КИМ 1

– Вот и отлично, - удовлетворенно кивнул Сидоренко и повернулся к Максиму.
– Товарищ Белов, сейчас сержант Велиев сбегает за транспортом для задержанных. Вас же я прошу проехать с нами в отделение для дачи свидетельских показаний.

– Надо - значит, проедем, - кивнул Максим.
– Только как мы обратно в санаторий доберемся? Автобусы ведь к тому времени уже ходить не будут.

– Вы ведь в Чаире отдыхаете?
– уточнил Сидоренко.
– Мы вас на дежурной машине отвезем. По ночам дороги пустые, так что доставим быстро, не сомневайтесь!

И действительно отвезли. Троица просочилась мимо сонно кивнувшего им сторожа и оказалась на территории санатория. Максим решил перед сном выкурить папиросу, Грета решила составить ему компанию и немного подышать свежим воздухом, Киу же пожелала всем спокойной ночи и убежала в номер.

– Знаешь, Максим, - задумчиво произнесла Шнайдер спустя пару минут молчания.
– Сегодня я в первый раз с кем-то дралась. В смысле, не на спарринге, а по-настоящему…

– Понимаю, - кивнул Максим, щелчком отправив окурок в урну.
– Скажи, а почему ты, вообще, в драку полезла, вместо того чтобы достать пистолет?

– Я хорошо стреляю, - улыбнулась Грета.
– Так что я могла убить этих двоих просто на рефлексах. А мне бы этого очень не хотелось.

– И все же я бы предпочел иметь дело с трупами этих грабителей, чем с заточкой у тебя в боку, - заметил Максим.

– Правда?
– как-то странно посмотрела на Максима Грета.

«А к черту все!
– подумал Максим, глядя в голубые глаза Шнайдер.
– Даже если по морде получу - то ничего страшного! Переживу как-нибудь!»

После чего решительно шагнул вперед и поцеловал Грету. И даже по морде за это не получил. Положив руки Максиму на плечи, девушка неумело, но решительно ответила на поцелуй.

9 августа 1936 года. 14:00.

ХПЗ имени Коминтерна. Харьков, Плехановская улица, дом 126.

Отпуск подходил к концу, и пришла пора ехать в Севастополь за билетами на поезд до Москвы. Но перед тем, как отправиться за билетами, Максим, которого с каждым днем все больше и больше охватывала жажда деятельности, решил по пути домой попробовать разобраться с одним важным делом, совместив, таким образом, приятное с полезным. Но для этого ему сперва нужно было связаться с товарищем Кировым.

Разговаривать с наркомом по обычному телефону Максим не рискнул, и отправился к директору санатория с целью узнать, есть ли в санатории узел высокочастотной связи. Вероятность того, что таковой узел в санатории имеется, была довольно велика, все же санаторий принадлежал ГУГБ и в нем порой отдыхали начальники довольно высоких рангов. В противном случае, Максиму пришлось бы ехать в Симферополь, в республиканское[5] управление НКВД.

К счастью для Максима, узел ВЧ-связи в санатории был, а директор, пробежавшись цепким взглядом по спецметкам в его удостоверении, спокойно предоставил ему доступ. Оказавшись в маленькой комнате, в которой из мебели имелись только стул и стол со стоявшим на нем телефоном, Максим снял трубку и набрал прямой номер наркома.

– Киров на проводе, - раздался из трубки голос Сергея Мироновича.

– Здравствуйте, Сергей Миронович, это Белов, - представился Максим.

– Здравствуйте, Максим!
– добродушно поздоровался Киров и тут же посерьезнел.
– Рассказывайте, что у вас случилось, вы ведь не просто так мне по ВЧ звоните!

– Сергей Миронович, разрешите по дороге в Москву посетить Харьковский паровозостроительный завод?

– изложил свою просьбу Максим.
– Я туда еще в январе прошлого года отправил чертежи танкового дизеля, а результатов все нет. Я несколько раз интересовался ходом работ, но никаких вразумительных ответов так и не получил. Хочу поинтересоваться, что именно у них не получается, может смогу найти ответы в своем ноутбуке?

– Хорошо, - подумав, согласился Киров.
– Я оформлю вам командировку, но только на один день. Вы нужны мне в Москве.

– Что-то случилось?
– насторожился Максим.

– А кто обещал товарищу Халепскому помочь с развитием автобронетанковых сил? Не вы, случайно?
– усмехнулся Киров.
– Климент Ефремович уже не раз интересовался, когда вы вернетесь.

– Да, я помню, - улыбнулся Максим.
– Собственно, поэтому-то я и хочу съездить на завод. Без хорошего дизеля вся работа над новой бронетехникой сильно усложнится.

– Понимаю вас, - согласился Киров.
– Но все равно, больше одного дня я вам дать не могу. Слышали, что в Испании происходит? Нам могут понадобиться ваши консультации.

– Понял вас, - подтвердил Максим.
– Что ж, один день, так один день. Уложусь как-нибудь.

– Тогда всего доброго!
– попрощался Киров и повесил трубку.

Так, собственно, в свой первый после отпуска рабочий день Максим и оказался в Харькове. Нужно было видеть глаза проводника, когда вместо одного молодого человека и двух красивых девушек, хорошо одетых и явно возвращавшихся с отдыха, из купе вышли трое сотрудников НКВД.

Отметившись в местном управлении НКВД, Максим получил доставленный из Москвы курьером пакет, содержавший командировочное удостоверение и выписку из его личного дела, подтверждавшую его допуск к секретной информации. Затем Белов и его спутницы оставили свои вещи в общежитии для сотрудников и отправились на завод. Туда, должно быть, уже позвонили из НКВД, так как на проходной Максима встретил сотрудник и проводил к начальнику режимно-секретного отдела. Тот, в свою очередь внимательно ознакомился с выпиской, проверил спецметки в удостоверении Максима и сопроводил его до корпуса дизельного отдела завода.

Встретив такое содействие со стороны местных органов НКВД, Максим ожидал, что и общение с главным конструктором дизеля Константином Федоровичем Челпаном пройдет так же гладко. Однако, надеждам его не суждено было сбыться. Челпан, конечно, вел себя крайне вежливо, поил Максима чаем с печеньем, но говорить о проблемах в разработке дизельного двигателя наотрез отказывался, утверждая, что командировочное удостоверение, выписанное наркомом внутренних дел Кировым, должно быть обязательно завизировано еще и наркомом тяжелой промышленности товарищем Орджоникидзе.

Это был, разумеется, бред. Максим, имевший и статус личного порученца Кирова, и допуск к секретной информации, имел полное право требовать отчета о работе над двигателем, но Челпан упорно стоял на своем. И, что было еще хуже, начальник режимного отдела, хоть и не принимал участия в разговоре, явно находился на стороне Челпана. Словом, на заводе творилось что-то не то, но проводить расследование, находясь на чужой территории и имея в качестве силовой поддержки всего двух сотрудниц с пистолетами, Максим не рискнул. Да и не его это было дело. Подготовки следователя Белов не имел.