Каждый выбирает по себе

– Ага, - тяжело дыша, произнес Антон, - мало тут сказано было. Мне хватило...

– Экий ты горячий, оказывается, а я и не подозревал. Тебе эта красавица, между прочим, жизнь спасла.

– Мне-то спасла, а Людмиле...

– Да ничего с ней не сделалось, небось, вернулась к себе домой здоровехонька и сидит в ус не дует, - запальчиво выкрикнула вполне уже отошедшая от испуга Чернава. За широкой спиной ведьмага почему бы и нет?
– Хотя Морена от своего редко когда отступается, и что наметила, все равно исполнит.

– Точно, - Отлюдок отстранив её, направился к двери, - пригрелся я тут, пойду сторожкИ понадежней поставлю...
– И, словно припомнив, возвратился, направил открытые ладони к парню и ведьме.
– Это чтобы вы друг друга не поубивали без меня. А общаться не запрещаю, может, договоритесь полюбовно...

Ничего не понявшего Антона слегка качнуло воздушной волной, и тут же он понял, что не может шевельнуться, невидимым прессом плотно прижатый к бревенчатой стене. Судя по протестующему возгласу ведьмы, отлетевшей на лавку напротив парня, с ней было то же самое.

– Что ты с нами, как с маленькими... В угол поставил, да? Отпусти!
– задергался Антон, пытаясь освободиться, и охнул, потому что мучительно заныли отшибленные ребра.

– Нет, нет, и не проси, - Отлюдок отмел все возражения парня, громким хлопком двери поставив точку в пикировке.

"Нет, эти двое действительно забавны...
– Родослав удивился самому себе.
– За столько лет одиночества, оказалось, что я ещё не потерял способность поражаться человеческому безрассудству... Бросать все очертя голову...".

– А ты уверена, что Людмила вернулась домой?
– стараясь не сосредотачиваться на колике, отдающей в бок, гораздо более миролюбиво спросил Чернаву парень, освоившийся со своей неподвижностью.

– А что с ней станется, - прислушиваясь к усиливающемуся шуму ветра на улице, отстраненно ответила девушка, - я её недолго в силках продержала.

Внезапно в спину Антона вонзись острые иголки. От внезапности слезы выступили на глазах. Рядом истошно закричала ведьма. Лицо её исказилось от боли, а глаза закатились вверх, словно она теряла сознание, однако заклинание ведьмага удержало её тело в прежнем положении.

– Черт!
– парень рванулся к ней. Напрасно...
– Отлюдок, - заорал он изо всех сил, срывая голос.
– Помоги...

На его отчаянный вопль ведьмаг ворвался в избушку, ожидая чего угодно, но облегченно выдохнул, увидев их.

– Зацепило все-таки вас...
– Он небрежно бросил на стол сморщенный бесформенный комок, похожий на громадный переспелый финик.
– Погоди чуток...

На его груди быстро-быстро пульсировал желто-зеленый кулон, в свое время очень заинтересовавший Антона. Отлюдок сжал его в кулаке, прикрыл глаза, глубоко дыша. Когда он разжал руку, камень уже не светился.

– Лярвы...
– пояснил он парню, одновременно с этим извлекая из кармана своего рокерского жилета плоскую серебристую фляжку.
– Ну и нюх, не успеет что-то в лесу случиться, тут же в поисках поживы появляются.

Он открутил крышку с широкого горлышка фляги, с натугой отжал над ним "финиковый" плод. Сначала выдавилось несколько жалких капель, а потом потекло тоненькой струйкой, пока небольшая емкость не оказалась наполненной доверху. Остаток "финика" ведьмаг поднес к пламени свечи. Слабый огонек вспыхнул, словно на него плеснули бензином. Колдун быстро отдернул руку. Сероватый пепел от сгоревшей мякоти плода рассыпался по столу.

Отлюдок влил немного жидкости в приоткрытый рот девушки, так и не пришедшей в сознание:

– У тебя какая-никакая защита, но есть, а ей больше досталось, - он обернулся к Антону, - тут главное, не увлечься, мне совсем не надо, чтобы она опять в ведьмачью силу вошла. Начнет тут фордыбачить, а нам с ней до утра ночь коротать. Пей...

Парень одним глазом заглянул внутрь фляги - жидкость внутри слабо мерцала. Непонятно почему... То ли отсвечивали серебром стенки, то ли отблеск догорающей свечи мелькал на темной поверхности, но пахло приятно - летней грозой и ещё чуть-чуть терпкой зеленью, как свежеразрезанный огурец.

Набрав немного, он, точно дегустировал выдержанный коллекционный коньяк, покатал жидкость во рту - а ничего, привкус, как у мятной жвачки - затем глотнул. Маслянистая жидкость легко скользнула по пищеводу, заодно охладив пересохшее горло. Сделав глоток, Антон только сейчас понял, как он, оказывается, голоден.

– Ещё?
– он вопросительно глянул на Отлюдка. Тот кивнул, мол, давай, не повредит. Отпив немного, парень почувствовал, что и есть уже больше не хочется, а тело наливается поразительной легкостью и отступает боль, с которой он уже свыкся. Он прикоснулся к шишке над глазом. Ха, не болит почти, и вроде поменьше стала... Удивленно спросил ведьмага: - А что это такое?

– Лярва...
– вполне обыденно произнес ведьмаг.
– Одну только и смог живой взять...

Антона моментально вывернуло на пол.

Пришедшая в себя ведьма брезгливо поморщилась.

– Зачем ты мне это подсунул?
– вытирая рот рукой и сдерживая новые рвотные позывы, возмутился он.
– Такая гадость...

– Ты глупец...
– колдун взмахом руки убрал следы рвоты, - это энергия в чистом виде. Ты без всякой гадливости употребляешь в пищу трупы убитых животных, и ничего, тебя это не смущает, а тут...
– Он демонстративно отхлебнул из фляжки.
– Будешь?

Антон вспомнил, что Баюн рассказывал ему о лярвах - паразитах, сосущих жизненную энергию из своих жертв. Спасибо, конечно, но восстанавливать утраченные силы таким способом ему не хотелось. Слишком свежа ещё в памяти встреча с ними...

– Ладно, выбирайте, кто где ложится... До утра всего-ничего осталось. Впрочем, удобств нет, как видите, - ведьмаг улегся у самого порога на спину, закинув руки за голову.
– Спите спокойно...