Кайл Соллей

Однажды, на месте строительства будущей кузни, кстати, в итоге её построили совсем не там, ко мне прибежал Осмер. Единственный ребенок в лагере, он был всегда подчеркнуто серьезен. Сейчас же летел вприпрыжку, слегка завывая на бегу. Практически влетев в меня, пролепетал:

– Они пришли. Много. Поднимайте народ, барон, я тоже буду драться!

И выхватил свой недавно приобретенный нож.

Со стороны Певчего холма, мелькая между руинами, двигалась толпа. Малец прав, хорошего не жди. Я крикнул Ордерику, чтоб собрал своих в кучу и пусть берут в руки топоры, лопаты. Отправил дрожащего мальчика отыскать мне Ольта и попытался сплавить Аврору, лучше всего на лодке на ту сторону бухты, к родным рыбникам. Пока она упрямилась, мыча что сбежать всегда успеет, времени не осталось.

В толпе высился всадник, по всему видать главный. Немолодой, с выпученными злыми глазами на безжизненном лице. Руку он красноречиво держал на эфесе меча. А я тем временем вскарабкался на какой-то камень, чтобы лучше видеть обстановку и сравняться с их вожаком в росте. Позади меня, притихшие, столпились рабочие Ордерика. Чувствовалось, что участвовать в драке им не хотелось.

– Вы Кайл? – каркающим голосом спросил всадник, когда подъехал ближе.

– Кайл Соллей, хозяин земли. Кто вы такие и зачем пришли в мой город с оружием в руках?

Вожак выдержал долгую паузу, обшаривая взглядом окрестности.

– Вы обвиняетесь в вероломном убийстве благородного семейства Фарлонгов, включая невинных детей. Напали на спящих, пьяных и сонных, нарушили законы гостеприимства. Ограбили замок, убили и изнасиловали мирных его обитателей. За это мы схватим…

– Сначала убивал, потом насиловал? – перебил я, - а то за твоей ложью, старикашка, трудно уследить.

– Мы достойные вестники правосудия, – всадник был обескуражен, он явно сбился с заранее подготовленной речи.
– И это, арестуем вас и передадим для суда благородному и великодушному барону Ракселлу. Ему и пошутите свой юмор.

Он обернулся, ища поддержки среди вооруженных душегубов, разбойников и убийц, которые его сопровождали.

– Пока со мной меч, меня никто не арестует, не назвавший своё имя старик!

– При вас нет меча, – прокаркал он в ответ.

– Зато у меня есть! – неожиданно встрял в разговор Ольткрит. Он имел своеобразную упрямую привычку все эти недели таскаться в полном боевом облаченье, даже иногда в латных перчатках, без шлема, но со своим тяжеленым мечом, который ему перед отъездом подарил Рэне Де Тремони. Эта привычка привела к тому, что пока у меня на поясе был только молоток, а меч действительно лежал припрятанный в палатке, у бастарда – клинок с собой. Он тут же красноречиво его выхватил, левой рукой ловко сорвал ножны (не иначе тренировался) и выставил как второй меч. Щита у него всё-таки с собой не было.

Вожак не удостоил его ответа, хотя смерил долгим взглядом своих выпученных мутных глаз, потом повернулся ко мне.

– А что? – удивился я, - он прав. Он рыцарь, вернее все его считают рыцарем, он вступится за меня. Сделаем так, старик. Деритесь. Если он тебя убьет, твоя ватага утопает обратно в ту вонючую пивную, откуда пришла. А если ты победишь, пойду с вами. Один, на болота. Одинокий, но под защитой архангела Рафаэля. И сдается мне, что только мы с ангелом выйдем из этих болот.

Возвысив голос до крика, почему-то его подхватили легким воем полуволки (да, они тоже собрались посмотреть на человечьи разборки), продолжил:

– Клянусь перед этими людьми и самой землёй Соллей, что, если благородный Ольтклит защитит мою жизнь и честь, я назову его другом, откажусь от своего права жениться на прекрасной Ноэлле Де Гостони и встану на колени перед её отцом чтобы просить выдать её замуж за отважного воина и друга.

