Кинг

Борьба, которая следует за этим, типична. Это естественная реакция организма на удушение. Но это не первый раз, когда я душил человека, так что это вряд ли честная борьба.

Но я бы не добился того, что я имею, честно сражаясь.

Я наступаю ему на обе ноги своими, придавливая их своим весом, надеясь сломать некоторые из его хрупких пальцев.

Его руки цепляются за мою руку, пытаясь освободиться, но я просто наклоняюсь к нему, прижимая его к прочной стенке стойла своим большим размером.

Я приблизил свое лицо к его лицу. «Если ты порвешь мой костюм, я сломаю тебе шею».

Его руки то царапают меня, то просто пытаются оттолкнуть.

Бесполезный.

В другой кабинке срабатывает слив, а затем мы слушаем, как Неро начинает разговор с мужчиной, заканчивая его словами: «Дай-ка я это сделаю». И я знаю, что он использует ловкость рук, чтобы отпереть главную дверь, когда открывает ее.

Когда дверь закрывается, в ванной наступает тишина.

Я отпускаю горло мужчины, пока Неро ногой распахивает дверь кабинки, прежде чем прислониться к ней.

«Что он сделал?» — Неро засовывает руки в карманы.

Вздохи мужчины переходят в кашель. Громкий кашель.

Неро снова начинает насвистывать, чтобы заглушить звук.

«Он прикоснулся к моей жене».

Саванна стояла ко мне спиной, когда была за аукционным столом, но ее реакция на близость этого мужчины могла означать только одно. И то, как его глаза выпучиваются, когда он смотрит на меня, подтверждает, что я прав.

Руки Неро выскальзывают из карманов, и я вижу, что в одной из них у него выкидной нож, а темп его песни замедляется до зловещего саундтрека.

«Запомни, его нельзя убивать», — напоминаю я ему.

Мужчина пытается что-то сказать, но ему все еще трудно нормально дышать.

Если бы он только что переехал сюда, он бы, возможно, не знал, кто мы. Но он может чувствовать, кто мы. Он может чувствовать, в какой опасности он находится.

Я убеждаюсь, что он видит мой гнев. «Если я когда-нибудь снова увижу твое лицо, я перережу тебе горло так глубоко, что твоя голова ударит твое тело об пол».

Прислонившись к стене, он лихорадочно кивает, одновременно потирая горло.

Похоже, он понимает.

Но он этого не делает. Пока нет.

«Итак», — я вытягиваю шею. «Когда ты снова сможешь пользоваться руками, ты соберешься и покинешь штат. Потому что, если ты этого не сделаешь, я тебя увижу. И убью».

Я вижу, как он произносит слово «руки», прежде чем выбрасываю вперед руки.

Схватив его запястье одной рукой, я другой рукой хватаю его за локоть той же руки. Он начинает сопротивляться, но, крепко держа, я с силой дергаю его локоть в противоположную сторону, проталкивая его сквозь естественное сопротивление тела.

Звуки ломающегося материала, когда оно поддается, идеально подходят для мелодии Неро.

Мужчина, имени которого я до сих пор не знаю, начинает кричать от боли, но Неро подходит ближе, втискивается в кабинку и сжимает своей рукой без ножа его горло, снова перекрывая ему воздух и заглушая звуки.

Закатив глаза, мужчина пытается дотянуться здоровой рукой до своей поврежденной руки. Приняв предложенную конечность, я хватаю и это запястье.

Он пытается покачать головой, потому что знает, что будет дальше, но никакие мольбы и уговоры меня не остановят.

Я выпрямляю его руку и хватаю его за локоть, его другая рука бесполезна в борьбе со мной. «Ты заслуживаешь смерти за то, что прикоснулся к тому, что принадлежит мне. Считай это жестом доброй воли».

Затем, более быстрым движением, чем он того заслуживает, я резко отвожу его второй локоть назад.

Треск отдается вибрацией в моих руках, наполняя меня удовлетворением.

Свист Неро падает до низкой ноты, прежде чем он опускает руку и притворяется, что дрожит. «Чувак, я почувствовал, как этот хруст пробежал по его шее».

«Это делает нас равными за этот мизинец», — говорю я Неро, который только фыркает в ответ.

Затем, поскольку этот ублюдок того заслуживает, я со всей силы бью его коленом по яйцам.

Пока он хватал ртом воздух, я толкаю его сгорбленное тело на унитаз.

Чтобы убедиться, что он слышит, что я скажу дальше, я наклоняюсь, пока не оказываюсь прямо перед его лицом. «Я знаю, что ты хочешь отомстить. И я знаю, что ты думаешь, что твой брат сможет тебе помочь. Но он не может. Потому что мы — Альянс. И мы владеем этим гребаным городом».

* * *

Когда мы выходим из ванной, я замечаю, что Неро повесил на дверь табличку «Не работает», но у меня не хватает терпения спросить его, где, черт возьми, он ее нашел.

Мне нужно вернуться к Саванне.

Мне нужна моя жена.

ГЛАВА 60

Саванна

«Вот и все!» Пейтон спешит обратно к столу, где мы с Аспен молча стоим с тремя высокими стопками, до краев наполненными красной жидкостью.

Моя невестка берет один, а я осторожно беру другой.

«Что это?» — спрашиваю я.

«Кажется, она назвала его Red Snapper». Пейтон пожимает плечами. «Я просто попросила что-то крепкое, что мы могли бы выпить, но что бы было вкусно».

Я смотрю в том направлении, куда ушли Кинг и Неро, но они исчезли всего минуту назад, и с тех пор их не было видно.

Я правда не знаю, почему я так расчувствовалась. Это не первый раз, когда меня щупал мужчина — на той свадьбе. На домашней вечеринке. Двадцать раз в баре. Когда я работала в книжном магазине в кампусе в колледже — но этот раз заставил меня вспомнить каждый раз. И как каждый раз мне приходилось просто улыбаться и терпеть. Потому что мне никогда не было к кому обратиться за утешением. Даже бывшим парням, я бы никогда им не сказала. Потому что какой в этом смысл? Что они с этим сделают?

Образ Кинга, смотрящего на меня, склонив голову набок и глядящего глазами, полными мести, навсегда останется в моем сердце.

Я не знаю, что он собирается делать, но он не будет бездействовать.

Кинг никогда бы не стал просто ничего не делать.

Краем глаза я замечаю, как Аспен протягивает мне свой стакан.

Тот факт, что мне даже не пришлось объяснять ситуацию, говорит о многом. И это так меня бесит. Что даже у нас, у этой троицы невероятных людей, есть что-то общее.