Клятва на крови

Стоимость подарка волновала Бильбо меньше всего, но ему понравилось, как тепло под пальцами ощущается чешуя — или это все же была скорлупа? Он благодарно поклонился узбаду — совсем чуть-чуть, чтобы не подставлять спину под насмешливый и почему-то кровожадный взгляд.

Церемония вручения подарков на этом закончилась — но пир продолжался: гномы продолжали есть и пить; кто-то дрался в сторонке за рабыню; возле костра в круге света один из воинов, кряхтя от удовольствия, раскачивался над стонущей женщиной; со всех сторон слышались пьяные песни и голоса, выкрикивающие то ли поздравления, то ли просто непристойности.

Узбад неожиданно подошел к хоббиту и протянул ему руку. Бильбо так изумился его внезапному вниманию, что позабыл испугаться. Он молча подал ладонь в ответ, надеясь, что все делает правильно. Краем глаза он заметил, что Бофур заботливо убрал драконье яйцо обратно в ларец, — вот и отлично, значит, с ним ничего не случится.

Торин подсадил его на пони, а сам вскочил в седло позади. Лошадка не выказала ни малейшего возмущения двойным весом — и то сказать, Бильбо был довольно легким по сравнению с узбадом, так что их двоих можно было засчитать за одного очень толстого гнома в доспехах.

Узбад тронул поводья. Пони неожиданно резвой рысью сорвалась с места, быстро перебирая крепкими ногами и унося своих всадников прочь от стана гномов. Бильбо удивленно вздохнул. Он-то думал, что его отправят в шатер узбада, а оказалось, что Торин намерен уехать подальше от собственного лагеря. Вряд ли дело было в стеснительности, решил полурослик: такой, как этот гном, не станет смущаться даже глазеющей на него толпы. Тогда что он задумал?

Хоббиту было неуютно оставаться наедине с этим страшным гномом, пусть даже тот теперь считался его женихом. Да и что такое жених — одно название! Их никто не женил, они не обменивались кольцами, не приносили клятв — а значит, по законам хоббитов, были посторонними. Бильбо не мог почувствовать себя женатым, даже если бы постарался. К тому же этот не знающий Всеобщего варвар был и вправду страшен.

Когда они отъехали на некоторое расстояние от лагеря и со стороны пирующих перестали доноситься даже обрывки криков, Торин пустил пони шагом. Он легко покачивался в седле, придерживая будущего супруга за талию. Хоббит даже немного расслабился: ему нравился медленный бег лошадки.

Но тут его спокойствие было нарушено. Торин на ходу, не останавливая лошади, запустил руку ему за пояс и стиснул бедро, бесцеремонно гладя его.

«Ну все, началось!» — Бильбо замер, как мышь под метлой. Он напрягся, даже не пытаясь скрыть этого. Сопротивляться и драться не представлялось возможным: этот дикарь только посмеется над ним, удары хоббита ему — что уколы булавки. Оставалось максимально испортить этому гаду удовольствие.

Рука узбада между тем добралась до его вялого члена. Как хоббит ни старался думать о чем-то постороннем, но попробуй тут отвлечься, когда тебя так непристойно лапают!

— Отпусти! — прошипел он, не выдержав. — Извращенец, я тебе не кукла!

Торин не мог его понять — однако все же рассмеялся, тихо, но довольно. Ему нравилось упрямство полурослика, нравилось его смущение и скрытый пока испуг.

Мозолистая рука принялась настойчиво сжимать и поглаживать мужское естество Бильбо, и он невольно охнул. С точки зрения его организма, с ним сейчас творили что-то очень приятное, но вот разуму хоббита это категорически не нравилось!

— Нет? — неожиданно промурлыкал ему в самое ухо узбад. Это было почти утверждение, он знал, что жених против.

— Ты знаешь Всеобщий? — удивился хоббит. — Так зачем притворялся?