Народ за моей спиной встретил эту идею с воодушевлением. Скорее всего, потому, что такой разворот событий исключал массовую драку и превращал их просто в зрителей. Вожак колебался.

– Соглашайся, конник. И как тебя всё же зовут? И вот ещё что, скажи честно, вы из-за сейфа заявились?

Он зыркнул на меня, и осторожно подбирая слова, ответил:

– Мои честные и добрые люди ищут справедливости. И мы возьмем с собой доказательства ограбления казны и ценностей замка Фарлонгов. Ну, может быть ещё кое-какое барахлишко заберем, в качестве компенсации нашего нелегкого труда.

Без лишних слов он ловко спешился и выхватил меч, принимая вызов. Аврора откуда-то притащила шлем, не отрывая взгляд от всадника надела на Ольта. Осторожно подобравшись, выставив вперед круглый, потасканный щит, вожак на пробу ударил пару раз бастарда. Признаюсь, не был уверен в способности парня выдержать реальную драку. Но, хотя бы у него был хороший шанс. В обоих случаях я расправлюсь с немолодым вожаком, который так и не назвался. А если наша парняга победит, то ещё и избавлюсь от невесты, выгодно сплавив под отличным предлогом. Ну, или угроблю её возлюбленного, тут уж как повезёт.

С везением было пока не понятно. На стороне вожака опыт и сила. Ольт чудом уходил от смертоносных выпадов, сказывалась серьезная замковая выучка. Народ с обоих сторон расступился, хотя пространство между руинами никак нельзя назвать достойным полем боя. Старик наседал, сумел мощно ударить щитом в подбородок бастарда. Тот заулыбался окровавленным ртом, едва не проткнув вожаку ногу. Разошлись, снова сошлись. Силы были приблизительно равны, вожаку не удалось убить парня в первый момент, теперь он показывал, что тоже вынослив, хоть и не молод.

Сотня глаз неотрывно ловила каждое движение сражающихся. Не слышно не единого вздоха. На месте Ольта я бы давно зарубил противника, но вместо этого стоял столбом на возвышенности, нервно теребя в ладони камушек, который случайно ухватил рукой, пока карабкался на свой «постамент». Что есть везение? Что есть удача? А судьба? Свобода? Свобода - право быть тем, кем хочешь, даже если родился бастардом, можешь умереть рыцарем, сражаясь за сердце своей дамы. А удача - это шанс в кулаке. Что, допустим, у меня в кулаке? Простой маленький камушек. А у Ольта – меч его учителя Рэне, который был ему вторым отцом.

Что есть везение? Противники снова разошлись.

– Ты устаешь, старик, – деланно усмехнулся Ольт, хотя драка давалась ему тяжело, - назови перед смертью своё имя!

Вожак не ответил, скинул с себя шлем, отбросил щит, заменив его пугающе большим кривым ножом, зарычал и ринулся в атаку, осыпая бастарда целым градом ударов сразу с двух сторон.

Везение, это меленький поношенный шлем вожака, который вовремя оказался на земле.

Везение - это шанс для подготовленного.

Везение, это мой маленький камушек, который без взмаха максимально ловко и сильно, молниеносным движением кисти метнул в голову вожака, пока никто не смотрел на меня. Бесчестно? Ну и пусть.

Везение - это то, что на мгновение старик замер получив сотрясение мозга, а Ольткрит, которого с этого дня будут называть Ольт Защитник, получив долю секунды заминки врага, с диким рёвом махнул изувеченными в поединке ножнами, отклонил меч противника, и в ту же секунду с треском рассек своим клинком горло вожака.

Общий «о-х-х-х-х» раздался со всех сторон. Ольт ударил снова, выбил меч, толкнул, его противник стал падать вниз и назад, развернул меч острием вниз, навалился всем весом, пробил нагрудную защиту вожака, всадил оружие до самой гарды. Так что вынимал его потом обоими руками. Кровь брызнула во все стороны.