Кайа. История про одолженную жизнь (том Шестой)

А еще она объявилась в этой усадьбе аккурат на следующий день после того, как я должен был передать названой сестре «информационную атомную бомбу».

Совпадение? Возможно. Вот только ставить рубль на такую вероятность я бы не стал. Впрочем, а разве я не знал, что, передавая компромат в руки царской любовницы, автоматически передам его и иностранным разведкам…или, например, международному капиталу, в лице этой Мэри Сью? Разумеется, знал! Вон, даже специальный мессенджер «написал», дабы за нежную попу не взяли в случае чего.

И теперь передо мной стоит вопрос: а точно ли мне нужно делать так, чтобы царская любовница заполучила компромат и свободно им распоряжалась? Выгодно ли это будет лично мне? Апеллировать к своему дворянскому долгу здесь неуместно, ибо этому миру я ничего не должен, однако обязан выполнить предназначение, возложенное на меня Вселенной.

Не отдать царской любовнице накопитель или всучить ей туфту, увы и ах, не получится, ибо я связан с ней словом, а она в общих чертах знает, что там должно находиться. И если вдруг попытаюсь ее нагреть, то сначала отправлюсь в пыточную, а затем в очередной «слой» Вселенной, без вариантов. Однако интуиция просто вопит о том, что если копия информации, хранящейся на накопителе, окажется у…

Мне вспомнился пробирающий до костей холод тех ледяных голубых глаз, который я ощутил в тот миг, когда иностранка обернулась ко мне.

…Мэри Сью, то нынешнюю «партию» я проиграю. А значит, я каким-то образом должен и сдержать слово, данное царской любовнице, и оставить с носом эту златовласку Сью. А еще лучше — без носа, ибо, как известно, любопытной Варваре на базаре…

В это мгновение ожил мой «умный» браслет, сообщив, что меня вызывает царская любовница.

— Ты себя точно хорошо чувствуешь? — услышал я ее голос.

— Да.

— Тогда приходи в баню. Сейчас же! — велела она.

Глава 131

Уже выходя из отведенных мне покоев, замер, а затем обернулся.

Появилось ощущение, будто бы я забыл что-то очень важное. Окинув быстрым взглядом помещение…

Точно!

…обнаружил, что забыл не что-то, а кого-то. Боблу. В Петербургском особняке.

Впрочем, это не удивительно, учитывая и отсутствие сна, и ожидание какой-нибудь подлянки от неизвестных «игроков». Но как говорится, что ни делается, все к лучшему, ведь не забудь я вчера кошку, и она бы наверняка погибла.

Да и разрешение у царской любовницы стоит получить прежде, чем тащить сюда животное.

Однако мысль о том, что Бобла жива, пробудила во мне некий зачаток чувства…облегчения, что ли. И это прекрасно. Значит, нервная система постепенно восстанавливается. Я…я желаю мочь в этой жизни испытывать к кому-либо чувство эмоциональной привязанности. Хоть к кошке, хоть к Ие, хоть к Консультанту…да хоть к кому-нибудь.

Разобравшись с ощущением чего-то забытого, быстрым шагом вышел из гостевого дома и направился в сторону банного комплекса, сконцентрировавшись на том промелькнувшем и едва теплящемся чувстве облегчения. И лелея его.

В бане.

После того как вчерашний «грузовичок-сан» едва-едва не отправил меня прямиком в следующий «слой» Вселенной, охрана этой усадьбы значительно усилилась. По крайней мере, вооруженные патрули, имеющие «цвета» родительской Семьи царской любовницы, мне по пути встретились дважды. То бишь столько же раз, сколько до этого я видел их за вообще все время своего нахождения здесь.

Ну а внутри банного комплекса стража была уже государственной (несколько дамочек крайне боевитого вида и весьма плотного телосложения, при оружии). Видеофон пришлось сдать в специальный сейф, запираемый на кодовый замок.

— Подскажите, пожалуйста, где сейчас дама Кристина? — поинтересовался у охранниц я, когда переоделся в предложенный работницей банный халатик в азиатском стиле.

Обитатели этой усадьбы отказывать себе не привыкли ни в чем, а посему банный комплекс имеет просто-таки неприличные размеры, и наугад разыскивать здесь названую сестру можно довольно долго.

— В бассейне, барышня. — последовал лаконичный ответ.

Царская любовница, и правда, нашлась в указанном месте. Обнаженная, она неспешно плыла на спине по средней из трех дорожек этого большого (метров двадцать, вероятно) гидротехнического сооружения.

Ее Прислужницы здесь и сейчас не было. Вообще, никого не было, кроме нее и меня.

Мое появление в помещении бассейна она явно заметила, однако никак на него не отреагировала, а посему я устроился на лежаке и принялся ждать, наблюдая.

Потрясающие у нее кондиции, конечно. А в воде она работает словно некий превосходно отлаженный механизм.

В какой-то миг она одним быстрым движением перевернулась на живот, а затем, совершив синхронный взмах обеими ногами, нырнула, вынырнув через пару секунд у бортика рядом со мной и схватившись за него руками.

Она приветливо улыбнулась мне, явно пребывая в хорошем настроении.

— Отлично плаваешь. — произнес я.

— Неплохо, да. Хотя, честно сказать, не очень-то и люблю. В детстве едва не утонула. Однако врачи настаивают на том, что для меня сейчас это полезно. — сказала она, опершись щекой на предплечье.

— Настаивают? — поинтересовался я, на всякий случай оглянувшись по сторонам.

Странно, что здесь и сейчас отсутствует спасатель. Я бы, окажись на ее месте, непременно пожелал, чтобы оная всегда находилась бы в бассейне, пока я плаваю.

— Да, потому как считают, что беременным необходимо плавать. Срок еще очень маленький, но… — она ткнула в мою сторону пальцем. — Это секрет, так что никому не говори, ладно?! Об этом знаю я, Государь, Мила, мой врач и теперь еще ты.

Я сделал жест рукой, мол, застегиваю рот на молнию, и в тот же миг появилось крайне неприятное ощущение, ибо перед глазами вновь встало видение гибели принцесс. И…не могу понять, что еще, однако чувство опасности ощущалось почти физически.

— Честно сказать, дорогая моя, я в совершеннейшем восторге от твоей прозорливости. И как только догадалась, а? — произнесла она, сменив тему.

Началось. Я зажмурился, прогоняя прочь отголоски нахлынувшей памяти…о возможном. Прямо сейчас говорить ей об этом не стоит, но и затягивать нельзя, ибо если ничего не предпринять, то наверняка вскоре все случится, а этого допустить никак не могу.

— Догадалась о чем, Госпожа моя? — сделав невинную моську, поинтересовался я.