— Нет, — повторил узбад. Пони остановился. Рука в штанах Бильбо задвигалась быстрее, жестче — и бедняга застонал от стыда. Тело возбуждалось помимо воли.

Торин вдруг потрогал его где-то за членом, как раз там, где находилось очень мягкое местечко у яичек, — и Бильбо позорно вскрикнул. Да, он был уже твердым — Боги, так быстро? Какой ужас…

И вдруг все на время прекратилось. Узбад убрал ладонь, спешился и провел пони под уздцы чуть в сторону, где густо росла трава. Затем он развернул Бильбо в седле, решительно сдернув на землю. Растерянный и все еще возбужденный полурослик почти не сопротивлялся. Он сам не знал, чего хочет больше: сбежать — или продолжить начатое.

И только когда его пригнули к земле и начали раздевать, Бильбо понял, что узбад отнюдь не намерен думать об удовольствии партнера. В предчувствии боли хоббит изловчился перевернуться. Он хотел пнуть обидчика — хотя бы так, ведь совсем уж беспомощной жертвой Бильбо не был. Но потом посмотрел на Торина — и испугался. Тот скалился, как голодный волк, и глаза его горели красным огнем, а пальцы больно, до синяков, сжимали бедра полурослика.

Он склонился над Бильбо: огромный, закрывший собой небо, пахнущий металлом, потом и кровью; дорожки алого у него на лице казались порезами, жутко раскрытыми, как несытые рты.

— Нет? — прорычал он, рванув одежду хоббита и вцепившись одной рукой в его член. Ни о какой ласке речи не шло, Бильбо стало больно, яички как будто выкручивали тисками. Он закричал, а из глаз сами собой брызнули слезы. Плакать хоббит не собирался, но обида тела, наказанного незаслуженной болью, была сильнее.

Его слезы только распалили насильника. Узбад, как будто превратившись в настоящего безумного зверя, грубо щипал его, терзал яростными поцелуями, больше похожими на укусы. Он зло прикусывал кожу на шее и груди своей жертвы, и Бильбо с ужасом думал о том, что же будет дальше.

А дальше стало только хуже. Когда он попытался вырваться и отползти, Торин поймал его одной рукой, а другой шлепнул по заднице — не как шлепают детей, а увесисто, с оттягом. И повторил эту порку несколько раз. Ладонь у него была тяжелая, и ягодицы хоббита быстро покраснели.

Он только стонал, все еще дергаясь в сильных руках. Бежать Бильбо уже не смог бы, даже если бы захотел.

Торин перевернул его на живот, заставляя встать на четвереньки. Злые удары прекратились: узбад и не бил его даже в четверть своей силы — просто наказывал за непослушание. Но хоббиту было достаточно и этого, он шипел от боли, когда жесткие руки больно стискивали покрасневшие половинки зада.

Когда толстый палец короля оказался в дырочке его ануса, Бильбо не выдержал и взметнулся, пытаясь встать. Это он сделал совершенно зря: узбад тут же ухватил его за плечо другой рукой, пригнул ниже, заставив уткнуться лицом в высокую, вкусно пахнущую траву. Палец его двигался взад и вперед — и Бильбо чувствовал, как ему в бедро упирается твердая плоть узбада.

Торин навалился на него, пинком раздвинув его ноги шире, и начал втискивать огромный, очень толстый пенис в тело кричащего полурослика. Бильбо слышал свои вопли словно бы со стороны, боль была адская, он боялся вновь лишиться чувств, чтобы не доставить мучителю такого удовольствия.

Торин низко, довольно прорычал что-то на своем языке — наверняка это было что-то столь же грязное, как и это соитие. Он ухватил хоббита за бедра, напористо толкаясь, пока еще мелко и неглубоко, но с каждым толчком проникая дальше. Бильбо казалось, что его сейчас разорвет. Мучительно хотелось в туалет, он скрипел зубами, плакал — и снова срывался на крик. Последние признаки возбуждения бесследно испарились.