Классическая проза Дальнего Востока

Утром хозяин послал людей прибрать труп ночлежника и схоронить его, но оказалось, гость цел и невредим, да еще улыбается как ни в чем не бывало. Бросился к нему хозяин, упал на колени и сказал:

– Вижу я, господин, вы - святой, иначе бы вам не уцелеть. Сжальтесь, дайте нам небесное снадобье, чтоб люди спасались от нечисти.

– Убей белого петуха, принеси его в жертву духам, и нечисть исчезнет, - отвечал государь.

Нго Кхонг внял его совету, зарезал петуха, тут хозяйская дочь вдруг поворотилась и испустила дух. Государь тотчас послал раскопать землю на горе Небесных светил, люди нашли там древнюю музыкальную утварь и человечий костяк, сожгли все, а пепел сбросили в реку.

Едва стемнело, государь с Золотой черепахой взобрались на гору Виет-тхыонг. Нечистая сила тем временем превратилась в шестилапую сову, сова взлетела на сандаловое дерево с письмом в клюве. Тут Золотая черепаха обернулась черной мышью, подкралась к сове и укусила ее за лапу. Письмо упало на землю, а государь тотчас схватил его и разорвал в клочья. Так победили нечистую силу.

Спустя полмесяца крепость была построена. Ширина ее составляла более тысячи чыонгов; стены поднимались кверху уступ за уступом, как завитки раковины, оттого и нарекли ее Лоа-тхань - "Крепость-улитка"; называли ее также крепость Ты-ла-унг, то есть "Воспоминание о драконе", а во времена Танской династии из-за огромной ее высоты крепость прозвали Куньлунь-ской, ибо Куньлунь - высочайшая гора.

Золотая черепаха прогостила у Ан Зыонга три года, затем распрощалась со всеми и воротилась восвояси. Прощаясь с нею, благодарный государь сказал:

– Лишь с вашею помощью возведены эти стены. Но если нагрянет враг, чем Мы его отразим?

– Судьбы царств, величие их и паденье, покой и вражья напасть - все предопределено Небом, - ответила Золотая черепаха, - государь же, если он добродетелен, способен продлить счастливый жребий державы. Но могу ли я отказать вам в вашей просьбе?

Выдернула она свой коготь и протянула его государю:

– Вот, возьмите мой коготь и прикажите выточить из него спусковой крючок к самострелу. Вы лишь прицельтесь в неприятеля и стреляйте, о прочем же не тревожьтесь.

Умолкла и возвратилась в Восточное море.

Государь велел Као Ло изготовить самострел и сделать к нему спусковой крючок из черепашьего когтя. Назвали его "Чудотворное оружье божественной Золотой черепахи".

Прошло время, и князь из рода Чжао, по имени Та, вторгся в южные земли и начал войну с государем. Взял государь Чудесный самострел, выстрелил, и полчища Чжао Та были разбиты наголову; побежали они к Буйволовой горе, думая там укрепиться и отразить государево войско. Но Чжао Та, узнав о чудесном самостреле, не смел больше биться с государем и тотчас запросил мира. На радостях государь рассудил так: земли к северу от Малой реки отойдут к Чжао Та, а те, что к югу, останутся под его рукой.

Вскоре Чжао Та послал к Ан-Зыонгу сватов. Государь, не ведая ни о чем, отдал дочь свою по имени Ми Тяу - "Прекрасная жемчужина", за сына Чжао Та - Чжун-ши. Однажды Чжун-ши подговорил Ми Тяу тайком показать ему Чудесный самострел, вырезал украдкой другой спусковой крючок, подменил им коготь Золотой черепахи и объявил жене, что едет на Север: настало-де время ему проведать отца.

– Узы супружества нерасторжимы, но нерушим и сыновний долг. Пора уж Нам съездить проведать отца. Если случится, что мир между нашими странами рухнет, и Север с Югом отойдут друг от друга, Мы все равно будем искать тебя повсюду, назови лишь верную примету.

– Ах, горька женская доля, - отвечала Ми Тяу, - чую, сердцу моему не снести тяжкой разлуки. Запомни, надену я платье из гусиных перьев и, где бы ни очутилась, буду выдергивать их и бросать на перекрестках дорог. Так мы отыщем друг друга и спасемся.

Вернулся Чжун-ши восвояси с волшебным когтем. Чжао Та, заполучив коготь, возликовал и тотчас выступил в поход. Государь же, полагаясь во всем на Чудесный самострел, спокойно играл себе в шахматы и, узнав о вторжении неприятеля, усмехнулся:

– Видно, Чжао Та уже не страшен Чудесный самострел?!

Едва полчища Чжао Та приблизились к крепости, государь взял самострел, но, обнаружив, что драгоценный крючок исчез, отшвырнул его и ударился в бегство. Он усадил Ми Тяу позади себя на коня, и они помчались на юг. А Чжун-ши, находя на дороге гусиные перья, преследовал их по пятам. Доскакал государь до самого моря, дорога здесь обрывалась, и лодки поблизости не было.

– Это Небо карает Нас!
– вскричал государь.
– Где ты, о посланец вод Чистой реки, приди поскорей на помощь!

Тут всплыла над водой Золотая черепаха и крикнула:

– Тот, кто сидит на коне позади тебя, - главный твой враг!

Государь выхватил меч и тотчас отрубил дочери голову. Перед смертью Ми Тяу взмолилась:

– Увы, такова женская доля! Но если замыслила я в сердце своем против отца, быть мне после смерти прахом нечистым. Если ж верна была долгу и обманута злыми людьми, пусть стану я жемчугом светлым, чтобы очиститься мне от позора и содеянного зла.

Ми Тяу умерла на морском берегу; кровь ее, стекавшую в море, заглотали жемчужницы, и каждая капля стала чистым жемчужным зерном.

А государь поднял носорожий рог семи пядей в длину, вода расступилась, и Золотая черепаха увела его за собой в море.

Люди из поколения в поколение передают, будто случилось все это на земле Ночной горы (За-шон), что в местности Као-са - "Высокий дом", в Распростертой округе (Зиен-тяу). Воины Чжао Та, достигнув тех мест, нашли лишь мертвую Ми Тяу. Обнял Чжун-ши бездыханное тело жены и отвез в Лоа-тхань, чтоб там похоронить. Тело ее превратилось потом в камень нефрит. А Чжун-ши скорбел и сокрушался без конца, но однажды во время купанья почудился ему на воде образ Ми Тяу. Тотчас он бросился в колодец и умер.

Люди, жившие позже них, открыли: ежели жемчуг, добытый со дна Восточного моря, омыть в воде из того колодца, станет он чистым и заиграет яркими красками. Избегая упоминать имя Ми Тяу, нарекли они эти жемчужины перлами - большими и малыми.

Рассказ о горе-балдахине [65]

Гора Тан-виен высится к западу от града Взлетающего дракона (Тханг-лаунга), столицы государства Нам-виет. Она вознеслась на двенадцать тысяч триста чыонгов, а путь вдоль ее подножья равен девяноста восьми тысячам шестистам чыонгов (?). Три вершины ее, поднимаясь к небу одна над другою, напоминают балдахин, именуемый "таном"; оттого и зовется она Тан-виен-"Балдахин". Согласно сочинению Танского монаха "Вступленье к плачу о Цзяочжоу", Великого князя этой горы звали Шон Тинь, то есть "Дух гор", и происходил он из рода Нгуен. Чудотворная сила Духа не знала границ. В бездождье ли, в половодье - стоило лишь помолиться ему о заступничестве, и все сбывалось. Оттого поклонялись ему люди и чтили его всем сердцем.

65

Рассказ о Горе-балдахине

414. Гора-Балдахин(Тан-виен) - горная вершина (ок. 1280 м) в пятидесяти километрах западнее Ханоя, в провинции Ха-тэй; современное название - гора Ба-ви. В "Описании земель державы" (1435 г.) Нгуен Чая дано аналогичное объяснение названия "Тан-виен" и сказано: "Гора эта - прародина нашего государства".

... происходил он из рода Нгуен.– Этимология этого имени неясна; в другом источнике его зовут Хыонг Ланг. По преданию, дух якобы был среди пятидесяти сыновей, ушедших с Лак Лаунг Куаном в море, но потом вернулся на землю; гору Тан-виен он облюбовал ради ее красоты и доброго нрава живших окрест людей.

Ан-нам(китайск. Аньнань-"Умиротворенный Юг")-название, данное Зиао-тяу в 679 г. китайской администрацией, которую восстания виетов вынудили отказаться от управления по образцу провинций Китая и создать "протекторат".

415. Лу-гун– князь земли Лун, прозвание китайского литератора Янь Чжэнь-цина (709-784).

Чжоуский император Нуань-вап– государь китайской династии Чжоу, правил с 314 по 245 г. до н. э.

... пришли к государю двое...– Есть сходный по сюжету рассказ о горе Тан-виен, где сказано, что Дух гор и Дух вод были неразлучными друзьями.

416. Нгуен Ши Ко– выдающийся ученый и поэт, служил при трех чанских королях (правили с 1258 по 1329 г.); преподавал конфуцианский канон в Придворной академии; славился искусством стихосложения на вьетнамском языке.

Хаук ши– чин в королевской письменной палате, можно перевести как "обладатель познаний"; Нгуен Шп Ко имел более высокий чин Тхи до хаук ши - четвертый в государственной иерархии.

Часто в ясные дни чудится людям, будто в ущельях Горы-балдахина проплывают знамена и стяги. Говорят, это шествует Дух гор со своей свитой.

Когда Гао Пянь послан был танским императором в Ан-нам, он вознамерился было усмирить и изгнать всех тамошних духов. Тотчас велел схватить девицу семнадцати лет от роду, не познавшую мужчины, вспороть ей чрево и вырвать внутренности. Потом - набить ее травою, обрядить в платье и усадить на алтарь, поднеся жертвенное мясо буйвола и быка. Ежели тело девицы хоть чуть шелохнется, надобно с маху отсечь ей голову. К этой уловке прибегают всегда, чтоб извести духа обманом. Но тут Гао Пянь, решивший обманом извести Великого князя горы Тан-виен, увидал вдруг, что Князь скачет во весь опор по облакам на белом коне. Приблизившись, он плюнул на чучело и умчался.