И совершенно неудивительно, что и сегодня её здесь не оказалось. Коридор был необитаемо сумрачен и тих.
Дейм пошарил по каменному наличнику, выудив из едва заметной щели серебристый ключ. Ни цифровых тебе замков, ни карт... аутентичненько.
– А нам вообще сюда можно? – я с сомнением покосилась на деловито ковыряющегося в замке мужчину.
– Обижаешь, – хмыкнул тот, – только с разрешения бабули и никак иначе.
Дверь с легким скрипом распахнулась, выплескивая в темный коридор сноп яркого солнечного света. Зажмурившись, мы по очереди шагнули внутрь. Здесь, хоть и царили чистота и порядок, совершенно не создавалось ощущения хоть сколько-нибудь обитаемого места. Похоже, бабуля совсем забросила собственный кабинет.
В просторной комнате с недосягаемыми каменными потолками притаилась торжественная тишина. Свет, пробиваясь сквозь узкие витражные окна, мягко скользил по поверхности дубового стола, гладил цветастый ковер, обозначал каждую выемку в щербатых каменных стенах. К одной из них Дейм и направился.
Гладкое стенное пространство между шкафом и столом оказалось занято картиной в витиеватой бронзовой раме. На полотне красовался некий довольно бледный старинный пейзаж, но мужчина шел не любоваться живописью. Картина оказалась дверцей. Пробежавшись пальцами по краю рамы, Дейм открыл только ему заметную защелку, и картина буквально отъехала в сторону, являя нам содержимое секретного сейфа. Я подошла поближе, чтобы с любопытством заглянуть внутрь. Но ни россыпи сокровищ, ни пачек денег или гор античных золотых монет там не наблюдалось. На единственной полке пылился очередной крошечный серебряный ключ.