Клипп

– Какое дело? Каким образом? Я и петь-то толком не умею! Лишь для вас, под застолье...

– И на потребу элите, этому жирному борову...
– прошипел Вейн.

– И дочери его Милены...
– зевнула "Киска".

– Что ты споришь... остолбенело произнес Боб, - ведь мы вчера обо всем с тобой договорились...

– Мы с тобой? Это значит - ты и я?

– Да, - уверенно кивнул Боб.

Я сдвинулся на краешек стула: если услышанное и увиденное сейчас - сон - надо бежать. Если явь - придется бежать еще быстрее.

– Он ничего не помнит...
– Боб развел руками - приехали...

– Сидеть, - прорычал Вейн, он лучше всех знал меня, потому рассек мои пораженческие настроения, - никто не собирается тебя насиловать! Мог бы догадаться, почему Боб подтвердил твое участие лишь сегодня утром.

Я промолчал, пожав плечами - откуда мне знать?

– А потому, - последовало объяснение от "Киндера", - что я вчера убедился - ты можешь заменить Его! Иначе - никаких концертов, никакой халтуры! Ты - тот, кого мы искали.

Боб подтасовывал факты, в чем я не сомневался, но что толку спорить: я неплохо помню лишь первую бутылку ликера. Что за ней последовало? И все же:

– Почему я?!
– мне не нравилось, что они так уверенно, но бездоказательно обрабатывают меня.
– Каждый из вас поет лучше!

– Только ты...
– набычился Вейн.
– Не в том суть.

– А в чем? Почему увиливаете: боитесь, не хотите?
– я пытался расшевелить их, вызвать бурную ответную реакцию. Самое время разобраться, что они задумали со мной сотворить.

– Да мы хотим...
– ответил "Квати", раскачиваясь на стуле, - но не можем, как в том анекдоте...
– и скис.

– А я могу?

– А ты можешь...
– ласково прошептала "Киска", нагнулась, обняла меня за шею, прижалась щекой к щеке, - ты сможешь еще лучше, Влад, если захочешь, если очень захочешь...

Вкрадчивый голос Сибиллы призывал к подчинению, поклонению, боготворению и еще-еще-еще чему-то. Я подчинился прикосновению ее тонких длинных пальцев, тело ослабло, но мозг сопротивлялся, противопоставляя себя безвольной биомассе.

– Не понимаю! Ничего не понимаю!
– вырвался мозг.
– Я не видел Тилла У., никогда не слышал Его "живьем"! О какой замене может идти речь?! Сиби, объясни хоть ты, как он выглядел?

– Опять он за свое!
– рассвирепел Вейн.

Сибилла посмотрела на Молчуна, взмахнула рукой, что-то прошептала, как настоящая колдунья, - Вейн и впрямь успокоился, сжал рот, став молчуном.

– Он ушел от нас, мягко растягивая слова, объясняла Сиби, - высокий, мускулистый, с черным ежиком волос, как у Стаса. Однажды, пасмурным утром, когда Его позвали в путь другие дела, Тилл У. встал и вышел, вот и все...

– С черным ежиком волос?
– я вернул разговор к Его внешности, - и с бородкой?

– Ошибаешься, Влад, - урчала и мурлыкала "Киска", - не терплю бородатых мужчин, разве не помнишь?

Нет, Сиби, помню, я все помню: и, на один бесконечный миг, мы слились с "Киской" в наших - только наших - воспоминаниях...

– Вот посмотри, - сказал Боб и достал из сумки небольшой металлический диск, положил передо мной.

– Что это?
– ужаснулся я.

– Душепоглотитель!
– воскликнула Сибилла.

– Все ясно, - кивнул я.

Вейн сердито кашлянул: Сиби явно сказала лишнее. Боб торопливо принялся объяснять мне, разгоняя грозовые тучи, пририсованные на безоблачном небе. Он говорил, улыбаясь после каждого слова:

– Это усилитель. Изобретение. Вернее, модификация Тилла У. Диск усиливает чувства человека. Особенно крик Души. Боль не жмется внутри. А вырывается наружу. Когда ты поешь, ты вкладываешь в слова не только мощь легких. Ты вкладываешь частицу себя. Диск позволяет тысячекратно усилить мысли и чувства. До уровня, когда они способны пропитывать слушателей. Но! Тысячекратно усиливая, диск высасывает живую энергию из твоего тела. Отсюда и словосочетание - "живая музыка". Диск высасывает из тебя силы, но наполняет удовлетворением. Это не домыслы. Так нам рассказывал Тилл У. Ребята могут подтвердить.

– Зачем? Я верю тебе.

– Что это за слово - удовлетворение?
– включился в разговор Любен, его распирало желание "поделиться" со мной.
– Как будто речь идет о женщине! Удовлетворение мгновенно и статично. Но! Как рассказать Владу о том, что творилось в Зале во время концертов? Помните? Ведь и мы все, каждый из нас, поочереди, спускались в Зал, наполненный Его "Живым" голосом, пропущенным через усилитель. Я иногда наблюдал за зрителями. Тилл У. мог делать с людьми буквально все - внушать любые мысли, чувства. И он пел! Он пел лишь о том, что волновало Его: Войне и Мире, Добре и Зле, Любви и Ненависти, Бедности и Богатстве. О том, что принято стыдливо обходить, ссылаясь на банальность...

– Кстати, - спросил Стае.
– Ты прочел Его Книгу?

Я пожал плечами: что можно ответить? И да и нет.

– Мы, наверное, ошиблись, вот так, напрямик, подсунув Его Книгу, ничего не рассказав, - вздохнул Боб.
– Понимаешь, Влад, нам трудно объективно оценивать Его Стихи - все строки имеют для каждого из нас свою тональность, свое настроение, ответную реакцию. Мы предвзятые ценители Его таланта, оставившего в нас индивидуальные отпечатки...
– Боб замолчал, не закончив фразы.

Разговор замедлился, сбившись с пути...

– Неужели так просто: надеваешь на шею металлическую игрушку и превращаешься в Нью-Мессию?
– спросил я.

– О-хо! Если б все было так просто, как с женщинами! воскликнул Любен.
– Голос Тилла У. помогал лишь тем, чьи души оставались живыми, не потерявшими способности деторождения. Он вкладывал в них частицу себя, как семя в благодатную почву... И они покидали Зал, взявшись за руки... Они... голос Любена задрожал.
– Конечно, когда он стал популярен, под него подстроились и стар и млад. Так что сегодня невозможно сказать: вот этот действительно страдает и мучается, а этот лишь наигранно закатывает глаза. Знаешь, сколько друзей в одночасье появилось у Тилла У.? И врагов, - добавил Вейн.

– Конечно, - кивнул Любен, - жаль только, что многие из них никогда не слышали Его голоса...

– И не стремятся услышать, - проворчал Молчун.

– Ребята, - перебил я и намекнул, - все же - вас пятеро, м-м?

– Нас пятеро, а ты один!
– разозлился Вейн.

– Не ругайся!
– закричал на него Стае, - лучше объясни!

– Что тут объяснять, - Любен развел руками - жест обозначал начало импотенции, - мы не можем! Мы фригидны! Усилитель не реагирует на нас! Мы бесплодны - хотим, но не можем.