Классическая проза Дальнего Востока
Шрифт:
– Увы! Духов Юга никак не обманешь, - посетовал Пянь.
– Когда же иссякнет наконец их чудесная мощь?!
Вот как являла себя чудотворная сила.
Давным-давно Великий князь, увидав несравненную красоту Горы-балдахина, тотчас проложил дорогу от пристани Белая изгородь через ущелье Мирной твердыни к южному ее склону, туда, откуда берут начало ручьи. Вдоль дороги воздвиг он дворцы и построил беседки для отдохновения. Затем он взошел по гребню на самую вершину, утопавшую в тучах, и решил там поселиться. Иногда Дух гор плавал в своей ладье по Малой Желтой реке - Тиеу-хоанг-зианг, любуясь рыбною ловлей, и, останавливаясь в деревнях, непременно ставил беседки для отдохновения. Многие годы спустя люди, открыв следы этих беседок, строили там дены и миеу для поклонения и молитв.
Согласно древнему преданию, изложенному в сочинение Лу-гуна "Записки о Цзяочжоу", Великий князь Дух гор из рода Нгуен жил в веселье и согласии
Некое время спустя пришли к государю двое; один назвался Шон Тинем, - или "Духом гор", другой - Тхюи Тинем, или "Духом вод", и оба просили отдать им в жены прекрасную Ми Ныонг. Но государь предложил им сначала показать силу своего волшебства.
Дух гор протянул палец к горе, твердь расступилась перед ним, он вошел в гору и с такою же легкостью вышел назад. Дух вод исторг в небеса струю воды, и она обернулась дождевыми тучами.
– Вижу, волшебной силы вам не занимать, - молвил государь.
– Но дочь у Нас только одна, и Мы отдадим ее за того, кто первым подарит свадебные дары.
На другое утро Дух гор преподнес Ми Ныонг дорогие каменья, злато и серебро, диковинных птиц и зверей. Само собой, государь дал согласье на свадьбу.
Дух вод прибыл позже него и уже не нашел Ми Ныонг. Разгневался он, созвал всех водяных тварей, и выступили они в поход - отвоевать невесту. Дух гор перегородил железной решеткою реки в уезде Ты-лием (Благодетельная чистота), но Дух вод тотчас сотворил для Малой Желтой реки новое русло, и стала она впадать в реку Хат-зианг. Затем он проник в реку Полноводный проток (Да-зианг), чтоб с ходу ударить Горе-балдахину в тыл. Сотворил он еще один новый речной проток... и направил его Горе-балдахину в лоб. Он обрушил берега рек, затопил их озерами и болотами, открыв удобный путь для водяных полчищ. То и дело насылал он вихорь с ливнем и тучами, поднимал бурные воды рек - чтоб сокрушить Князя. Люди, жившие у подножья горы, видя все это, начали забивать в землю бревна, ставить частоколы, застучали в барабаны и ступы и закричали что было мочи, призывая всех на подмогу. Приметив подплывшие к частоколу отбросы, люди выпустили в них стрелы и увидели мертвых водяных ратников; трупы черепах и морских змеев запрудили всю реку.
С тех пор всякий год в седьмом и восьмом месяцах происходит одно и то же: урожай, выращенный людьми, что живут у подножья горы, терпит великий урон от ветра и половодья. Говорят, будто это Дух гор и Дух вод сражаются из-за прекрасной Ми Ныонг. Великий князь постиг тайну бессмертия небожителей, оттого чудотворная сила его и могущество беспредельны. Он - первый среди Добрых духов - заступников страны Дай-виет.
При государях из дома Чан муж по имени Нгуен Ши Ко, удостоенный в Королевской письменной палате "Лес кистей" чина хаук ши, направляясь на запад, побывал на Горе-балдахине и сложил такие стихи:
"Известно: высокая эта гора - высокого духа приют. На ней воспевали его в стихах, струился курильниц дым. О дух, за которым пошла Ми Ныонг и стала творить чудеса. Молю, защити ты меня среди битвы, щитом огради своим".Рассказ о Ха О Лое [66]
В третий год "Унаследованного изобилия" при государе Чан Зу Тонге муж по имени Данг Ши Зоань, родом из деревни Ма-ла (Сеть из волокон Ма), дослужившийся до Правителя округа, был послан в Северную державу. Супруга его, урожденная Ву, осталась дома.
66
Рассказ о Ха О Лое
416. Третий год "Унаследованного изобилия"– 1344 г.; "Унаследованное изобилие" - один из девизов правления короля Чан Зу Тонга (1341- 1357). Видимо, государь, действующий в рассказе, и есть Чан Зу Тонг, умерший в 1369 г.; летописные источники выводят Чан Зу Тонга, особенно в конце царствования, человеком распутным, доверившим дела временщикам.
