Клинки свободы

— Это ж надо, привидится такое. А качает так, словно перебродившего меда обожрался!

Он поднялся, взял огниво и пошел назад. По дороге ему самому захотелось петь. Флоридянин вспоминал свою невесту, ждущую его из похода на берегу Змеиной Реки.

Крики боли и ужаса, раздававшиеся с того места, где он оставил своих друзей, только раздражали. Мужчина запел громче и прибавил шагу. Смутно вспоминая про свой воинский долг, он опустился в траву и нащупал оброненный факел. Попытавшись его поднять, он заметил, что кто-то держит факел за другой конец. Подняв глаза, лесоруб увидел лицо коменданта крепости.

— У тебя и слуха-то нет, а туда же, — ласково сказал вражеский офицер.

Южанин еще раз попытался вырвать факел, но безуспешно.

Сзади к нему подошел один из солдат Файра, с меча которого ручьями сбегала кровь. Аккуратно взяв мятежника за густую копну волос, он перерезал флоридянину глотку.

— Кажется, последний, — сказал комендант и прошелся по белым камням. Несмотря на свое ночное зрение, он несколько раз все же споткнулся о трупы, пока не нашел хрипящего му'амана. Осмотрев глубокую рану в боку степняка, комендант улыбнулся:

— Я не стану тебя добивать. Лежи, любуйся ночными красотами.

Джозато, наблюдавший за уничтожением дозора, вытер с лысого черепа выступившие капельки пота и устало облокотился о стену. Даже с помощью особого порошка, расслабляющего волю, такая концентрация почти полностью лишила его сил, ментальных и физических. Поддерживать на расстоянии могучие иллюзии — работа не легкая.

Изумрудная Башня, главный оплот Нечистого в Объединенном Королевстве, распахнула свои ворота, изрыгая из подземелий то, что до поры скрывалось от жителей города.

По улицам столицы маршировали солдаты Зеленого Круга. То были настоящие воины Нечистого, а не люди, верность которых зачастую дает трещины.

Сотни Людей-Крыс шли сплошным серым ковром, цокая по каменным мостовым маленькими когтями. Слева и справа от серого отряда ехали, ссутулившись в седлах, Волосатые Ревуны. Их верховые животные принюхивались к дверям и окнам человеческих жилищ, возбужденно скуля и хлеща себя по бокам длинными хвостами.

Процессию замыкали Россомахи с палицами на плечах, из-за своей странной, дергающейся походки похожие на бесов, привыкших перемещаться по раскаленным адским сковородкам.

Джозато отдал приказ, и подъемный мост, ведущий из крепости, начал опускаться.

Сжав руками амулет на шее, некромант сосредоточился. На последний приказ у него ушло очень много сил. Из-под ногтей брызнула черная кровь, глаза ввалились внутрь черепа, словно у мумии.

Солдаты коменданта в изумлении смотрели, как по бревенчатому мосту марширует воинство Нечистого. Не меньше их был поражен и новый ученик Джозато.

А вот седой ветеран нисколько не удивился, потому что не видел лемутов. Он слишком давно служил под командованием предавшихся злу аристократов Чизпека и прекрасно знал, при каком единственном случае начальство вслух разговаривает о самых сокровенных секретах. Поэтому он был уже далеко, когда Люди-Россомахи бросились на солдат его отряда, в жутком молчании опуская палицы на головы не готовых к сопротивлению людей. Лишь двоим или троим удалось избежать череподробительных дубин, но их легко нагнали Псы Скорби, и Волосатые Ревуны азартно изрубили беглецов саблями.

— Собственно, жалование за месяц я получил, — рассуждал вполголоса ветеран, пробираясь впотьмах по полю, — а сидеть в осажденном городе и ждать, когда мятежники его возьмут, отчего-то не хочется. Ну что же, одним наемником станет больше, только и всего. Если верить всему тому, что рассказывали герольды Эфрема и Файра о метсах, это дикарское племя состоит из отъявленных мерзавцев, отцеубийц и пожирателей детей. Думаю, им понадобится старый солдат, способный отличить оглоблю от строевого копья и умеющий за три месяца сделать из новобранца самого настоящего головореза без страха и упрека.

Плутая во тьме, он не скоро выбрался с заросшей жесткой травой поляны в лес. Постояв на опушке и посмотрев на столицу в последний раз, он плюнул, повернулся к ней спиной и зашагал на запад.

Комендант стоял, зажмурив глаза и ожидая удара. Однако мимо него текла река воинства Нечистого, обдавая его густыми звериными запахами, а офицер все еще оставался живым.

Сбоку к нему приковылял старый, седой Ревун и повесил на шею голубой кристалл на кожаной цепочке.

От прикосновения когтей лемута комендант вздрогнул всем телом и открыл глаза. Сейчас же грудь его пронзила острая боль, и в голове он услышал насмешливый голос Джозато:

«Вот теперь ты полностью наш, человече! Враг не сможет нащупать тебя во тьме, а мы найдем на любом расстоянии и во всякое время. Иди впереди этого воинства и выполняй свой долг перед Зеленым Кругом. Забудь про Файра, забудь про столицу. Штурмовые машины должны быть уничтожены во что бы то ни стало».

Голос постепенно угасал и наконец превратился в комариный писк.

Тряхнув головой, комендант потрогал граненый камень на груди и побежал вперед колонны, обгоняя меланхоличных лемутов. Едущий во главе войск Изумрудной Башни Ревун внимательно обнюхал офицера, фыркнул и посторонился, признавая его лидерство.

«Значит, вот почему Джозато так раскованно болтал перед солдатами, — осенила коменданта запоздалая мысль. — Они для него были как тонкая стрела, которая от удара во вражеское тело ломается, оставляя в нем каменный наконечник. Говорят, у южных дикарей есть такие. Рассказывая про Артива и Иеро, он уже знал, что мои солдаты — мертвецы, временно отпущенные Смертью для того, чтобы уничтожить дозор мятежников. А ведь это правильно! Чего жалеть людей, когда в твоем распоряжении такая сила!»

Глядя на могучих Псов Скорби и их седоков, комендант преисполнился ощущения значимости своей миссии. Амулет вливал в него новые чувства. Он кожей ощущал мощь Зеленого Круга, частью которого сделался, и этот океан несокрушимой силы делал его полубогом, демоном, всесильным монстром, идущим на мир, чтобы растоптать его во прах.

В небесах плыла равнодушная луна в свите редких облаков. На фоне ее диска трепетали фигурки крылатых мышей, продолжающих свою вечную погоню за ночными мошками.

Звездный свет волнами плыл над луговыми травами, под кустом затаился ополоумевший от ужаса кролик. Его почуяли не только гигантские собаки, но и комендант, и это наполнило его душу мстительной радостью.

Он уже начал понимать, что голубой амулет дает ему огромную власть над рабами Нечистого. Он мог сковать выдвигающуюся во тьме колонну своей железной волей. Но вместо этого он позволил одному из Ревунов свернуть в сторону.

Кролик, поняв, что обнаружен, метнулся по полю, но в несколько прыжков Пес Скорби нагнал его и перешиб хребет ударом лапы. Внимательно обнюхав добычу, собака распахнула пасть, из которой закапала слюна. Но седок гневно рыкнул и, свесившись, протянул свою когтистую лапу к неподвижной тушке. Псина попыталась сбросить лемута, но тот с такой силой сдавил ей ухо, что она лишь тихо взвизгнула и убрала голову от кролика.