Каждая победа начинается с поражения

Она зажмурилась и позволила связи с Алексеем снова воплотиться. В то же мгновение в голове зазвучали голоса, как будто брат и сестра оказались в шаге от богини войны.

– На самом деле это исключение, а не правило, – мягко говорил Алексей, и его тёплый, спокойный голос даровал спокойствие и Сиири. – Обычно мы направляем подготовленных людей.

– Но что мы ему скажем? – спросила девушка. У неё был глубокий, грудной голос, такой отлично подошёл бы для пения. – Я ведь…

– Я понимаю, – прервал её Алексей. – Не волнуйся и просто позволь говорить Фабио. Я думаю, ваш парень поймёт его. Как Одарённый Одарённого.

– Тогда я не понимаю, зачем там я, – продолжала София. – Когда я переезжала сюда, даже представить себе не могла, что попаду в этот город, а тут…

На несколько мгновений воцарилась тишина.

– Тебя беспокоит то, что ты ввязываешься в непонятное дело на неопределённый срок? – спросил Алексей.

– Наверное, – отозвалась София. – Всё это слишком странно. Срываться во Флоренцию, искать какого-то ребёнка… Не понимаю, почему именно мы?

Сиири улыбнулась. И как у него получается с такой лёгкостью подбирать нужные слова и понимать других людей?

Послышался тихий вздох.

– Не знаю, рассказывал ли тебе Фабио о том, как важно вовремя привозить сюда Одарённых, – мягко заговорил Алексей, – хотя ты и сама должна это понимать. Дар просыпается непредсказуемо. Человек может видеть тёмных духов, а может и случайно использовать свои способности, и не всегда они безобидны. И не все обычные люди готовы терпеть такого ребёнка рядом с собой… особенно в сиротском приюте.

– Но…

– Нам больше некого попросить об этом, – голос Алексея стал тише. – Нам нужно оправдание для того, чтобы привезти этого мальчика сюда. Понимаешь, о чём я?

София усмехнулась.

– Хочешь сказать, я там для того, чтобы обеспечить прикрытие?

– Да, – вмешался Фабио. – А я для того, чтобы уговорить мальчика.

– А сам он не согласится?

Сиири видела, как Алексей пожал плечами.

– Кто знает. Ведущая битву рассказала мне его историю, и знаешь… Я бы отказался. Просто потому, что не поверил бы. Столько раз от него отказывались родители из Италии, а тут приезжают какие-то студенты и зовут с собой… И куда! На другой конец земного шара!

Снова воцарилась тишина. Сиири видела, как София покусывала губу, как притоптывала ножкой, обутой в простую чёрную лодочку без блёсток и украшений.

– А если ничего не получится? – тихо спросила София. – То есть… Мы ведь всего лишь люди. Даже Фабио, какими бы способностями он ни обладал. Если его не захотят передать нам, мы не сможем сделать что-то… большее.

– Большего и не требуется, – сказал Алексей. – Сделайте всё, что можете. Дайте мальчику понять, что здесь ему будет лучше, здесь он будет среди своих. С остальным справиться проще.

– Мы постараемся, – пообещал Фабио.

Сиири успела заметить, как посмотрела на него сестра. Как будто испепелить взглядом хотела, или ещё что похуже.

– Скажи им, что боги окажут поддержку, – велела Сиири. – Я лично прослежу, чтобы всё прошло хорошо.

Алексей вздрогнул – он не всегда замечал, когда богиня войны подключалась к нему – но быстро вернул самообладание.

– Вам окажут поддержку, – сказал он. – Ведущая битву будет наблюдать за каждым вашим шагом.

– Ну, это громко сказано, – пробормотала Сиири.

Они работали вместе достаточно долго, чтобы она могла догадаться, что он мог бы ей сказать. Что-то вроде: «главное, что они в это верят».

София хмыкнула, но промолчала.

– Когда вылет? – спросил Фабио.

Алексей потянулся за чёрным ежедневником, лежавшим на углу стола. Быстро пролистал страницы, остановился на одной из них, провёл пальцем по написанному чёрной ручкой номеру телефона, обведённому красным маркером.

– Как можно скорее, – пробормотал он. – Попрошу координатора найти срочный рейс.

Сиири кивнула, отключилась от связи с Алексеем и провела ладонью по тёплому стеклу. Кабинет главного жреца растаял в молочной дымке, закружившейся на дне шара.

Отлично. Исполнители согласны и готовы к выполнению задания. Осталось только, чтобы мальчик им поверил.

Сиири заставила кристалл показать комнату, в которой жил тот, о ком так много говорили в последнее время. Там царила темнота, и только тусклый свет фонаря освещал крошечное помещение. Мальчик сидел в углу на своей кровати, прижимал к груди книгу. Сиири удалось рассмотреть позолоченные буквы, складывающиеся в имя «Данте Алигьери» на коричневой обложке.

Богиня войны застыла, до мельчайших деталей рассматривая мальчика. Очень худой, невысокий для своих тринадцати, светловолосый. Щёки ещё по-детски пухлые, нос вздёрнут. На щеках россыпь красных пятнышек – проблемы с кожей, как и у многих ребят его возраста. Весь такой нескладный, настоящий гадкий утёнок из сказки. Только глаза необычные – голубые, серьёзный взгляд взрослого человека, по недоразумению запертого в детском теле, и очки только усиливают впечатление.

Плохо понимая, что делает, Сиири протянула руку и кончиками пальцев коснулась кристалла в том месте, где отражалась детское личико. Провела вниз, как будто погладила щёку.

– Как же ты выжил той ночью? – пробормотала богиня войны.

Когда она вернулась домой от Видящего два дня назад, сразу же метнулась к кристаллу, чтобы посмотреть на необычного ребёнка. И успела заметить его свидание с тем тёмным духом – кажется, самым настоящим воплощением страха. Такие погружают человека в его самый жуткий кошмар и выпивают все жизненные силы едва ли ни за пару минут. Но с мальчиком ничего не случилось. Более того – он забился в уголок, спрятался под одеяло и… дух просто исчез. Вернее, был уничтожен, но Сиири не успела заметить, как. Только увидела, как мальчик вылез из-под одеяла и несколько долгих секунд смотрел в пустоту перед собой, как будто там кто-то был. Или что-то.

И его глаза светились синим. Как у богов и их детей. Конечно, были в истории Мира грёз и исключения среди обычных Одарённых, но Сиири была готова поверить во что угодно, только не в это.

Этот мальчик точно не мог быть одним из них.

***

Если бы Элиота спросили о том, что произошло тогда, он не смог бы объяснить. Не потому, что не помнил или что-то вроде того; наоборот, он помнил всё до мельчайших деталей. Просто всё это было таким сверхъестественным и нереальным, что он сам сомневался в том, что видел, а потому ответил бы просто: ничего особенного. В конце концов, какая разница, всё равно никто не поверит.