Ма– растение с волокнистой
корой, идет на изготовление дерюги, веревок II Т. Д.417. Люй Дун-бинь– одни из восьми бессмертных у даосов, родился, по преданию, в эпоху Тан; больше четырехсот лет якобы странствовал по Китаю, побеждая чудовищ и оборотней.
Нгэмы– элегические стихи и поэмы с чередованием строк различной длины, внутренней и конечной рифмами. Вообще-то распространены были позднее.
Голос его вился вокруг стропил и останавливал бегущие облака.– В древнем китайском трактате "Лецзы" о певице Хань Э сказано: "Когда она ушла, звуки ее голоса вились вокруг стропил и не умолкали три дня". Там же сказано о Цинь Цине, что, когда он запел, голос его остановил облака.
420. Хуан-ди– государь в древнекитайских мифах, верховное божество; обладал четырьмя лицами и видел все происходящее в мире.
Нас, как Сян-вана посетишь...– Намек на поэму Сун Юя "Ветер", где говорится о том, как князь Сян (Сян-ван) наслаждался приятным порывом ветра во дворце "Терраса орхидей".
421. ... сложил... такие стихи на просторечье...– В оригинале-"сочинил стихи на куок нгы" (то есть на вьетнамском); поскольку стихи в основном писались тогда на вэньяне, языке высокой учености и книжности, вьетнамский язык назван "просторечьем".
Был в их деревне храм, посвященный духу-охранителю Ма-ла, и дух этот, еженощно принимая облик Ши Зоаня, стал являться в его дом. Лицом и телом, повадками и походкой похожий на уехавшего супруга, пробирался он к Ву в опочивальню, соединялся с нею и уходил лишь с первыми петухами. Однажды Ву сказала:
– Ведь вас высочайшею волей отправили послом на Север: но вот вы по ночам возвращаетесь, отчего ж я не вижу вас днем?
– Государь послал вместо меня другого, - солгал ей дух, - меня же оставил он при себе, чтобы играть со мной в шахматы, и никуда не отпускает. Но я верен долгу супружества и потому украдкой навещаю тебя, дабы вкусить с тобой всю сладость любовных утех. Однако с рассветом я должен быть во дворце и оттого не смею побыть здесь подольше.
Отдых под сосной. Ли Джэгван (псевдоним Содан, начало XIX в.). Бумага. Краска бледных тонов. Центральный национальный музей (Сеул).
Раздался петушиный крик, и дух поспешил уйти, оставив Ву в тревоге и сомнениях.
На следующий год Ши Зоань воротился домой и нашел жену свою на сносях. Немедленно он доложил обо всем государю, и Ву бросили в темницу.
Тою же ночью пригрезился государю дух и почтительно молвил:
– О величество, пред вами дух Ма-ла. Жену мою, ждущую разрешенья от бремени, захватил Ши Зоань, лишив меня чада.
Восстав ото сна, государь велел стражникам привести к нему Ву и вынес такой приговор: "Жену возвратить Ши Зоаню, дитя же пускай достанется духу Ма-ла".
Через три дня Ву разродилась диковинным темным комом, надрезали его, и внутри оказался мальчик, черный, как тушь.
До двенадцати лет мальчик считался безродным, но потом король дал ему родовое имя Ха и нарек О Лоем - "Черным громом". И хотя он был чернокож, зато кругл и упитан - весь так и лоснился, будто смазанный салом.
В пятнадцать лет государь призвал его ко двору и отнесся к нему с радушием и добротой, как к дорогому гостю.
Однажды О Лой повстречал на прогулке почтенного Люй Дун-биня.
– Чего бы хотел ты в сей жизни, отрок?
– спросил его Люй Дун-бинь.
– Поднебесная ныне пребывает в покое и мире, и в государстве - благоденствие и порядок, - вежливо отвечал О Лой.
– Мне же самому ничего не надобно, кроме сладкозвучного голоса и внешности, приятной взору.
– Обретая сладостный голос и красоту, человек столько же в ином и утрачивает, - засмеялся Дун-бинь.
– И память о нем хранят лишь собственные его современники.
Он приказал О Лою раскрыть уста, плюнул ему в рот и велел проглотить слюну. Затем вскочил на облако и исчез.
С той поры О Лой, хотя он по-прежнему не различал начертанья и смысла письмен, сделался великим умником и острословом. Он сочинял превосходные стихи, песни и нгэмы и распевал их, вызывая зависть у ветра и прельщая луну в небесах. Голос его вился вокруг стропил и останавливал бегущие облака. Всякий, кому случалось услышать О Лоя, дивился его искусству.
Когда О Лой проходил по мостам, висящим среди дворцов и храмов, и напевал свои нгэмы, они уносились ввысь, до самого неба. Он удалялся, - но там, где ступала его нога, еще долго витали чудесные звуки песен. Женщины и девицы грезили об О Лое и томились желанием взглянуть на него хоть раз. Государь говорил придворным: