Клятва истинной валькирии

Кстати, он почти не врал. Лусиан и впрямь был неплохим человеком. Просто Джастин не хотел расставаться с ней.

Судя по выражению ее лица, Мэй недоумевала.

– Ты хочешь, чтобы я пошла на свидание с Лусианом?

– Это ведь не совсем свидание, – промямлил он. – Ты… вы… Мэй, вы могли бы пообщаться. Он ведь писал тебе о благотворительной вечеринке? Отличная идея, мне кажется. Вы бы могли поближе узнать друг друга, не привлекая внимания всяких акул пера. Кроме того, тебе вряд ли часто приходилось бывать на вечеринках по сбору средств на политическую кампанию?

Джастин попытался улыбнуться, чтобы не заскрипеть зубами.

– И я сам туда пойду – лишь бы доставить тебя к нему.

Джастин слишком поздно осознал, что ляпнул очередную глупость. «Доставить тебя к нему». Что могла почувствовать при этом женщина, которую всю жизнь считали товаром и собственностью? Пристально посмотрев на Мэй, Джастин понял, что правильно оценил свой промах. Мэй оцепенела, только в глазах мелькнула тень разочарования.

А он почувствовал себя обескураженным. Что произошло? Значит, после всего, что он ей тогда наговорил, она все равно его хочет? Но Джастин отогнал эти мысли прочь и сосредоточился: он должен выполнить обещание, данное Гераки.

– Спасибо за совет, – холодно отозвалась она. – Наверное, я пойду на вечеринку. Возможно, мне удастся отчистить то лиловое платье.

Понимала ли она, что воткнула нож ему прямо в сердце? Джастин опять решил изобразить улыбку – получилось не очень.

– Прекрасно. Уверен, Лусиан будет на седьмом небе от счастья. Еще по одной?

Конечно, она его ненавидит. Но хоть чем-то он может попытаться ее задобрить…

– У меня много дел.

Оба знали, что это неправда.

– Давай еще по одной – и пойдешь, – умоляюще произнес он. – Я тебе не все про работу рассказал…

Она поколебалась – как мучительны были эти мгновения! – и согласно кивнула. Проявила вежливость, но не более.

– Хорошо, – отчеканила она.

Джастин подхватил пустые стаканы и бросился к стойке. Пока барменша возилась с бутылками, Джастин смотрел на экран. В новостях показывали, конечно же, Лусиана. Он произносил речь в Сан-Франциско, расписывая величие грядущей эпохи. У Джастина давно болела голова, а красноречие Лусиана усиливало его мучения.

– Негодные политики, – пробурчал кто-то рядом. – Типам из правительства нельзя верить, попомните мое слово!

Джастин оглянулся: рядом за стойкой с бокалом вина сидел седовласый бизнесмен. Местные жители без умолку трещали о национальной безопасности и верности, поэтому Джастину доморощенные сторонники теории заговора даже импонировали.

– Вообще-то, я из таких типов. Из правительства.

Мужчина пытливо посмотрел на Джастина. Один его глаз ярко поблескивал, и, похоже, был искусственным. Но весьма качественно изготовленным – не отличить от настоящего. И костюм дорогой: ясно, что человеку некуда деньги девать. У него даже белые цветочки торчали в бутоньерке. Мужчина был одет с иголочки – и конкуренцию в забегаловке ему мог составить лишь Джастин.

– Неужто? – фыркнул бизнесмен. – И разве имеет смысл волноваться насчет того, что они нам обещают? Меня, например, по-настоящему интересует, что эта «Эпоха Х» принесет человечеству…

Хороший вопрос, отметил про себя Джастин.

– Сенатор Дарлинг полагает, что она будет просто замечательной. Он-то знает, о чем говорит.

– Безусловно, – с неприкрытым сарказмом отозвался его собеседник. – Люди вашего возраста считают себя умниками. Но можете мне поверить – у жизни всегда есть чему поучиться.

– Положим, не все люди моего возраста таковы, – парировал Джастин. – Я верю в то, что процесс поиска истины бесконечен.

Бизнесмен покосился на Мэй, которая сидела за столиком в одиночестве.

– А я бы хотел узнать побольше о ней. Она же с вами? Это ваша девушка? Или жена?

– Ни то, ни другое… сейчас она меня терпеть не может, – вздохнул Джастин.

– Какая удача. Для меня.

Бизнесмен залпом допил вино и поднялся.

– Я бы побеседовал с вашей спутницей, – изрек он.

Мужчина действительно сдержал слово и сразу же направился к Мэй. К ней обычно часто подходили – неудивительно для женщины со столь эффектной внешностью. Преторианка посмотрела на седовласого с вежливой улыбкой и даже поблагодарила, когда тот нахально вынул цветы из своей бутоньерки и закрепил их у Мэй за ухом. Потом кивнул на прощание и удалился.

Джастин вернулся за столик с полными стаканами.

– Он предлагал с ним встретиться?

– Он? – Мэй засмеялась – похоже, от былой враждебности не осталось и следа. – Нет, но он действовал очень хитро. Ни дать ни взять ты… через тридцать лет. Наговорил мне кучу комплиментов про то, что моя красота будет жить вечно в мысли и памяти и что цветы – ничтожный знак его благоговения перед ней.

И она вытащила из волос цветы, напоминающие белые звездочки.

– Приятный аромат, – добавила она.

– Стефанотис, – пробормотал Джастин, машинально справляясь со своей внутренней энциклопедией. – Происходит от греческого термина, обозначающего «корона», «венец»…

Мэй подняла бровь:

– Стефанотис? Разве не о них ты говорил в Виндзоре?

Джастин едва не выронил бокал. И принялся судорожно озираться по сторонам, пытаясь отыскать бизнесмена. Но тот уже исчез.

– Я сейчас!

Джастин кинулся к стойке и поманил к себе симпатичную девушку, разливавшую напитки. Она как раз принимала таблетку вроде аспирина – Джастин бы тоже от такой не отказался, головная боль пульсировала под черепом.

– Не подскажете, как зовут седого мужчину, который здесь только что был? Он же сканировал счет эго?

Она поколебалась, ведь, в конце концов, ее просили выдать конфиденциальную информацию, но потом простонала:

– А он его не сканировал! Я попросила его, а он спрашивал, играю ли я в шахматы, и я забыла про счет. Босс убьет меня. Он заказал наше самое дорогое вино!

Джастин быстро пошел прочь.

– Мне пора, – заявил он Мэй.

– Почему? – забеспокоилась она. – Что случилось?

Джастин вздохнул:

– Ничего особенного. Просто… в общем, девушка за стойкой скоро заканчивает смену, и… она попросила меня о встрече. Разве можно отказать даме?

И он скроил самую самодовольную и гадкую из своих улыбок.

А сейчас все чувства Мэй легко читались на ее лице. Ее взбесило то, что он пригласил ее продолжить вечер – и незамедлительно бросил ради первой попавшейся девицы.